Читать книгу "Пленница Белого замка - Елена Кутузова"

Конец пути терялся далеко в будущем, но я не боялась. Самый свой сильный страх я пережила давным-давно…

В тот день нам с Кэмом исполнялось по десять лет. Согласно обычаю, отец устроил большой праздник. Приехали родственники, мои подружки и друзья родителей. Те, кто не смог, прислали поздравления. Даже Его Величество передал подарок и пожелание быть достойными отпрысками главы Дома.

Мы собираемся в большом зале. Простолюдины веселятся за пределами Замка. Отец велит накрыть столы прямо на поляне. Мне дозволяют посмотреть издалека, из окна отцовского кабинета. До слуха долетают смех и музыка, люди внизу бегают, танцуют и угощаются. Сквозь ворота замка то и дело выезжают телеги с новой снедью.

— Видишь? Они надолго запомнят этот день. А теперь пошли, не нужно заставлять гостей ждать.

Отец на руках выносит меня из комнаты. Его новый жилет пахнет яблоками и лилиями. Он сам собрал букет в саду, и нарвал первых, летних яблок. Рассыпчатых, моих любимых.

Я сижу справа от отца, Кэм — слева от матушки. И слушаем, как гости возносят здравницу нам, родителям, и всему Дому Орвов. Через несколько часов хочется убежать, скинуть жесткое парчовое платье, в котором так жарко, и, надев льняную рубаху, умчаться в тенистый сад.

Но — нельзя. Сегодня мы с Кэмом стали почти взрослыми и у нас появились первые обязанности. Например, сидеть во главе стола и принимать гостей.

Гонец прибывает ближе к вечеру. Входит в зал. Собравшиеся замолкают, видя герб на черном дублете — серебряный замок. А отец тут же поднимается со своего места. Посланцы Гарда, хозяина Замка-на-Скале всегда принимаются безотлагательно.

Он привез письмо и подарок. Один. Для Кэма. Я растеряна, а отец, пробежав глазами послание, позволяет нам с братом покинуть зал.

Веселье переносится в сад. Мы играем в прятки, кормим карпов, которые приплывают на звон колокольчика и любуемся лилиями, что затянули поверхность пруда.

Вечером оставшиеся ночевать гости расходятся по комнатам. Но не мы с Кэмом. Гонец от Гарда — редкое и важное событие. А еще я очень обижена, на старика за отсутствие подарка. Кэм тоже злится и обещает отплатить при случае. Так что остаток вечера мы проводим в тайной комнате, жуя сладости и первые яблоки.

Утром служанки прячут от меня глаза. А няня жалобно смотрит и плачет. В последний раз я её такой видела на похоронах Лии, новорожденной сестренки. Она прожила всего три месяца, но оплакивали её гораздо дольше.

— Что случилось? Кто-то умер?

Няня качает головой и выходит из комнаты. Она выбежала бы, да возраст не позволяет. А горничные молчат. Только поспешно облачают меня в новый наряд.

— Я не хочу парчу! Где синее платье? То, с белыми васильками?

— Гости еще в замке, госпожа. Вам следует носить парадные одежды. Или вы хотите, чтобы поползли слухи о нищете и скупости Лорда? Скажут, что он не может одеть дочь как следует даже в день её десятилетия!

Подводить отца нельзя. Раз мой долг — носить колючий, негнущийся наряд, я буду его носить. Только… скорее бы гости разъехались! Тогда можно будет снова бегать по всему Замку, прятаться в саду, купаться и ездить верхом на Звездочке. Звездочка! Сегодня же охота! Почему меня засветло не разбудили? Отец обещал, что я тоже поеду! Он всегда, всегда держит слово!

— А где охотничий наряд?

— Господин отменил охоту. И велел, чтобы вы сразу, как проснетесь, пришли к нему в кабинет.

Я холодею. До завтрака отец вызывает к себе, только если накануне мы сильно набедокурили. Но ведь вчера ни я, ни Кэм… Кэм! Он напроказил, а отвечать теперь мне!

Отец стоит у окна. И, кажется, не сразу меня замечает. А когда поворачивается, вижу красные глаза. Плакал? Мой несгибаемый, сильный Лорд? Гоню от себя страшную мысль. Слезы отца означают крушение мира. И я решаю, что это ветер бросил ему в лицо пригоршню пыли.

Присаживаюсь в реверансе и не могу промолчать:

— Отец, а… охота?

— Будет. Но не сегодня. Прости, пришлось отложить.

— Что-то случилось?

— Да, — он щелчком перебрасывает скрученный в трубочку пергамент с одного края стола на другой. — Случилось. Гард требует тебя в Замок.

— Если дяде Гарду угодно, я с удовольствием навещу его, — уважение к старику прививали нам с пеленок.

— Нет, дочь. Не в гости. Он хочет, чтобы ты стала Наследницей Замка-на-Скале.

Ноги подкосились от такого известия. Хороший подарочек в день рождения! Съездить к старику в гости — это одно, а поселиться в огромном Замке — совсем другое. Там даже слуги приходящие! Они ни за что не соглашаются остаться на ночь. Чуть темнеет — торопятся по домам. И село стоит далеко от стен. Иное дело — жилища наших людей. Тут они лепятся к замку, как ребенок к родителю.

— Я не хочу!

— Я тоже не горю желанием тебя отпускать. Но… — Отец подводит меня к гобелену, который закрывает почти всю стену. — Читай!

Мне не обязательно разглядывать вышитый герб, я знаю каждую линию, каждый завиток. И каждую букву.

— «Долг».

— Долг. Твой долг ехать в Замок и стать Наследницей. Мой же — отпустить без жалоб. А теперь иди к матушке, она хочет тебя видеть.

Отец садится за стол. Отныне я значу для него меньше, чем бумаги на зеленом сукне.

Матушка слез не стесняется. Подбегает, обнимает так, что дыхание сбивается. Но в кольце любимых рук очень уютно! И можно плакать и жаловаться, сколько угодно!

— Я не хочу в Замок!

— Знаю, милая, — матушка поправляет выбившуюся прядку волос и снова обнимает меня. — Мне тоже плохо даже от мысли, что ты будешь в том страшном месте. Одна, без нас…

Я прижимаюсь к ней изо всех сил. Под мягким голубым льном утреннего платья её плечо дрожит. Но ласковая ладонь, что гладит по голове, не сбивается ни на миг. Сегодня матушка не боится испортить мне прическу.

— Ты не хочешь, отец не хочет… Почему же я должна ехать?

— Это твой долг, — её голос спокоен, словно она в тысячный раз повторяет урок.

— Долг, долг… Что мне долг, если я уеду от тебя с отцом, Кэма… — злость рождается где-то глубоко-глубоко и, набрав мощь, вырывается наружу. — Я стану такой же угрюмой, как старик Гард, меня даже лошади бояться будут!

Голова дергается от звонкой пощечины. Но истерика прекращается. А матушка, словно испугавшись того, что сделала, вновь заливается слезами, лихорадочно покрывая поцелуями горящую щеку.

— Прости, прости, милая! Я не хотела! — Порыв проходит, и через мгновение на меня твердо смотрят серые, полные слез глаза. — Нельзя так говорить! Ты из Дома Орвов. Честь и Долг — все, что у нас есть. Замок рухнет, семья погибнет, и прах любимых сгниет в земле, но Долг заставит выжить и не даст безумию овладеть чувствами и сердцем. Этим мы и отличаемся от смердов, что ковыряются в грязи, боясь поднять глаза к небу. Ты поедешь в Замок. Станешь Наследницей. Ох, Улла, как бы я хотела, чтобы этого проклятого Договора не было!