Читать книгу "Обреченная - Элизабет Силвер"

– Почему вы не хотите рассказать мне о нем? – взмолился Оливер.

– А вы мне уже начали нравиться… – отозвалась я.

– Он очень беспокоился за вас, – ответил Олли.

– Я много лет о нем не слышала, – сказала я, снова глянув на Нэнси Рэй. – Я слышала, что он в Коста-Рике.

– В Канаде.

– В Канаде, – повторила я, все еще глядя на Нэнси. – Хорошо. Отлично. Вас свела Марлин?

– Марлин? – Адвокат рассмеялся, отрицательно мотая головой. – Нет. Она не знает, где он.

– Конечно, – кивнула я и села. – Откуда ей знать?

– Мне просто показалось, что чего-то не хватает, когда я читал стенограмму, – сказал Стэнстед. – И я нашел его.

Он почти жаждал одобрения. Гордость за проделанную работу вне рамок бесплатных должностных обязанностей в фирме. И я была уже готова подарить ему десяток роз и веночек, когда к двери подошла Нэнси Рэй.

– Ноа, прошу вас! – чуть ли не взмолился Оливер. – Как часто вы общались с ним?

Я не ответила.

– Ноа? – повторил он мое имя.

– Три раза, – сказала я. – Я говорила с ним три раза.

– Три раза? – повторил адвокат. – Попробуйте еще раз.

Господи, он все не отставал! Я думала, что англичане чуть пассивнее, чем мы. Ключи на поясе Нэнси Рэй болтались, как у корпоративной уборщицы. Металлическое звяканье, когда она искала нужный ключ, отдавалось в моей кабинке.

– Понимаете, я мимолетно познакомилась с отцом перед судом, и, честно говоря, именно в этом настоящая причина смерти Сары, – сказала я. – Нормально?

– Извините?

– Забудьте, Олли. Вы никогда больше не встретитесь с этим человеком. Поверьте мне.

– Что вы имеете в виду под настоящей причиной смерти Сары?

– Руки, – скомандовала Нэнси Рэй, как раз вовремя нашедшая нужный ключ. Она отворила окошечко размером в четыре на десять дюймов. Величиной оно было как щель для писем. Я встала, подошла к двери спиной и, как раненая птица, просунула свои костлявые пальцы в отверстие сзади, и металлические браслеты снова украсили мои запястья. Оливер не сводил с меня глаз в течение всего этого процесса, не шевелясь.

– Ноа. Пожалуйста. Ответьте мне.

– Незачем. Вы уже знаете все, что вам нужно знать.

Глава 5

Именно в тот безумный вечер вторника в 2002 году начались телефонные звонки. Больше недели (причем точно в 18.00 во вторник, среду и четверг) мою квартиру затопляла лавина морального разложения. Его стоны увлажняли телефонные линии, как зараза, передающаяся половым путем. Вихри ураганного подчинения сочились сквозь дырочки на телефонной трубке, в какие-то секунды прерываясь короткими гудками. Я брала трубку, и прежде чем успевала спросить, кто это (Фельдшер Номер Раз? Энди Хоскинс? Райга? Шуточки моего братца?), трубку бросали.

После первого звонка я почти и не задавалась этими вопросами. Честно говоря, даже после второго. Только после третьего я немного забеспокоилась. Я верила, даже после всего, что предшествовало моему заключению, в честь и доверие – два качества, которые не соответствуют моему нынешнему положению. Кто бы мне ни звонил, он (или она) кого-то искал и не понимал, что набирает не тот номер. Я думала, что этот человек перестанет, когда перестанет. Он не преследует никого, он просто кого-то ищет, а у меня номер того самого «кого-то». А может, его достает бывшая жена, и он таким образом сводит с ней счеты. Просто не тот номер. Или это обозлившаяся на четверку по биологии студентка. И все в том же духе. Но Бобби Макманахан, обучавшийся на офицера полиции, не обладал таким терпением. Так что после пяти звонков я подумала, что надо бы попросить у него какой-нибудь профессиональный совет.

В 18.05 в тот февральский вторник Бобби вместе со мной ждал звонка перед тем, как вернуться на свою ночную смену. Он в том месяце осуществлял общее патрулирование Саут-стрит, следя за тем, как бомжи пытаются завести разговор с перевозбужденными мажорами из колледжа сразу после того, как те сделали себе пирсинг яичек или осуществили еще какие-нибудь столь же блестящие идеи. В результате получалось всегда весело, как минимум для одной стороны – и я не скажу, для какой именно. Между тем телефон зазвонил на пять минут позже.

– Видишь, – сказала я Макманахану, с улыбкой глядя на часы. – Незачем сообщать полиции.

Он надулся.

– Я и есть полиция.

– Ох, Бобби! – Я ухмыльнулась, беря его лицо в ладони. Его щеки были усыпаны угрями, которые за год частично сошли, а его тусклые светлые волосы были расчесаны на косой пробор слишком аккуратно, на мой вкус. Но он был искренне добродушным, и им было довольно легко манипулировать, что было не слишком хорошо для его профессиональных амбиций. – Ты слишком наивный, чтобы носить пистолет.

Парень прикусил губу.

– Это просто электрошокер.

– Ладно, исправлюсь.

Я посмотрела на часы и снова на телефон. Звонивший запаздывал. Шесть уже пробило. Пока было не о чем беспокоиться. Он никогда не опаздывал на пять минут. Он и на две минуты не опаздывал.

– Иди, – сказала я, оглядываясь на Бобби. Он носил свое мужество, как сценический грим. – Ты же не хочешь опоздать? Тебя засадят за бумажную работу, если опять опоздаешь.

Он взял кепи и добавил:

– Я беспокоюсь за тебя, Ноа Пи.

Я проводила его до двери, посмотрела на часы и сказала:

– Честно говоря, и я немного беспокоюсь за тебя.

Мы несколько месяцев спали вместе, и только потому, что он не мог спать один по ночам из-за того, что ему говорили на работе. Было начало 2002 года, и их как раз обучали тому, чтобы срочно расследовать любую потенциальную угрозу – будь то непонятный телефонный звонок, белый конверт без обратного адреса, билет в один конец на самолет и так далее в том же духе. Не то чтобы они действительно верили, что телефонное хулиганство на самом деле является признаком тайной террористической ячейки, оперирующей по всем континентальным штатам. Но и в обратное они не верили тоже.

– Послушай, уже восемнадцать ноль семь, – улыбнулась я. – Надо было пари заключить. Это помогло бы мне заплатить за квартиру в этом месяце, – сказала я, снова оглядываясь на часы.

– Сколько денег тебе надо?

– Нисколько, Бобби. Всё в порядке. Расслабься. – Я снова взяла эти пупырчатые щеки в свои ладони. – Не о чем беспокоиться. Иди! Иди, охраняй наши улицы.

Парень помедлил, протянув ко мне руку.

– Правда, иди, – поддразнила его я.

– Ладно, иду. – Он поцеловал меня в лоб, прежде чем уйти. – Обещай, что дашь мне знать, если будет еще звонок. В наши дни нельзя точно знать, кто имеет доступ к нашим телефонным линиям.

– Иди уже!

– Ладно, ладно.