Читать книгу "Мой друг - домовой - Гектор Шульц"

комнату. Странно, но погрома не было. Люстра была наверху, целая. Спустив ноги на ковер, я не обнаружил ни одного осколка. Подойдя к двери, все понял. Нафаня ночью был тут. Навел-таки порядок. Даже мои брюки и рубашка, аккуратно висели в шкафу.

Зайдя на кухню, я увидел, что домовой, как ни в чем, не бывало, попивает кофе и курит неизменную Беломорину. Злясь на него, я молча прошел к холодильнику, и взял оттуда батон колбасы. Сделав нехитрый бутерброд, сел завтракать. Домовой осторожно начал:

- Андриюшка… извини. Шутка у меня такая. Да и баба была срамная, ей богу, – я только безмолвно буравил духа опухшими глазами.

- Ты засранец, постоянно мне портишь все на свете. Я взрослый мужик, а не могу привести к себе девушку. Сначала были мои трусы на голове, потом ты обкидывал женщин баклажанной икрой, теперь вот летающий искусственный член. Что мне делать? Снимать еще одну квартиру? – я распалялся с каждым словом.

- Барин. Ну, неужели ты думаешь, что я глупой? Я все вижу. Ну, девица явно была странной. Кто с собой носит писюн в сумке на первое свидание? Зачем тебе такая? А я даже помог. Мне за это яичничку положено, с перчиком, – заулыбался домовой, отступая на пару шагов.

- Я те дам яичничку. Сковородкой по твоей мохнатой голове, – я ощерился Нафане. – Сделаем так. Ты мне не мешаешь больше. В это входит: не пулять в моих гостей своими соплями, не заставлять предметы летать, не кидаться в них моими носками, не ронять люстры. И вообще считай себя на испытательном сроке, образина ты эдакая. Одна провинность, и ей Богу, я сбегу. Найду себе другую квартиру и другого домового, который не будет вести себя, как дурачок!

- Какого такого другого домового?! – вскинулся Нафаня. – Я один у тебя. Ты мой друг. Я тебе добра желаю же!

Насупившись, он спрыгнул с табурета, и принялся расхаживать по кухне, заложив свои мохнатые ладошки за спину. При этом он что-то бурчал себе под нос. Я его не отвлекал. Ночка еще не выветрилась с моей памяти. Наконец домовой перестал протирать пол своими ножками.

- Хорошо. Я согласен, барин. Я буду себя вести лучше. Но если твои гости будут вести себя не по чину, то не обижайся, Андреюшка. Я на них унитаз опрокину! – блеснул глазами Нафаня, взбираясь мне на колени.

- Идет, – мой кивок скрепил сделку.

Чуть позже, мы смеялись вместе, вспоминая ночное приключение. Нафаня признался, что в ярости хотел запихать резиновый орган мне в нос. Я ужаснулся. Домовой запросто мог сделать это. Злобный дух же, да и силы в нем не меряно. Положив ему на тарелку горячую яичницу с перцем я, делая глоток кофе, краем глаза смотрел, как Нафаня причмокивая, кушает любимое лакомство. Я улыбнулся и понял, что долго злиться на этого обормота, я не смогу.

Глава девятая. Незваный гость.

В один из весенних выходных дней, когда природа просыпается журчанием талых ручьев, а с улицы радостно щебечут птицы, я стоял у окошка и потягивал горячий чай.

Нафаня, сидящий за столом, что-то увлеченно рисовал на белом листочке. Вокруг домового были разбросаны карандаши, краски, и стоял маленький стаканчик с мутной водой, в который дух макал грязную кисточку.

Лирическое отступление. После просмотра галереи современного искусства, Нафаня просто загорелся идеей написать свое шедевральное полотно. И вот уже второй день барабашка нещадно портил бумагу своей мазней. Я старался его не отвлекать от занятия без веской причины. Пушистый обормот стал крайне раздражительно реагировать, если я отрывал его от процесса создания картин.

- Барин, – я повернулся к художнику. – Смотри, какой рисунок я нарисовал для тебя.

Бесенок, радостно улыбаясь, протягивал мне свою картину. На ней был нарисован самый настоящий детородный орган. Только в куртке и шапке. Сбоку прилепилось нечто мохнатое с красными глазами.

- Что это тебя потянуло фаллосы рисовать? –присвистнул я, разглядывая «шедевр». – Смотри. Самый натуральный писун.

- Ты дурак, что ли? – рявкнул дух, вырывая из моих рук свое художество. – Это же ты и я! Какой такой писун? Вообще с ума сошел? Ничего, кроме писунов и не видишь!

- Так, что получается? Я похож на член? – обиделся я, пытаясь забрать у домового рисунок. Тот проворно запрыгнул на холодильник, где скрылся в трубах под потолком.

- Иди ты в пекло негра, – рек Нафаня, сверкая глазами из своего убежища. – Художника всякий обидеть может. Нет бы, похвалить! Жопа ты, а не барин! Желудочный сок гориллы и то приятнее, чем ты.

- А ты стерва подколодная. Твои приколы у меня в печенках уже! – я встал на табуретку и шатаясь на ней, как цирковой акробат, постарался дотянуться до барабашки.

- Ах, так! Ну, сосиска ты фашистская, держись, – Нафаня выскочил наружу, и пока я пытался слезть с табурета, он ловким ударом по одной ножке, выбил опору. Я со всей дури грохнулся на пол.

- Салоед проклятый! Ну, ты у меня получишь.

- Андрюшка – соплю тебе на ушко! – визжал Нафаня, но остановился, как вкопанный, увидев что-то в коридоре.

- Ага! – я с ликованием, поднял домового за шкирку, но тот гневно продолжал смотреть в одну точку.

В коридоре стояло нечто похожее на Нафаню. Только пара клыков утыкалась в нос, похожий на висящую грушу, да тело было обернуто какими-то бинтами. И если Нафаня был довольно пушистый, то его собрат походил на картошку. Грязный и лысый.

- Это что за неведомый зверушка? – нарушил я молчание, опуская Нафаню на пол.

- Это бесприютный домовой, – ощерившись, ответил мне Нафаня. Только злился он не на меня, а на незваного гостя. – Ты чего тут забыл, страховидла иноземная?

- Не дерзи мне, дух, – проквакал пришелец, улыбаясь жутким ртом. – Тебя человек за шкирку держит, как животную какую. Разве так пристало обращаться с хозяином дома?

- Не лезь к моей семье, пугало, – угрожающе надулся Нафаня. – Вали покуда цел и кости твои бесовские тебе служат.

- Нафань, может ну его? – подал я голос. – Давай шваброй выгоним.

- Глупый человек у тебя, дух, – мерзко скривился второй домовой. – Сделаем так. Вы оба, валите вон отсюда. Теперь это моя квартира.

- А с унитаза не хочешь попить? – воинственно приблизился