Читать книгу "Проект "Рози" - Грэм Симсион"

— Совершенно верно. Но инстинкты все-таки невероятно сильная вещь.

— Ага, рассказывайте.

— Инстинкт — это выражение…

— Спасибо, — сказала Рози. — Сама все это пережила. Моя мать занялась генным шопингом на выпускном вечере в медицинском колледже.

— Такое поведение бессознательно. Люди не преднамеренно…

— Я в курсе.

Не уверен. Непрофессионалы зачастую неверно трактуют открытия эволюционной психологии. Но история Рози меня заинтересовала.

— Вы хотите сказать, что ваша мать вступила в незащищенный секс, имея устойчивые отношения с другим партнером?

— Да, с одним студентом, — ответила Рози. — В то время как встречалась с моим… — тут Рози подняла обе руки и дважды быстро согнула указательные и средние пальцы, — отцом. Мой настоящий отец — врач. Только я не знаю, кто именно. Реально бесит.

Заинтригованный ее жестикуляцией, я помолчал, пытаясь расшифровать непонятный знак. Может, так она выражала сожаление о том, что не знает, кто ее отец? Если так, то я, пожалуй, впервые сталкивался с таким жестом. И почему она решила сделать так именно в этом месте? Хотя… ну конечно! Пунктуация!

— Кавычки, — выпалил я.

— Что?

— Вы взяли в кавычки слово «отец», акцентируя внимание на том, что его нельзя толковать в привычном смысле. Очень грамотно.

— А, вот вы о чем, — сказала она. — Я-то решила, что вы задумались об этой ничтожной проблемке моей гребаной жизни. И, может, скажете что-нибудь умное.

— Она вовсе не ничтожна! — поправил я ее и поднял вверх палец, изображая восклицательный знак. — Вы имеете право на полную информацию. — Я ткнул пальцем, обозначая точку. Получилось забавно.

— Моя мать погибла. В автокатастрофе, когда мне было десять лет. Она так никому и не сказала, кто мой отец… даже Филу.

— Филу? — Я не мог придумать, как мне обозначить знак вопроса, и решил прекратить игру. И вообще, не время экспериментировать.

— Моему, — снова жест из кавычек, — отцу. Который пришел бы в ужас, узнай он о том, что я интересуюсь этим вопросом.

Рози допила вино из бокала и налила снова. Вторая полубутылка опустела. История Рози, пусть и печальная, не была чем-то из ряда вон. Хотя мои родители продолжали поддерживать со мной контакт, я понимал, что они давно потеряли интерес ко мне. Свой родительский долг они сочли исполненным, когда я начал самостоятельно зарабатывать. Ситуация же Рози была несколько иной, поскольку в нее был вовлечен отчим. И я предложил ее генетическую интерпретацию:

— Его поведение вполне предсказуемо. У вас ведь нет его генов. Самцы львов убивают детенышей от предыдущих случек, когда становятся главой семьи.

— Спасибо за информацию.

— Я могу порекомендовать дополнительную литературу по этому вопросу, если вам интересно. Похоже, вы слишком умны для барменши.

— Прямо завалили комплиментами.

Похоже, я неплохо вел свою партию — и даже поделился этим ощущением с Рози:

— Вот и славно. Вообще-то я не силен в ухаживаниях. Столько правил нужно соблюдать на этих свиданиях.

— Справляетесь на отлично, — сказала она. — Разве что слишком явно пялитесь на мою грудь.

Этого я не ожидал. Платье Рози было довольно откровенным, но все это время я упорно старался смотреть ей в глаза.

— Я лишь изучал ваш кулон, — сказал я. — Он очень интересный.

— И что на нем? — Рози тут же накрыла его ладонью.

— Лик Изиды[14]и надпись: Sum omnia quae fuerunt suntque eruntque ego. «Я есть все, что было, есть и будет». — Я надеялся, что правильно прочитал латынь; шрифт был очень мелким.

Рози удивилась.

— А какой кулон был на мне сегодня утром?

— В форме кинжала. Три красных камушка и четыре белых.

Рози допила вино. Похоже, что она о чем-то задумалась. И, как тут же выяснилось, отнюдь не о серьезном:

— Может, еще бутылку?

Я слегка опешил. Мы уже выпили рекомендуемый максимум. С другой стороны, она курила, что свидетельствовало о беспечном отношении к своему здоровью.

— Хотите еще алкоголя?

— Совершенно верно, — произнесла она каким-то странным голосом. До меня вдруг дошло, что она копирует мои интонации.

Я пошел на кухню за бутылкой, решив в качестве компенсации ущерба сократить завтрашнюю норму потребления алкоголя. Мой взгляд упал на часы: двадцать три сорок. Я взял трубку и заказал такси — рассудив, что, если повезет, оно прибудет до того, как начнет действовать ночной тариф. Я открыл полубутылку шираза, чтобы мы скоротали ожидание.

— Как вы думаете, существует какая-то генетическая обусловленность? — Рози захотела продолжить разговор о своем биологическом отце. — Ну, типа встроенного желания узнать, кто твои родители?

— Для родителей очень важно распознать собственного ребенка. Только тогда они могут защитить носителя своих генов. А маленьким детям необходимо умение узнавать своих родителей, чтобы получить такую защиту.

— Значит, это — своего рода пережиток из детства.

— Маловероятно. Но возможно. Наше поведение во многом определяется инстинктами.

— Это вы так считаете. Как бы то ни было, меня эта мысль жрет. Занозой сидит в башке.

— Почему же не расспросить тех, о ком думаете?

— «Милый доктор, вы мой отец?» Не уверена, что это прокатит.

Мне в голову пришла очевидная мысль. Очевидная, поскольку я генетик:

— У вас очень необычный цвет волос. Возможно…

Она рассмеялась:

— Этот оттенок рыжего не имеет никакого отношения к генам.

Должно быть, она заметила мое замешательство.

— Такой цвет получается только из баночки.

До меня наконец дошло. Она нарочно покрасила волосы в неестественно яркий цвет. Невероятно. Как это я не додумался включить в свою анкету вопрос о крашеных волосах? Я сделал мысленную пометку исправить эту оплошность.

Раздался звонок в дверь. Я ничего не сказал ей о такси, так что теперь пришлось спешно посвятить ее в свой план. Она быстро допила вино, после чего протянула мне руку. Мне показалось, что смутился не только я.

— Что ж, — сказала она, — вечер удался. Хорошей жизни.

Нестандартное пожелание спокойной ночи. Я решил, что лучше придерживаться традиции:

— Доброй ночи. Этот вечер доставил мне огромное удовольствие. Удачи вам в поиске отца.

— Спасибо.

И ушла.