Читать книгу "Подтяжка - Патрик Санчес"

…Жду еще несколько минут, прежде чем выходит Джоди. Она идет как всегда — быстро, целеустремленно и с недовольной миной на лице. Довольно высокая и худая для своего возраста, Джоди обладает маленькой грудью, которая наметилась четыре года назад, да такой и осталась. Стрижется она коротко и особо не утруждает себя заботой о волосах, не заходит дальше того, чем помыть и причесать их. Она проходит мимо расфуфыренных девчонок, и я понимаю, что они за спиной моей дочери глумятся над ней и даже не попытаются скрыть этого. Я содрогаюсь, вспомнив, как доставалось непопулярным подросткам в старших классах моей школы. Боюсь, что Джоди подвергается таким же издевательствам. Неожиданно я замечаю, что она резко разворачивается, меняет направление и идет прямо к этим маленьким стервам. Она становится лицом к лицу с одной из них и что-то кричит. Лицо девчонки становится пунцовым, его искажает гримаса страха.

Вот это моя девочка, думаю я, в то время как другая модница поднимает руки и вроде бы извиняется за то, что они там наговорили. Да, этого у Джоди не отнять — она жесткая, и блондинистой идиотке есть чего бояться. Джоди сильна, как молодая кобылка. Она легко могла бы (и сделала бы это, наверное) сбить любую из блондинок с ног через секунду препирательств. Я горжусь тем, что она встала на свою защиту, но жалею, что дочь сама напрашивается на такое отношение к себе. Неужели так необходимо стричься коротко и одеваться, как мальчик? Разве сложно смешаться с толпой и тем самым облегчить себе жизнь?

Я знаю, что у дочери есть небольшая компания друзей, с которыми она общается, но они редко встречаются вне школьных стен. Она активно участвует в работе некоторых подростковых клубов и играет в софтбол весной, но не похожа на меня, когда я была старшеклассницей, — ей наплевать на популярность. В подростковом возрасте телефон был практически приклеен к моему уху, а Джоди редко кто звонит, когда же такое случается, разговор длится не больше нескольких секунд. Раньше меня волновало, что Джоди мало общается с другими детьми, но ее саму это не беспокоит, так что не должно напрягать и меня.

— Привет, милая, — говорю я, когда дочь садится в машину. — Что там у вас случилось?

— Понятия не имею. Вон та Барби меня не любит.

— С чего это? Что в тебе нашлось такого, что можно не любить?

— Хватит, ладно? Я сделала все что нужно. Теперь она знает, что со мной лучше не связываться.

— Хорошо, хорошо… но я просто не могу понять, с чего ей тебя не любить.

— Она просто сука. Если ты не одеваешься, как они, не ведешь себя так же, как они, то их дизайнерские трусики завязываются в тугой узел.

Мне хочется предложить Джоди попробовать одеваться хотя бы чуть-чуть женственней. Я не говорю, что ей надо отрастить волосы до плеч, начать краситься и носить сумочку «Кейт Спейд», но, в самом деле, не лучше ли смягчить свой имидж хотя бы немного? Отрастить волосы, примерить что-нибудь, кроме джинсов и футболок. Я уверена, что если дочь немного уподобится своему окружению, то жизнь ее станет легче. Однако вслух я ничего такого не говорю, чтобы Джоди не подумала, что мне за нее стыдно. Я боюсь, что если начну ей советовать, как получше ужиться в школе, она решит, что я не одобряю стиль ее одежды и прическу, а мне этого не нужно. Да, хотелось бы, чтобы моя дочь была женственной, но я люблю ее вне зависимости от того, как она себя ведет, одевается или причесывается. Кроме того, Джоди, может, в чем-то недотягивает, но тупой ее точно не назовешь. Кстати, она и сама знает, что общаться со сверстниками было бы легче, хотя бы изредка надевая юбку и избавившись от мальчишеской стрижки, но упрямая малышка решила быть той, кем хочет. Думаю, мне следует ее за это уважать.

— Мне казалось, ты собиралась поменяться машинами с папой.

— Знаю, прости. Я хотела, но утром забыла, — извиняюсь я. — Как в школе день прошел?

Я задаю этот вопрос, а в ушах звучат те же слова, Произнесенные голосом моей матери.

— Нормально, — отвечает Джоди. Ответ всегда один и тот же. Пора бы мне перестать об этом спрашивать, но я не знаю, о чем еще можно поговорить.

— Нормально, и только-то? А что-нибудь еще о своем дне ты мне можешь рассказать?

— Да нечего особо рассказывать. С утра была контрольная по истории, за которую я, кажется, должна получить «отлично». На химии делали какой-то тупой опыт — мешали соду и уксус. А, ну и благодаря свиданию со стоматологом мне не придется высиживать на классе поэзии. Ненавижу его. Скучно до чертиков.

— Да, я тоже ненавидела поэзию. Половина стихов не имеет никакого смысла.

— Точно, — соглашается Джоди и декламирует, ломаясь: — Ветер встречается с морем в точке зла. Я, счастливая, брожу по песку. Дельфины резвятся невинно в прохладном тумане моря. Вот, — добавляет она, — я сочинила стих за несколько секунд. Ну чем, скажи, только что состряпанные вирши лучше или хуже того, что нам надо разбирать на уроке?

— Не знаю. Каким-то образом некто решает, какая поэзия хорошая, а какая нет. И тебе это придется изучать. Нравится оно тебе или нет.

— Нет, — отвечает Джоди, и я смеюсь. По крайней мере, у нас завязался разговор. Дочка вроде обрела ровное состояние духа.

— Ты потерпи. Рано или поздно ты наткнешься на пару стихотворений, которые тебе понравятся.

Открыв окно машины, начинаю искать в бардачке сигареты.

— Тебе что, прямо сейчас надо курить? — спрашивает Джоди. — Не хочу сидеть в кресле у врача и вонять дымом.

— Но я открыла окно, — отвечаю, защищаясь, затем засовываю сигарету в рот и прикуриваю.

— Когда ты бросишь, наконец? Курение тебя убивает, да и мне вредно дышать табачным дымом.

— Что ж, однажды брошу.

— Ага, когда умрешь оттого, что твое легкое почернело.

— Мы можем поговорить о чем-либо другом? — спрашиваю я, в то время как мы проезжаем мимо стройки, над которой возвышается плакат с надписью «Здесь будет дом Лаудонской библейской церкви» — это одна из тех мегацерквей, которые рекламируют себя по радио и могут похвалиться, что заполучили тысячи прихожан.

— О, великолепно, — произносит Джоди, глядя в окно. — Только этого нам не хватало. Еще одна церковь. Нельзя разве построить что-нибудь полезное?

Я знаю, она говорит подобные вещи исключительно для того, чтобы досадить мне, следует проигнорировать ее слова, но я принимаюсь читать лекцию:

— Церкви полезны, Джоди. Это место, где люди поклоняются Господу…

— Да уж, поклоняться Господу и распространять ненависть ко всему, что отличается от их лицемерной веры.

Ну вот, началось. Чтобы узнать о том, как прошел школьный день, мне надо тянуть ее за язык, но дай Джоди единственный шанс напасть на лицемерие религии или на «чистое зло» республиканской партии, как ее не остановить.

— В любой организации есть свои хорошие и плохие стороны. Но это не значит, что все до одной церкви — обязательное зло. Тебе ведь не хотелось бы, чтобы люди обобщали свое мнение о тебе или о том, что ты любишь. Разве не следует также отнестись к церквям? Кстати, я подумываю о том, чтобы вновь начать ходить в церковь, и думаю, что тебе было бы полезно делать это со мной.