Читать книгу "Вандал. Книга 2. Призрак Карфагена - Андрей Посняков"

Погруженный в свои мысли, Александр и не заметил, как лодка мягко ткнулась носом в песок.

Было раннее утро, над проливом тянулся легкий голубоватый туман, подобно дымку от туристских костров размывая очертания деревьев и скал. Но не до такой степени, чтоб нельзя было не заметить людей, при виде молодого человека затаившихся за кустами.

Да, не очень-то они смелые, эти людишки. Местные рыбаки, кто же еще? Вон и плетеные, обтянутые коровьими шкурами лодки неподалеку на берегу. И рядом — развешанные для просушки сети. Видать, собрались с утречка за уловом, а тут — Саша! Необычный, опасный, чужак. А что с ними делают? Убивают, что же еще? Нет человека — нет проблемы.

Александр хорошо понимал, почему его не убили сразу же, как только заметили: наблюдали, пытались понять, один ли он явился. Наверняка где-то рядом, в тумане, таятся хищные крутобокие корабли, выжидая своего часа, чтобы напасть, ограбить, убить, сжечь.

А если кораблей нет, значит, незнакомец — лазутчик. Тогда, прежде чем убить, его нужно допросить с пристрастием и — с богом — в могилу… С богом… А ведь они должны быть христианами.

Выйдя на берег, молодой человек упал на колени и, осенив себя крестным знамением, принялся громко молиться по-латыни. Слов молитвы Саша точно не знал, но время от времени с подвыванием произносил «Иисус» и «Амен». И не забывал бить поклоны, тычась головой в песок.

Подготовился он к визиту не очень, можно сказать, вообще никак. Все так быстро произошло. С другой стороны, что бы он мог с собой прихватить? Пистолет купить на черном рынке? Если бы еще знать, где в Нижней Нормандии огнестрел продают… Да и толку-то от пистолета? Уж лучше верный меч Хродберг, подарок верного дружка Ингульфа! Эх, все ж таки жаль, что вокруг не Средиземное море, наверное, там было бы проще — отыскал бы старых друзей. Да, кстати, хорошо бы узнать поточнее, в какое время он попал.

Подняв наконец голову, Александр увидел столпившихся вокруг него людей в коротких туниках и улыбнулся:

— Салве, добрые люди!

— Привет и тебе, странник.

Вперед выступил коренастый мужчина с седоватой шевелюрой и бритым лицом. Кроме туники на нем были узкие короткие штаны из козлиной шкуры — браки — и сандалии. Наверное, он был среди рыбаков главным.

— Я из Британии, — поднявшись, поклонился Саша. — Иду в Рим и дальше, в Константинов град, молиться у святых мест во спасение от нашествия гнусных варваров!

— О! — громко воскликнул седой. — И мы молимся об этом каждодневно.

Он говорил по-латыни, смешно коверкая слова и добавляя какие-то местные выражения, которых Александр до конца не понимал, но догадывался по общему смыслу.

— Вижу, вы добрые христиане. Не найду ли я у вас приюта хотя бы на день-другой? Мне всего-то и нужно немного продуктов и какой-нибудь старый плащ. Моя лодка… — Молодой человек оглянулся. — Теперь она мне не нужна. Я дарю ее вам, добрые люди!

«Добрые люди», подростки и молодые мужчины, заинтересованно посмотрели на баркас. Что ж, это была хорошая посудина, не такая уж и маленькая, управляемая, верткая.

— Берите, берите! И прошу вас, отведите меня в церковь. Надеюсь, здесь есть божий храм?

— Неподалеку, в Августодуруме, есть монастырь Святого Вигара. — Коренастый наконец улыбнулся, но в темных, глубоко посаженных глазах все еще сквозило недоверие. — Но и у нас в селении имеется церковь, небольшая, зато с колокольней!

— Да-да, с колокольней! — отвлекшись от подаренной лодки, хором подтвердили остальные. — Говорят, когда звонит наш колокол, слышно в Августодуруме!

Августодурум… Насколько помнил Саша, именно так в Римской Галлии именовали Байе. Значит, все же Галлия. Ну что ж, образ выбран правильный — паломник. Теперь бы еще пробраться ближе к югу. Вполне достаточно дойти до Марселя, а уж оттуда по всему Средиземному морю ходят суда. Если, правда, пираты Гейзериха не перекрыли им все пути. С пиратами тоже вполне можно договориться. Главное, дойти до Марселя, не так уж и далеко, тем более по хорошим римским дорогам.

— Как твое имя, паломник? — Седой не позволил долго предаваться размышлениям.

— Меня зовут Александр. А…

— Я Герневий. Аугул Герневий Аругл, староста деревни.

Саша молча поклонился, приложив руку к левой стороне груди.

— А вы что встали? — Староста оглянулся на своих парней. — Ждете, когда поднимется ветер и вся рыба уйдет? А ну, быстро к лодкам! Заодно проверите новую. Спасибо тебе за подарок, святой человек!

Увы, сколько лет назад родился Иисус Христос, староста Герневий не ведал, и этот вопрос поверг его в глубокое замешательство. Зная местные реалии, вопрос, который сейчас год, Саша задавать не стал. Получил бы ответ — пятнадцатый со времени правления наместника такого-то, или шестьдесят пятый от основания монастыря, или восемнадцатый со дня ужасной бури. Время — такая штука, кто как хочет, тот так и считает.

— Но ваш священник должен знать, — на ходу предположил Александр.

Староста обрадованно кивнул:

— Да, уж священник-то, наверное, знает.

Показавшаяся за рощей деревня представляла собой хаотичное скопление двух десятков домиков, плетеных и обложенных камнем, с соломенными крышами. И на невысоком холме стояла возведенная из диких серых камней церковь, приземистая, угрюмая, с невысокой колокольней — предметом гордости жителей деревни.

Часть местных мужчин, как понял Саша, с утра отправилась за рыбой, остальные занимались кто чем: достраивали у церкви стену, гнали на выпас стадо коров, стучали молотками по наковальне в располагавшейся на самом краю деревни кузнице. Весело пели птицы, колосились поля, зеленели дубовые рощицы. Идиллию эту, впрочем, очень легко нарушить, достаточно одного корабля или бродячей шайки.

Местный священник, отец Бенедикт, невысокий, черноволосый, с круглым добродушным лицом, с первого взгляда показался гостю неглупым и не лишенным приятности малым. Правда, с определением даты рождения Иисуса Христа неожиданно вышла заминка: священник, увы, знал классическую латынь еще хуже старосты.

— Ничего, ничего, — утешал он Сашу. — У меня в церкви есть Библия! Вот мы в ней и посмотрим.

В церкви оказалось довольно торжественно и уютно: чистота, прохлада, даже витражи из цветного стекла в узеньких окнах — в этакой-то глуши. Староста в церковь не пошел, убрел куда-то, сославшись на неотложные дела. Да он теперь гостю не особенно был нужен — Александр возлагал большие надежды на священника, Как оказалось, зря. В определении даты отец Бенедикт ему не помог. Ну не знал он точно, сколько лет назад Иисус родился! Поди-ка в этой тьмутаракани высчитай!

Молодой человек, подумав, зашел с другой стороны, спросив об ужасных гуннах.

— Слава святой Деве, уж о них в наших краях не слышно уже больше года, с тех пор как умер богопротивный их вождь Этцель-Аттила и сын его, Эллак, тоже предстал перед вратами Ада.