Читать книгу "Урок для леди - Мередит Дьюран"

Саймону не терпелось познакомить сестер. Китти изо всех сил делала вид, будто твердо убеждена в том, что леди Корнелия жива, когда оспаривала иск Саймона о признании ее умершей. Этот иск был составной частью общей процедуры оспаривания завещания графа Рашдена. Но Китти яростно сражалась с Саймоном. «Я всем своим сердцем чувствую, что она жива!» — рыдала она в суде.

То‑то она удивится, когда узнает, что действительно была права. Леди Корнелия жива!

Разумеется, была вероятность того, что эта девушка самозванка и большое сходство с леди Кэтрин лишь случайность. Шестнадцать лет назад внезапное исчезновение дочери графа Рашдена бурно обсуждалось практически во всех слоях общества и не было тайной ни для кого.

Впрочем, какая разница? Нелл выглядела достаточно похожей на леди Кэтрин, чтобы сойти за ее сестру, и ее можно было научить рассказывать всем о своем детстве именно то, что должна была помнить настоящая Корнелия. Стоит ей только немножко поправиться, одеться по последней моде, и никто не сможет отрицать ее родство с семьей Обен.

По крайней мере пока она не откроет рот.

— Куда вы меня ведете? — спросила она.

Ее произношение никак нельзя было назвать аристократическим.

Ну нельзя же ожидать, что шестилетний ребенок способен сохранить безупречное произношение и правильную речь, будучи похищенным из родного дома и воспитанным в трущобах. Должно быть, ей и впрямь пришлось несладко. Это было видно по ее глазам, настороженно бегавшему взгляду, словно она каждую секунду ожидала нападения. К тому же она все время держалась от него на некотором расстоянии — чтобы ее нельзя было быстро схватить.

— Мы идем в библиотеку, — сказал Саймон.

Пусть она успокоится, у него нет намерения хватать ее. Во всяком случае, сейчас.

Он и теперь удивлялся тому воздействию, которое она оказала на него прошлой ночью. Должно быть, это из‑за того, что он был совершенно обнажен, что само по себе уже настроило его на эротический лад. Однако от нее ужасно воняло, она была слишком худой, да к тому же еще и почти точной копией Китти, поскольку тоже была дочерью проклятого Рашдена. Все эти факты должны были сильно охладить его пыл.

Но этого не произошло. В нем проснулось необъяснимое влечение к ней. Подумать только, он ее целовал! Еще ни разу в жизни он не прикасался к такой неухоженной девице. Теперь, в ярком свете утра, была видна полоса грязи на ее худой шее. И все же факт оставался фактом — его интерес к ней был не только стратегическим, но и весьма плотским, сладострастным. Интересно, он желал ее потому, что она была послана небом для решения его проблем, или же потому, что мог сделать это прямо сейчас и как ему заблагорассудится?

Вчера он думал, что знает, что такое быть беспомощным и ограбленным, причем этот грабеж был совершен покойником. Отчаяние, беспомощность и унижение долго не давали ему заснуть, поэтому он услышал слабый звук открывающейся двери и тихие крадущиеся шаги.

Если бы он хотел убедиться в том, что есть люди беспомощные и несчастные гораздо более, нежели он, нельзя было найти лучшего доказательства, чем Нелл. Она была примером настоящей уязвимости. Она вторглась в его дом с таким древним револьвером, что только по счастливой случайности удалось избежать непроизвольного выстрела. Он мог без всяких проблем держать ее взаперти не одну неделю, и ему бы за это ничего не было. Он мог бы вызвать полицию и сообщить об обстоятельствах ее появления в его доме. Ее сразу забрали бы в тюрьму. Она ведь никто, а он граф Рашден.

Старому Рашдену так и не удалось лишить Саймона титула. Будучи даже без шиллинга в кармане, он все же мог сполна пользоваться привилегиями своего титула, в то время как она была совершенно беззащитна.

Впрочем, она, казалось, не понимала всю серьезность своего положения. Он так и не услышал от нее не то что ни единой мольбы о прощении, но даже слов «пожалуйста, прошу вас». Наоборот, это он произнес эти слова, обращаясь к ней.

Саймон едва слышно рассмеялся. Разумеется, его влекло к ней, потому что ему всегда нравились дерзкие нахалки.

Подойдя к библиотеке, он открыл перед ней дверь, и этот автоматический жест джентльмена вызвал у Нелл подозрительный взгляд. Она осторожно, боком прошла мимо него в комнату и остановилась как вкопанная.

— О! — услышал он ее изумленный возглас.

Библиотека явно произвела на нее большое впечатление. Довольно узкой и длинной комнате не хватало окон из‑за скупости одного из предков, не желавшего платить налог на окна. Почти по всему периметру помещения растянулась галерея, которую также заполняли книжные шкафы. На галерею с двух сторон вели довольно крутые лестницы. Очевидно, такое замысловатое устройство библиотеки поразило воображение Нелл.

— Как много здесь книг, — пробормотала она.

Ну, не так много, как должно было бы быть. Саймон до сих пор не переставал удивляться тому, что старый Рашден, охваченный яростью и мелочной мстительностью, продал почти все книги своей жены.

— В последнее время я стал собирать книги, — произнес Саймон. Он дал себе обещание, что все книги графини со временем снова займут свои места в книжных шкафах, чего бы это ему ни стоило.

— Должно быть, вы все свое время проводите за чтением, — негромко сказала Нелл.

— Ну, это не совсем так, — рассмеялся Саймон. — Я собираю их с другой целью.

— Что еще можно делать с книгами, кроме как читать их? — удивилась она.

Саймон замолчал. На самом деле это был хороший вопрос. В детстве он вполне мог бы задать такой же. Тогда он много часов проводил за чтением, погружаясь в чудесный мир фантазии и исторических фактов. Он чувствовал себя очень умным, и графиня частенько хвалила его за обширные знания и оригинальное мышление.

Воспоминания о детстве и похвалах графини вызвали у него теплую улыбку.

— Я отдаю предпочтение уникальным книгам, — пояснил он. — Многие из этих манускриптов слишком редкие и… хрупкие, чтобы их читать. Впрочем, грубое обращение иногда доставляет удовольствие.

— Значит, вы храните их, чтобы кто‑то другой — возможно, ваш потомок — грубо обошелся с ними в будущем?

Она не поняла его намека или же морочит ему голову? Он не привык думать, что у бедняков тоже может быть богатый внутренний мир и чувство юмора. Их печальные взгляды и непроницаемое выражение землистых лиц, казалось, скрывали только глубоко запрятанную и вполне обоснованную обиду и желание перерезать горло богатеям.

Саймон привык считать, что чувство юмора присуще лишь знатным, благородным особам. Даже представители среднего класса казались ему скучными ханжами.

Он смотрел, как Нелл, скрестив руки на груди, оглядывалась по сторонам. Существо в грязных отрепьях с острым умом и столь же острым языком — вовсе не такого ожидал он от обитательницы трущоб. Она была худощавее Китти, чуть ниже ростом и уже в плечах — иного трудно было ожидать из‑за постоянного недоедания. У нее была длинная красивая шея, но очертания почти квадратной нижней челюсти были настолько резкими, что, казалось, можно пораниться, неосторожно коснувшись ее подбородка. Саймон подумал, что надо бы проверить это предположение на практике. Его слегка раздражало то, как она совершенно искренне игнорировала его, разглядывая застекленную по распоряжению старого Рашдена крышу. На ее лице было написано такое восхищение, такой живой и неподдельный интерес, что у Саймона перехватило дыхание. Вслед за Нелл он взглянул на потолок, ожидая увидеть там нечто необычайное, но обнаружил лишь застекленную крышу, ничего более.