Читать книгу "Гнев влюбленной женщины - Галина Владимировна Романова"

Где она бывала, возникает вопрос? И что делала? А все просто… Нонночка пускалась в блуд! Да, так она называла ежемесячные отлучки из дома.

– Милый, я пускаюсь в блуд! – предупреждала она его раньше дня за два, за три.

Он в эти дни изводил себя, мучился и даже плакал, вспоминая, как неосторожно пообещал ей отпускать на подобные мероприятия, если она не бросит его.

Нонночке со временем его мычания за закрытой дверью крохотного кабинетика надоели. И предупреждать его она перестала. Просто уходила на вечер и ночь, и все. А последние два раза она даже не говорила, с кем и где! И Илья вдруг не стал спрашивать. Просто перетерпел, и все. И страшно зауважал себя потом за это. Но Нонночка, кажется, даже не заметила, что муж мысленно повысил самооценку. Хорошо, что вообще его замечала.

Может, следовало ее убить?

Он вздрогнул и стукнулся о стеклянную полку холодильника. Но вздрогнул Илья не оттого, каким страшным был этот вопрос, посетивший его внезапно, когда он осматривал баранью мякоть и ощупывал упаковку с рукколой, а от собственной смелости.

Неужели он – Носов Илья Антонович, уважаемый человек, заслуженный работник органов внутренних дел, не доживший еще и до сорокалетнего юбилея, – способен загубить чью-то жизнь? Он, раскрывший не один десяток преступлений, поймавший с десяток матерых преступников, среди которых были и убийцы, способен сам стать убийцей?!

А если у него не выйдет?! Если он в последний момент перепугается или у него дрогнет рука? Что будет с ним тогда? Илья зажмурился, представив. Вообще-то, что будет с ним, ежу понятно, его посадят на долгие годы.

А с Нонночкой? Что будет с ней?

Илья вздохнул и хлопнул дверцей холодильника.

Тут тоже все понятно. Она не станет больше пускаться в блуд на стороне. Она станет это делать дома. И станет утробно похохатывать, вспоминая своего толстого неудачника мужа, не сумевшего и не успевшего как следует сделать в этой жизни ничего. Даже убить ее!..

– Ты куда? – вдруг дернулась Нонночка всем телом за ним следом, когда Илья пошел из кухни.

– На службу, – коротко отрезал он и захлопнул дверь своего крошечного кабинета прямо перед носиком изумленной Нонночки.

– Но ты же сказал, что у тебя вечернее дежурство! – ее кулачок с силой опустился на дверь.

Илья промолчал. Он и не смог бы ничего сказать ей сейчас. Было очень тяжело говорить, потому что рот его широко улыбался.

Что, победа, да? Он одержал крохотную, но все же победу, да?! Она, его равнодушная красавица жена, давно наплевавшая на узы их несчастного, но все же брака, мало того, что пошла за ним, она снизошла до любопытства и даже чуть разгневалась, стукнув кулачком в дверь. Он ее удивил и разозлил. И это было здорово!

Илья открыл встроенный шкаф, переделанный из маленького тамбура между коридорчиком в ванную комнату и его кабинетом, достал новую рубашку в упаковке, выпотрошил из нее все иголочки и заколочки, надел. Потом выбрал темные джинсы и темный синий джемпер. Он был ему чуть великоват и потому не обтягивал и даже чуть стройнил. Илья как-то стеснялся его надевать прежде, джемпер был модным. Это ему подарила одна из его двоюродных сестриц, сильно переживавшая его семейную неудачу.

– Может, найдешь себе кого-нибудь, – мечтательно закатывала глаза сестрица, рассматривая Илью в новом джемпере.

Он искать никого на тот момент не собирался и джемпер припрятал. Сейчас он тоже никого искать не собирался, но джемпер надел.

– Куда это ты собрался? – Нонночка, оказывается, все это время стояла под дверью и слушала, как он шуршит одеждой и хлопает дверцей убогого шкафа, перестроенного из тамбура.

– На службу, дорогая.

Илья вытащил из груды ее курток, пальто, шуб и полушубков свой пуховик, обул осенние ботинки, зимние были очень грубыми и старыми. Поправил редкую шевелюру перед зеркалом, накинул капюшон и шагнул к двери. Потом, будто спохватившись, обернулся к жене и, ухватив ее за плечи, привлек к себе.

– Ты тут не скучай, малышка, – попросил он тихо и поцеловал ее в лоб.

Он был уверен, что сразил ее наповал. И ликовал. И даже нескладно напевал что-то, прогуливаясь по заснеженным дорожкам ближайшего сквера. И решил вдруг, что его крохотную первую победу следует отметить. Просто посидеть в каком-нибудь милом местечке, послушать тихую печальную музыку, поесть то, что приготовлено не им самим. Улыбнуться официантке, чего он раньше никогда не делал, потому что считал предательством по отношению к Нонночке. И кажется, он знал такое местечко.

Это был крохотный ресторанчик на другом конце города. Назывался «Маэстро». Узнал о его существовании Носов Илья Антонович совершенно случайно, ему однажды приходилось забирать оттуда Нонночку. Она напилась с подругой после не задавшегося с чего-то блуда и уснула прямо за столом.

– Там потрясающе готовят салаты, – пьяно восхищалась потом всю дорогу до дома Нонночка. – Даже ты так не умеешь.

И он решил, празднуя, попробовать, так ли уж хороша их кухня или Нонночка спьяну все напутала?

Он зря ехал! Ресторан открывался в шесть вечера. Илья разозлился и в сердцах ударил кулаком по массивной двери. Ощущение триумфа разжижилось, сделалось едва ощутимым, сразу захотелось домой. Захотелось еще раз увидеть Нонночку, перед тем как она на сутки исчезнет из дома. Захотелось подержать ее в руках и поканючить, пусть даже она станет злиться и вырываться. И он заспешил, забегал по стоянке такси, пытаясь отыскать самого шустрого водителя, не боявшегося нарушить правила. И когда до дома ему оставалось минут пять, позвонили со службы.

– Да! – не очень любезно отозвался Илья.

– Давай подгребай, Антоныч. Знаю, что дежуришь, но дело важное.

– Что случилось? – вдруг почему-то подумал, что беда с Нонночкой, придет же в голову такое.

– У тебя труп!

– Почему это у меня?

Носов с шумом выдохнул. Если бы беда была его личная, дежурный бы так не говорил. И все же сделалось интересно, кого он должен благодарить за то, что так и не доехал до Нонночки и не успел сказать ей…

Неважно, что он ей бы сказал. Важно, что ему помешали! И очень хотелось узнать, по чьей вине, черт возьми!

– Помнишь того мужика, что заяву на свою жену накатал? Типа она организовала на него покушение после того, как застала его дома с любовницей. Он нам тут возле дежурной части целое представление устроил со слезами на глазах. Запомнился очень. Фамилия у него Фролов. Помнишь, Антоныч?

– Помню того Фролова, и что? – Илья сразу насторожился. – Его, что ли, кокнули?

– Нет, не его. Он прилетел к нам снова со слезами, – дежурный едва слышно выругался, ясно, что не в трубку. – Короче, пришел к своей любимой, а она труп!

– К жене? – не понял Носов и почувствовал вдруг легкую досаду, он-то все еще не потерял надежду привлечь ее за синяки и шишки на голове ее мужа, пускай и бывшего.