Читать книгу "Мой друг - домовой - Гектор Шульц"

к нему Нафаня, шипя, как сотня разъяренных котов. Пришелец гадко усмехнулся и без предупреждения кинулся на домовенка. Наф в ответ немного увеличился в размерах и отвесил пришельцу мощный подзатыльник.

- Бирюльки закончились, дураки, – сплюнул на пол, чужак. Мы с Нафаней переглянулись.

- Барин, уйди в комнату, – попросил Наф, не сводя с духа внимательных глаз.

- Нафань, я тебя не брошу с ним.

- В комнату, Андрей! – заверещал Нафаня. – Он тебя убить может одной рукой. Пошевелит перстом, и ты замрешь на месте!

Так и случилось. Бесприютный щелкнул клыками и навел на меня костлявый палец. Странная усталость оплела тело холодным ветерком. Не в силах что-либо сказать, я упал на бок. Мой сосед, увидев это, вновь гортанно завыл. Чем напомнил автору половозрелого кота.

Чужак бросился ко мне, но отлетел в коридор от очередного удара Нафани. Когда домовенок повернулся, я увидел, что его глаза горят ярко-красным огнем, а зубы удлинились на пару сантиметров. Ухмыльнувшись, барабашка кинулся на обидчика, который чуть прихрамывая, выполз в проем. Битва домовых только начиналась.

Сплетясь в один клубок, из которого доносился визг вперемешку с матом, домовые разносили квартиру. Законы гравитации были попраны, и бой проходил даже на потолке. Пол устилали маленькие капельки крови, битое стекло и Нафанина шерсть вперемешку с бинтами чужака. Было разбито зеркало, мой любимый портрет валялся истоптанный на полу, а стены были в обширных вмятинах.

Наконец духи остановились и тяжело дыша, смотрели друг на друга.

- Где тебе со мной сравниться, ребенок? – выдохнул чужак, обращаясь к Нафане. Тот не остался в долгу.

- Кто из нас еще ребенок, балбес! Ты еле на ногах стоишь. Убирайся, пока я тебя не убил.

Эта фраза спровоцировала новое сражение. Причем теперь Нафаня лежал на спине, а его соперник, сидя верхом, полосовал мордочку домовенка острыми когтями. Тут я почувствовал, что магия постепенно перестает на меня действовать, вернув возможность двигаться. Бесприютный не обращал на меня внимания, что позволило без шума подняться на ноги.

Распрямив спину, я разбежался и ударом заправского футболиста пнул картофельного гнома ногой. Чужак отлетел в стену и, отскочив от нее, как сдутый мяч, потерял сознание около Нафани.

- Нафань, ты как? – спросил я, легонько тормоша домового. Тот с трудом разлепил глаза.

- Будто понос меня мучил неделю, барин, – скривился дух. – А что случилось? Где тот оглоед лютый. Он меня на части рвал. Ох…

- В стену впечатался, – улыбнулся я. – И теперь связанный лежит в ванной.

- Собака дикая. Явился же чудо-юдное в мой дом, – домовенок приподнялся и посмотрел на меня. – Андриюшка. Принеси мне водки. Не спрашивай. Просто принеси.

Я выполнил просьбу Нафани и с интересом наблюдал за его приготовлениями. Дух промочил горло, ухмыльнулся. Глаза приняли осмысленный вид. Он взял простынь и бутылку водки. С этим набором направился в ванную, легонько пошатываясь. Строго запретив мне заходить на этот раз. Я кивнул. Но не послушался.

Как только Нафаня вышел, я досчитал до десяти и направился за ним.

Из ванной доносились звуки ударов, злой Нафанин голос, и визгливые крики гадкой жути. Домовой вовсю лупил злодея, попутно приговаривая:

- Раз, два – не угрожай барину. Три, четыре – дорогу забудь к этой квартире. Пять, шесть – вернешься, будет ждать здесь месть. Семь, восемь – Нафаня будет бить без спросу. Девять, десять – исчезни, мерзость!

Я юркнул в комнату, когда Нафаня скрипнул дверью.

- Барин, да знаю я, что ты подглядывал. Иди сюда, – скомандовал домовой. – К тебе дело есть.

- Все-то ты знаешь, – улыбнулся я, потрепав друга по макушке. Наф замурлыкал. – Что делать?

- Возьми этот мешок, – Нафаня протянул мне простынь с завернутым домовым, что жутко воняла водкой. – Затем отнеси его на пустырь подальше. Раскрути и зашвырни мешок посильнее. Потом просто уходи, не оглядываясь. Этот урод не сможет найти нас. И где мы живем, он не вспомнит.

После этих слов, Нафаня блаженно улыбнулся и грохнулся оземь. Я взял бесчувственного духа на руки и отнес в комнату, где заботливо укрыл любимым одеялом. Затем подхватив мешок, двинулся к двери.

Сделав все, как сказал Наф, я вернулся домой и, вооружившись бинтами, зеленкой, спиртом, и пластырями, стал приводить друга в порядок. Изредка он стонал, безвольно свесив лапку. А потом и вовсе почти перестал подавать признаки жизни. Лишь прерывистое дыхание давало слабую надежду.

Я сидел всю ночь рядом с ним, ласково поглаживая его шерстку. Глаза домового были закрыты.

- Нафань. Ты только не умирай, - мной овладело отчаяние, но больше я ничем помочь не мог.

Глава десятая. Кто такой Нафаня.

- Ай, больно, жопа! – ревел Нафаня, вертясь на табурете.

- Тихо, – прикрикнул на него я. – Слушай доктора и не бузи.

Домовенок проболел почти неделю. Все это время он не приходил в сознание. Я потерял сон, аппетит, и лишь крохотный огонек надежды еще тлел. Я верил, что он поправится. Так и получилось.

Однажды дух проснулся, потребовав папироску и стакан кофе. Я его чуть не задушил в своих объятиях, и после того, как Нафаня немного оклемался, я вновь принялся менять бинты и мазать раны зеленкой. Домовой вертелся на стуле, ругался, и рассказывал мне о том, кто такие бесприютные домовые.

- Тоже мне, доктор Хаос, – зашипел Наф, когда я оторвал от его шерстки очередной пластырь. – Так, вот. Этот олух приперся к нам просто так. Бесприютный домовой ходит по домам и ищет себе место. Найти его не так и просто. В каждом доме, есть свой хозяин. Хороший или плохой, как он, но есть. И домовой обязан сражаться за свой дом. Помнишь, он был лысым? Мохнатые домовые – добрые. А лысые – злые.

- Получается, что если бы я не вскочил и не дал ему по башке, то он стал бы новым хозяином? – удивился я.

- Так получается, – взгрустнул комок шерсти. – Если бы не ты, он бы убил меня.

- Ты же мой друг, – я потрепал грустишку за отвисшую губу. Наф всхлипнул. – Как я мог иначе?

Тут домового прорвало. Он завыл, пуская сопли, и полез ко мне обниматься.

- Андриюшка, я де ни в жизнь, никогда тебя не покину, – плакал дух, а я утешал его, стараясь не задевать боевые