Читать книгу "100 великих тайн Библии - Анатолий Бернацкий"

В Ветхом Завете очень часто говорится, что Бог «свят». Это, согласно А. Меню, значит, «что в глубине Своего существа Бог обладает природой, всецело превосходящей воображение и мысль человека».

С другой стороны, Он – источник всех видов энергии и сил, благодаря которым существует все, что находится в мироздании. Именно об этом безграничном всесилии Бога говорится в следующем отрывке, автором которого является архиепископ Евгений Хорольский: «Его сила распространяется на все – видимое и невидимое, микроскопическое и громадное. Его присутствие не ограничено ничем и никем, Он присутствует везде и в этот самый момент… Он наполняет Собой все и везде. Он знает прошлое и будущее так же ясно, как мы знаем свое имя.

Он знает орбиту каждого электрона в вашем теле, орбиты всех астероидов и планетарных тел, звезд и галактик, положение всех атомов во Вселенной, потому что именно Он их рассчитал, именно Он создал проект Вселенной, а затем, по этому проекту, создал и этот мир для Себя… Он управляет миром так, как вы не можете вместить в свое сознание, каким бы гением вы себя не считали, сколько бы компьютеров вы не загружали для решения и осознания этого. Для сравнения ничтожности наших человеческих вычислительных мощностей с Его разумом можно взять самый быстрый суперкомпьютер мира и загрузить его работой всего на 1 секунду. Все команды, которые этот компьютер выполнит за это мизерное время, – вы сможете прочитать не ранее, чем за тридцать миллионов лет, если не будете не есть и не спать, а только читать по одной команде в секунду! Однако для Бога такие “вычислительные мощности” – это ничто, это пустота и, можно сказать, отсутствие мощностей вообще! Он в реальном времени отслеживает положение всех частиц во Вселенной (даже тех, которые мы еще не открыли и, возможно, не откроем никогда!). Он может изменить величину спина всех электронов в любом миллиарде галактик, которые мы, возможно, еще не открыли (не увидели в виде маленькой звездочки в телескопе!) из-за узости нашего восприятия и малоразвитости технических средств»…

В контексте разговора о всемогуществе Бога не может не прийти на ум следующий отрывок из Бытия: «И остался Иаков один. И боролся Некто с ним до появления зари; и, увидев, что не одолевает его, коснулся состава бедра его и повредил состав бедра у Иакова, когда он боролся с Ним. И сказал: отпусти Меня, ибо взошла заря. Иаков сказал: не отпущу Тебя, пока не благословишь меня. И сказал: как имя твое? Он сказал: Иаков. И сказал: отныне имя тебе будет не Иаков, а Израиль, ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь. Спросил и Иаков, говоря: скажи имя Твое. И Он сказал: на что ты спрашиваешь о имени Моем? И благословил его там. И нарек Иаков имя месту тому: Пенуэл; ибо, говорил он, я видел Бога лицем к лицу, и сохранилась душа моя» (Быт. 32: 24–30).

Эта ночная борьба Иакова – одно из самых таинственных мест Священного Писания. Толкуя этот отрывок, большинство экзегетов считает, что Иаков боролся или с самим Богом, или – с Ангелом. Но ведь в тексте Библии не назван противник Иакова. Там сказано лишь, что «боролся Некто с ним». А «Некто» – вовсе не значит, что это был Бог.

Более того, для человека верующего эта борьба выглядит не только странной, бесполезной и бессмысленной, и в какой-то степени даже богохульной. Ведь всемогущего и всесильного Бога – творца Вселенной, живой материи и человека – никто и никогда не сможет победить.

А предположение, что боролся с Иаковом Бог, скорее всего, обрело силу со времен пророка Осии, который говорил: «Еще во чреве матери запинал он брата своего, а возмужав, боролся с Богом. Он боролся с Ангелом – превозмог, плакал и умолял Его…» (Ос. 12: 3–4) Впрочем, и сам Иаков свидетельствует, что видел Бога. Поэтому и иудейские, и христианские толкователи этих стихов считают, что «Некто» – это представитель небесного мира.

На этот эпизод Бытия существует еще одна точка зрения, суть которой сводится к тому, что с Иаковом боролся Ангел-хранитель Исава. И этот взгляд не лишен правдоподобия, поскольку объясняет таинственную борьбу Иакова враждебными отношениями его к брату.

В этом месте логично перейти к третьей версии, объясняющей ночное борение Иакова. Ведь совсем не трудно предположить, что Иаков накануне встречи со своим первородным братом Исавом, которого он самым коварным образом обманул, пребывал в страхе за свою жизнь. Об этом же говорится и в следующих стихах: «И возвратились вестники к Иакову и сказали: мы ходили к брату твоему Исаву; он идет навстречу тебе, и с ним четыреста человек. Иаков очень испугался и смутился… Избавь меня от руки брата моего, от руки Исава, ибо я боюсь его, чтобы он, придя, не убил меня и матери с детьми» (Быт. 32: 6–7, 11). И, конечно же, после такой информации сон у Иакова не мог быть спокойным, а, наоборот, он был сумбурный и тревожный, наполненный различными видениями. В таком состоянии Иакову и мог присниться «Некто», который терзал и мучил его. Что же касается вывиха, то и этот факт вполне объясним: мечущийся во сне Иаков мог оказаться в такой позе, которая и стала причиной травмы сустава.

А то, что и после пробуждения Иаков продолжал хромать, особого удивления не вызывает, поскольку серьезно поврежденный сустав, особенно у пожилого человека, вряд ли может быстро прийти в норму.

Тайны Божьего имени

Одна из характерных особенностей древнегреческих переводов Библии, существующих в настоящее время, – отсутствие в них имени Бога. Этот парадокс долгое время объяснялся тем, что Божье имя не упоминается и в греческой Септуагинте – собрании переводов Ветхого Завета на древнегреческий язык, выполненных в III–II веках до н. э. в Александрии.

Эта точка зрения основывалась на копиях Септуагинты, которые содержатся в Ватиканском, Синайском и Александрийском кодексах. В этих рукописях особое имя Бога обозначалось греческим словом Кириос, то есть «Господин, Имеющий право распоряжаться». Связано это было с тем, что отсутствие у Бога имени якобы служит основой идеи единобожия.

Тетраграмматон во фрагменте Септуагинты LXX

Впрочем, столь неожиданное исчезновение имени Бога в греческом переводе является весьма странным, если учесть, что в древних еврейских текстах Священного Писания Божье имя упоминается примерно 7000 раз и обозначается при этом четырьмя еврейскими буквами JHVH, которые чаще всего носят название тетраграмматон.

Никто сегодня также не знает, как переводится это слово из четырех букв на современный язык. Хотя предположения на этот счет и существуют. Например, считается, что в этой четырехбуквенной аббревиатуре заключена фраза, соединяющая все времена глагола «быть»: настоящее, прошедшее, будущее. Тогда JHVH можно перевести как некто или нечто, кто (что) «был, есть и будет» или «Тот, Кто Существует».

Со временем аббревиатура JHVH стала звучать как «Яхве» или – второе значение – как «Иегова». Краткая же форма этого имени – «Иаг», или «Йах». В христианских текстах это сочетание встречается во многих собственных именах, а также в возгласе «аллилуйя!», что значит «восхваляйте Иаг!».