Читать книгу "Волшебный рассвет - Джулия Тиммон"

Эвелин откинулась на обитую светлой бархатистой тканью и украшенную вдавленными пуговицами спинку дивана и просто и бесхитростно, как будто всю жизнь только тем и занималась, что рассказывала подругам о происходящих в ней грандиозных изменениях, сказала:

— Может, я взрослею, или старею, или трогаюсь умом… черт его знает! Но меня вдруг стали посещать безумные мысли. Я всерьез задумалась о том, правильно ли живу, почему в прошлом так бессовестно обижала людей. К примеру, Джека. Помнишь его?

— Угу. Ты что, как-то его обозвала? — спросила Абигейл, не вполне понимая, о чем именно толкует подруга.

— Да нет, никак я его не обзывала. Но обращалась с ним, как с пустым местом, вернее, как с ничтожеством, — с чувством сказала Эвелин, страстно желая, чтобы ее поняли.

Однако Абигейл пожала плечами, явно не находя ничего предосудительного в том, что молоденькая хорошенькая Девушка не удостаивает вниманием какого-то там пылко влюбленного.

— Пойми же, Абби! — вкладывая в слова весь жар своей души, произнесла Эвелин. — Все мы люди, каждый из нас может вдруг взять и влюбиться. Помимо своей воли. Только представь себе, каково было Джеку видеть мою надменную физиономию!

Абигейл сложила губы трубочкой, точь-в-точь как Наоми Кэмпбелл, и задумалась.

— Тогда я тоже небезгрешна… — протянула она минуту спустя. — Вспомни Гарри или этого, как его там…

— Билли Касла, — подсказала Эвелин.

Этот белый парень, окончивший университет в прошлом году, в свое время был готов в ногах валяться у пренебрегавшей им королевы бутербродов.

— Вот-вот. — Абби кивнула, и ее многочисленные короткие косички подпрыгнули.

— Мы унижаем людей, совсем не задумываясь о том, что в один прекрасный момент можем оказаться на их месте! — воскликнула Эвелин.

— Постой-ка… — Абигейл в упор уставилась на подругу, словно и впрямь была волшебницей, которой надо лишь сосредоточиться, чтобы прочесть чужие мысли. — Ты уверена, что не влюбилась?

Щеки Эвелин предательски покраснели.

— Н-не уверена… — пробормотала она. — То есть нет… Нет конечно! Никакая это не любовь, а просто наваждение, настоящая чертовщина!

Абигейл взяла с блюда два бутерброда и один протянула Эвелин.

— Съешь и расскажи все по порядку. Кто он такой, что между вами произошло, почему ты называешь все это не любовью, а чертовщиной. Попробуем разобраться вместе. Не зря ведь говорят: одна голова хорошо, а две — лучше.

Эвелин кивнула, послушно съела бутерброд с тунцом и веточками зелени и глотнула вина, бокал с которым ей тоже подала Абби.

— В общем, наше знакомство началось со скандала: с язвительных замечаний и взаимных оскорблений, — сказала Эви, чувствуя, как оттого, что ей выдалась возможность поделиться наболевшим с близким человеком, ее душа начинает потихоньку освобождаться от тяжести.

— Как это понимать? — нахмурилась Абби.

Эвелин рассказала о допущенной Лорин ошибке, о негодовании Барнса, о появлении Пондерса и о последующих событиях.

— Короче, никакая это не любовь, — заключила она уверенным тоном. — Но я почему-то постоянно о нем думаю, снова и снова прокручиваю в голове наши совершенно идиотские перепалки и ума не приложу, почему так на него реагирую. К тому же… — Эвелин чуть не заговорила о неожиданно возникшем желании полюбить кого-нибудь настоящей крепкой любовью, но резко замолчала, словно чего-то испугавшись.

— Что «к тому же»? — с любопытством спросила Абигейл, так и не дождавшись продолжения фразы.

Эвелин решила ответить что-нибудь нейтральное, но, не придумав ничего подходящего, развела руками.

— Это я так…

Абигейл сосредоточилась и погрузилась в раздумья. Эвелин ценила в ней это качество: подруга никогда не отмахивалась от проблем друзей, всегда старалась оказать посильную помощь, даже если находила эти проблемы смешными или же не заслуживающими внимания.

— Может, ты слишком устала? — предположила Абигейл со всей серьезностью. — Запуталась в массе полученных в последнее время впечатлений — от поездки, от новых знакомств, от этой истории с «Меркури»?

Эвелин неопределенно пожала плечами.

— Может, и так.

— Тогда пошли гулять. Тебе надо расслабиться, отвлечься от всего, — решительно заявила Абби. — Пираты Карибского моря нас уже заждались.

5

Ричард не поверил своим глазам, когда увидел Эвелин на том самом месте, на котором вчера утром представлял себе ее.

Прошлый день он почти полностью потратил на беседы с руководством и со счастливыми посетителями «Диснейленда», на просмотр документов в архивах и на освоение новых аттракционов, во время которого еще и наблюдал за лицами ребятни и на время вернувшихся в детство взрослых.

Возвратившись в отель после десяти, Ричард принял душ, заказал ужин в номер и принялся разбираться с диктофонными записями и пометками в блокноте, трансформируя их в строчки статьи. В час ночи, почувствовав резь в глазах, он вышел на балкон и поблагодарил судьбу за то, что она не оставила его без этого удовольствия. Город не спал. С набережной доносился нестройный хор женских и мужских голосов. В небольшом парке, засаженном лимонными и апельсиновыми деревьями, приглушенно ворковали влюбленные.

На Ричарда опять напала тоска, и он поспешно вернулся к работе, за которой просидел до пяти утра. Боб Рот согласился встретиться с ним на следующий день в три пополудни, и Ричард сказал, что принесет ему интервью.

Проснувшись в десять утра, он принял душ, опять заказал еду в номер — омлет и чашку кофе — и вышел в гостиную, где на диване, столе и кресле до сих пор лежали листы бумаги, блокнот, ручки и диктофон. Ричард намеревался еще кое над чем поработать… Но перед глазами, как воспоминание из прошлой жизни, возникла картинка из сегодняшнего сна: он идет босиком по залитому солнцем побережью, держа за руку… Эвелин! Она в короткой майке, полупрозрачной длинной юбке и тоже без обуви. Доверчиво шагает туда, куда он ее ведет, и так безмятежно улыбается, что кажется ему наивным ребенком, которого нельзя оставлять без внимания…

Ричард почувствовал, что спина и руки покрываются мурашками, и поежился как от озноба. Впечатление от сновидения преследовало его до самого вечера…

Увидев Эвелин на площади «Диснейленда», улыбающуюся точно так же, как и в его сне, он замер и несколько мгновений смотрел на нее, словно на суперсовременный аттракцион, на сплав науки и настоящей магии. Эвелин была не одна. С девушкой-афроамериканкой, украшенной, как и она сама, браслетами и сережками. Обе вели себя подкупающе непосредственно: покатывались со смеха, пихали друг друга в бок, когда циркачи, дающие вечернее представление, выкидывали какой-нибудь особенно забавный трюк, то и дело оживленно и эмоционально обменивались впечатлениями.

Как будто сон все еще продолжается, подумал Ричард и испугался этой мысли. Однако не продолжил свой путь к выходу, а будто по слышной ему одному команде двинулся прямо к Эвелин и ее подруге.