Читать книгу "Кукла крымского мага - Мария Спасская"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он обернулся и, собрав лоб складками, проговорил:
— Ты никогда не была в Палермо?
Это было неожиданно и совершенно не вносило ясность в ситуацию.
— Не довелось, — с недоумением ответила я. — При чем здесь Палермо?
— Значит, не посещала монастыря капуцинов и не знаешь, что под ним в катакомбах обитают тысячи мертвецов.
Говорил он спокойно, как о чем-то само собой разумеющемся. Так, будто рассказывал об уютной кофейне в центре города.
— Мертвецы лежат и висят там вдоль стен, захороненные на виду у всех. В Средние века монахи обнаружили, что в подземельях монастыря хорошо сохраняются тела покойников, и стали хоронить там братьев. Знатные сицилийцы тоже хотели войти в вечность не тленным прахом, а сохраненным телом, и за изрядную мзду получили право на погребение рядом с монахами. Так помимо коридора монахов в катакомбах появился коридор священников, коридор профессионалов, мужчин, женщин, девственниц и детей.
Сирин сел на табуретку, зажал руки между колен, глядя на поднимающийся над чашкой с кофе пар. Очки его запотели. Он снял их и снова протер концом полотенца.
— Но самой большой достопримечательностью катакомб является тело Розалии Ломбардо. Оно хранится в часовне Святой Розалии.
Сосед говорил, сидя ко мне спиной, как будто не отвечая на мой вопрос, а словно беседуя сам с собой.
— Двухлетняя сицилийская девочка скончалась в начале прошлого века, и безутешная родня попросила доктора Альфредо Салафию забальзамировать ее тело. Прошло почти сто лет, а дитя до сих пор лежит в гробу, как живое. Я видел ее и был потрясен. Кажется, что она уснула. Я заинтересовался феноменом и выяснил, что доктор Салафия разработал метод сохранения органической материи, в корне отличный от того, что использовался раньше. Салафия отказался от применения мышьяка и ртути, пользуясь для бальзамирования тела раствором собственного изобретения. Туда входит формалин. Глицерин. Спирт. Соли цинка. Другие химикаты. Долго перечислять.
Он озадаченно почесал гладко выбритую щеку, изборожденную глубокими морщинами, и закончил:
— Да и не нужно тебе это. Теперь вернемся к твоему вопросу. Еще до рождения сына я много экспериментировал в этом направлении. И даже не подозревал, что мне самому это скоро понадобится.
Шумно выдохнул, помешал ложечкой в чашке кофе.
— Когда позвонили и сказали, что Алеша утонул, через десять минут я уже летел в Крым на вертолете Военной академии, а через два часа заносил в лабораторию тело моего мальчика. Я хотел повторить феномен Розалии Ломбардо.
— Надо сказать, у вас получилось, — пробормотала я.
— Мой мальчик, мой Алеша, — хриплым голосом проговорил он. — Я часто смотрю на сына и думаю, что это большое счастье, просто находиться рядом.
Он улыбнулся, и лицо его осветилось изнутри, словно включили лампочку.
— Алеша любит, когда с ним играют. У меня много дел. Я не могу уделять сынишке достаточно времени. Ты, Жень, заходи к нему, не стесняйся. Угощай сдобным печеньем, он его любит.
— Хорошо, — кивнула я, неловко пряча глаза, ибо боялась, что Сирин увидит в них охвативший меня страх.
Рядом со мной сидит опасный безумец. Помешанный. И я нахожусь с ним один на один в запертой квартире. И нужно мне было лезть со своими вопросами! Сирин поднялся с табурета, приблизился и пристально посмотрел мне в лицо, стараясь понять, как я реагирую на его слова. Рука его скользнула в карман, и я подумала, что это конец. Сейчас этот ненормальный достанет заточку, нож, сапожное шило, большой ржавый гвоздь, скальпель. Да мало ли что Сирин носит в карманах своих отутюженных брюк? Достанет и устранит как надоедливую любопытную кошку, сующую нос не в свои дела. А затем отнесет в большую комнату, разложит на железном столе, зальет чудо-раствором Салафии и создаст еще одну Розалию Ломбардо. В компанию к сыну, чтобы его Алеше не было скучно.
Не спуская с меня внимательных глаз, Сирин вынул из брючного кармана коробок и, гремя спичками, удалился в ванную. Я перевела дух — пока убивать не будет. Значит, можно пить кофе. Перерыв полки, пришла к выводу, что найти на них сахар невозможно. Зато я обнаружила связку ключей на брелоке с серебряным гоночным болидом. Сунув находку в карман, махнула рукой на сахар, залпом осушила свою чашку с горьким напитком и заглянула в ванную. Сегодня здесь было гораздо чище. Груда тряпок больше не валялась на полу, ванная выглядела вымытой, а отвратительный запах исчез. И даже закралась в голову мысль, а не пригрезился ли мне вчерашний кошмар после выпитого у Ольги вина? Может, не все так страшно? В голове всплыла женщина, бесплотной тенью двигавшаяся по темному коридору, и я снова не удержалась от вопроса:
— Викентий Палыч, что находится за соседней дверью?
— Черный ход.
— И часто ваши гости им пользуются?
Сирин кинул мрачный взгляд на меня и сдернул с носа очки.
— Им давно уже никто не пользуется, — проворчал он, часто моргая глазами. — Ключи потеряны. О чем ты говоришь?
— Не о чем, а о ком. О рыжеволосой женщине. Я видела, как ночью она прошла на кухню, а потом ее там не оказалось.
Удивленно вскинутая бровь была мне ответом.
— Понятия не имею, о ком ты. — Через пару секунд он вернул очки на место. — У тебя богатая фантазия.
Ну что ж, возможно.
— А зачем над дверью прибит деревянный черт? — не унималась я, решив разом узнать ответы на все мучившие меня загадки. — Он же кошмарный! Давайте его снимем!
— Черт принадлежал твоему отцу, я не стану его трогать.
— Какого лешего ему понадобилось прибивать это пугало над дверью?
— Максим тоже был человек с фантазиями, — он усмехнулся. — Должно быть, это у вас семейное. Не трогай черта, пусть висит. Как память.
— Скажите, пожалуйста, какая щепетильность, — пробурчала я.
— Если я ответил на все твои вопросы, я бы предпочел пойти к себе, — Сирин помешал ложечкой остывающий кофе. Затем подхватил чашку и медленно удалился.
Еще мне интересно, где прятался Викентий Павлович вчера ночью, но я не стану догонять соседа, чтобы прояснить ситуацию. Я и так узнала слишком много для того, чтобы оставаться в Питере. Срочно домой! В Лесной городок! В голове не укладывается. Представить себе не могу, чтобы взрослый представительный мужчина в очках и с почтенной проседью в волосах сидел, затаившись, в какой-то каморке и наблюдал за перепуганной девицей, которая мечется по квартире и разыскивает его! Сумасшедший дом!
После общения с Сириным простой и понятный Василий мне уже не казался таким уж назойливым, каким виделся раньше. Все. Хватит. Пусть Илья отвезет меня на вокзал. Я отправилась в комнату, наскоро причесалась, собрав на затылке хвост, слегка подкрасилась и, закинув на плечо сумку, устремилась на улицу, надеясь больше никогда не переступать порог этого дома.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Кукла крымского мага - Мария Спасская», после закрытия браузера.