Читать книгу "Заставьте танцевать мертвеца - Джеймс Хедли Чейз"

– Что это означает? – прошептала она.

– Ничего хорошего, – Килрой поднял кукол. – Просто это твоя судьба. – И он приблизил к ней белую куклу в смешном голубом платье с обрывками шелка на голове.

Селия в ужасе отшатнулась. Ее трясло от страха и злости.

– Если ты хочешь запугать меня…

Пронзительный звонок прервал ее.

– Кто это? – Она испуганно поглядела в сторону прихожей.

– Не знаю.

Они оба стояли неподвижно. Звонок повторился.

– Спрячься там. – Он показал на дверь в соседнюю комнату.

– Лучше не отвечай на звонок, – сказала Селия, с ужасом думая о Батче. – Если кто-нибудь увидит меня здесь…

Килрой равнодушно улыбнулся:

– Тебе нужно было подумать об этом прежде.

Она в отчаянии бросилась в заднюю комнату. Килрой подождал, пока она закроет за собой дверь; и прошел в переднюю.

За дверью стоял доктор Мартин.

– Мне необходимо с вами поговорить, – не дожидаясь приглашения, доктор направился в гостиную.

– Я вас ждал, – сказал Килрой, входя следом за ним.

Доктор потянул носом. Легкий запах духов, которые использовала Селия, не оставлял никакого сомнения в ее присутствии здесь. Мартин бросил на Килроя приветливый взгляд, но тот сохранял полное спокойствие и невозмутимость. «Селия ненасытна», – подумал доктор, устраиваясь в кресле.

– Почему вы меня ждали? – спросил он.

Килрой снова сел к роялю.

– Не беспокойтесь об этом, доктор, – сказал он. – Продолжайте.

Мартин внимательно посмотрел на него.

– Я могу дать вам возможность заработать приличные деньги, – продолжал доктор после небольшого молчания. – Существует человек, которого очень интересует вуду. Он заплатит хорошие деньги за проведение одного ритуала.

– Вуду? А что дает вам основания думать, будто я знаю, что это такое?

– Ничего, – доктор пожал плечами. – Я кое-что читал по этому предмету и прекрасно понимаю, что это просто примитивное суеверие. А вы умны, я знаю. Вы можете стать экспертом по вуду. За это вы получите тысячу фунтов.

– Что конкретно я должен делать? – Килрой закрыл глаза.

– Это очень просто. Мы организуем несколько сеансов и проделаем все таким образом, чтобы он поверил, будто вы большой знаток этого ритуала. Когда он заплатит деньги, мы прекратим это. Подробнее поговорим сегодня вечером у Ролло. Я просто хотел заручиться вашим согласием.

– Если все настолько просто… – Килрой наклонил голову. – Конечно. Но вы уверены, что я справлюсь?

– Уверен. Вам придется только узнать, чего именно он хочет. Этот человек просто не совсем в своем уме.

– А вы сами, вы не верите в ритуал вуду? – спросил Килрой безразличным тоном.

Доктор усмехнулся.

– Вы-то хоть не будьте идиотом! – сказал он. – А вы сами?

– В моей стране в это верят, – неопределенно ответил Килрой. – Разумеется, мы всего лишь необразованные негры. Итак, мы будем говорить об этом сегодня вечером у Ролло? – Килрой встал. – Я сделаю все, о чем вы меня просите, доктор.

Доктор тоже поднялся.

– Да, тысяча фунтов – это совсем не пустяк, – сказал он, следуя за Килроем к двери.

Килрой открыл дверь.

– До вечера! – сказал он.

Доктор остановился на площадке.

– На вашем месте, – посоветовал он, пристально глядя на негра, – я не использовал бы этих духов. Люди могут подумать…

– Я не беспокоюсь о том, что обо мне скажут, – в голосе Килроя послышался вызов, и он захлопнул дверь перед носом врача.

Дом номер 155-А по Филен-роуд был большим зданием, отделенным от улицы низкой стеной и лестницей с белыми ступенями, ведущими к входной двери. Дом принадлежал Сендрику Смиту, который несколько лет назад, покинув одну из самых знаменитых театральных трупп в стране, стал домовладельцем. Квартиры у него снимали шесть постояльцев. Одну из квартир снимала Сьюзен Хэддер. Другими постояльцами были директор банка, два директора муниципальных школ Лондона, служащий из дома Питера-Джонса и профессор, который проводил все свое время в библиотеке Британского музея. Несмотря на ровное отношение к своим жильцам, Сендрик все же выделял из них Сьюзен. Он считал ее воспитанной и очень приятной женщиной, к тому же она была молода и совсем одинока. Его умиляли ее идиллические отношения с Георгом. Сьюзен считала Сендрика немного странным, но в глубине души ее трогала его забота.

Сендрик, которому скоро должно было стукнуть сорок пять лет, уже начал полнеть. Он все еще был холостяком. Ему очень не хватало его прежних театральных знакомых, а также вечеров, отмечающих новые постановки. Если не считать посещений лавок по утрам да редких выходов по вечерам, он все время проводил дома. Хозяйственные заботы отнимали слишком много времени, и единственным развлечением для него было наблюдать за уходом и приходом жильцов. Но по-настоящему Сендрик интересовался только Сьюзен. Его приводила в восхищение ее редкостная красота. И, естественно, он сопереживал ее сердечным делам. Для него не было ничего более приятного, чем выслушивать ее излияния за чашечкой крепкого кофе. Но Сьюзен никогда ни на что не жаловалась и отказывалась от его небольших услуг. В конце концов любопытство Сендрика достигло такой степени, что он начал вскрывать над паром и читать письма Георга. Таким образом он оказался в курсе его романа с Сьюзен. Открывать конверты над паром было несложно. Сьюзен всегда уходила на работу минут за пятнадцать до появления почтальона, так что у Сендрика было достаточно времени, чтобы прочитать письмо, заклеить его снова и положить на место задолго до возвращения жилички.

Последнее письмо Георга нанесло Сендрику ужасный удар. Он прочитал его три раза, прежде чем понял, что теперь больше не будет писем, которые можно вскрывать, и не будет романа, который скрашивал его монотонную жизнь. После такого удара он все утро просидел перед пылающим камином, решая, как быть. Ему, конечно, искренне хотелось подготовить Сьюзен, но он знал, что об этом не может быть и речи. Сендрик надеялся, что, может быть, теперь Сьюзен будет с ним откровенней, и без конца повторял про себя ободряющие слова, которые в таком случае сказал бы ей.

Сендрик сам до такой степени растрогался, что у него на глаза навернулись слезы. Когда наконец он узнал торопливые шаги Сьюзен, то лишь молча открыл кухонную дверь и смотрел, как она берет письмо. Он печально качал головой и следил за ней взглядом, пока девушка поднималась по лестнице. «Какое переживание для славной крошки», – думал он, решив, что обязательно должен для нее что-нибудь сделать.

Сендрик пошел на кухню и согрел молока, потом поставил на огонь чайник. Возможность прийти Сьюзен на помощь воодушевляла Сендрика, и каково же было его огорчение, когда он услышал, как Сьюзен сбежала по лестнице и за ней захлопнулась входная дверь. Сендрик почувствовал себя таким несчастным, что тотчас же лег в постель. Но заснуть ему, разумеется, не удалось. Услышав, как Сьюзен вернулась, он зажег свет и остолбенел от ужаса, глядя на часы: было час сорок! Но утром он удивился еще больше. Вместо того чтобы выйти из дома в обычное для нее время, Сьюзен встала в десять часов и ушла лишь через двадцать минут. Сендрик быстро придумал себе дело, чтобы находиться на лестнице в тот момент, когда она спускалась. Он сверлил девушку взглядом, ожидая увидеть смертельно бледное лицо, но, к своему великому сожалению, не заметил и следа ожидаемых терзаний. Сьюзен казалась даже радостной. Ее глаза блестели, щеки были розовыми, она улыбнулась ему, проходя мимо. Сендрик был так ошеломлен, что впервые не нашелся, что сказать девушке. А тут еще почтальон прибавил к этому новую загадку, принеся Сьюзен очередное письмо. Оно содержало служебное удостоверение и служебные рекомендации вместе с сухой запиской, что она забыла получить какую-то сумму перед уходом с работы.