Читать книгу "Ок-но - Максим Дегтярев"

– Не могу обещать, что сделаю это в ближайшее время. Но когда (тут мне следовало сказать «но если») снова буду на Фаоне, обязательно поговорю.

– Спросите, почему он мне не ответил.

– Конечно спрошу.

Мы вторично попрощались – несколько теплее, чем в первый раз. Обратная дорога шла в гору, но мы с Алистером уложились в полчаса. Зайдя в дом, оставленный профессором открытым, адвокат сменил сапоги на туфли, а я – мокрые носки на сухие. Затем мы направились к флаеру.

4. Меня знакомят с мисс Чэпмэн

К пятнице Алистер уломал меня переехать из гостиницы на окраине в его квартиру с окнами на Холланд-Парк. «Чертовски дорого, но положение обязывает», – объяснил адвокат, с удовольствием демонстрируя недавно приобретенной жилье. После возвращения от Рассвела я сказал, что больше никуда не пойду – в том числе и на вечеринку «в тесном адвокатском кругу, не считая дам». Алистер отправился туда один, а я провел субботний вечер перед телевизором.

Приказ от Шефа бросать всё и мчаться на Хармас пришел в воскресенье рано утром. Как приятно чувствовать себя незаменимым! Намыливая голову под душем, я вдруг понял, что теперь не смогу помочь Алистеру с делом мисс Чэпмэн. А я ему обещал. К пустым обещаниям я порою прибегаю – например, когда Шеф отдает приказ типа «иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что». Нынешний его приказ звучал абсолютно конкретно. Во время бритья я подумал, что все билеты до Терминала Земли на ближайшую неделю, наверное, уже раскуплены. Опять-таки, никто не гарантировал, что погода в Дарфуре будет летной. Еще я мог бы сломать шею и очутиться в больнице. Врачи запретят мне переписываться с начальством. Ну и последний вариант, полный форс-мажор: меня окрутили, женили и отправили в свадебной путешествие по Сектору Улисса. Пассивный залог необходим для большего правдоподобия.

За завтраком я продолжал придумывать отговорки, так сказать, второго эшелона. Удивленный моею задумчивостью, Алистер спросил в чём дело. Я соврал, сказав, что думаю о деле мисс Чэпмэн.

– Погоди думать, сначала поговори с ней, – посоветовал он.

С Джулией Чэпмэн мы договорились встретиться в одиннадцать, в кафе неподалеку от конторы Алистера. Джулия пришла без двадцати двенадцать.

– Опаздываете, мисс Чэпмэн, – сказал Алистер, строго взглянув на девушку. – Мы уже начали волноваться. Знакомьтесь, это мистер Ильинский, мой друг с Фаона – тот, о котором я вам говорил.

Джулия тряхнула пушистой светлой головкой и чрезвычайно мило улыбнулась.

– Джулия.

– Фёдор. – Я привстал. – Что вам заказать?

Посмотрев на пустые тарелки, она сказала, что не голодна и попросила кофе и минеральной воды. Я повторил себе кофеиновой шипучки, которую они здесь называют «колой», – и, видимо, не зря – кофеина в ней значительно меньше, чем сахара. Алистер отказался от второй пинты безалкогольного пива. Закончив с заказом, я спросил:

– Гордон, что ты успел рассказать обо мне мисс Чэпмэн?

От его ответа зависело, как мне себя вести.

– Мисс Чэпмэн выразила опасение, что их лаборатория находится в некоторых, пока непонятных, отношениях с одной известной тебе галактической спецслужбой. Ты уже имел с ними дело, а нам с мисс Чэпмэн, к счастью, такая честь пока не выпала. Требуется твой совет. Правда, мисс Чэпмэн?

Она кивнула. Пока она переводила взгляд с Алистера на меня, я успел перекроить физиономию безработного детектива в физиономию спецагента галактического уровня. Когда наши взгляды встретились, в ее невинных, голубых глазах я заметил искреннее уважение. Одновременно мои плечи придавила ответственность – ответственность за алистеровское вранье. Нежным басом я вымолвил:

– Мы вам поможем, Джулия.

– Спасибо, – она снова мило улыбнулась. Я заметил, что милая улыбка дается ей с большим трудом.

– Как прошла неделя?

– По-моему, – прошептала она, – за мной следили.

– Оторвались?

– Простите?…

Алистер пояснил:

– Федр спрашивает, удалось ли вам уйти от слежки.

– Не знаю. – Острые плечики поднялись и опустились. – Не знаю, – повторила она, озираясь по сторонам.

Кафе было забито битком. Наш столик то и дело задевали официантки, разносившие заказы. Стоял гул, звон, играла музыка.

– Вы запомнили того, кто за вами следил? – спросил Алистер.

– Может, он и не следил, а так, нервы…

– За неделю веснушек у вас стало больше. – Наверное, этим замечанием Алистер хотел ее отвлечь.

– Так ведь весна… – улыбнулась она. – Запоздала, правда. Наверное, климат опять меняется. А на Фаоне сейчас тоже весна?

Я задумался, как назвать нынешнее фаонское время года, чтобы не возникло недоразумений. Алистер выручил:

– На Фаоне всего три времени года: начало зимы, середина зимы и конец зимы.

– Вот-вот, – подхватил я. – Сейчас на Фаоне конец зимы. Впрочем, мы привыкли объединять конец зимы и начало зимы в одно время года.

– Если начало и конец совпадают, то где же тогда середина? – шутливо спросила Джулия.

– Вероятно, везде, – предположил я.

– Так не бывает…

Алистер сообразил, что разговор о погоде перерастает в легкий флирт. Он положил этому конец:

– Поговорим о делах. Мы с Федром пришли к выводу, что кристаллозапись взял Дин Мартин. Что он за персонаж, расскажите.

– Дин? – удивилась она. – Вы считаете, что кассету взял он?

– Это вполне вероятно, – подтвердил я.

– Дин – способный молодой ученый. Ему двадцать восемь или двадцать девять – никогда, честно говоря, не уточняла. Работает в лаборатории давно, по крайней мере лет пять. Неразговорчивый, амбициозный, но удивительно хладнокровный. И он все время в какой-то скорлупе, словно прячется… И даже внешне…

– Что внешне? – нетерпеливо спросил Алистер.

– Бреется раз в месяц и, по-моему, никогда не стрижется, – по нашей мимике Джулия старалась определить, имеет ли для нас значение прическа Мартина.

– Этого мало, – покачал головой Алистер. – Какие исследования он проводит?

– По локальным гравитационным аномалиям.

– Кажется, у вас этим все занимаются…

– В принципе, да. Мартин особенно интересовался возможностью переформулировать гипотезу существования ростков алеф-измерений в рамках ковариантной теории пространств Зинбермана…

– Этого слишком много, – остановил ее Алистер. Но Джулия все же добавила:

– Малоперспективная область.

– Вы описали нам этакого физика-маргинала.

– Почему?

Алистер шутливо заметил: