Онлайн-Книжки » Книги » 📜 Историческая проза » Павел - Сергей Анатольевич Шаповалов

Читать книгу "Павел - Сергей Анатольевич Шаповалов"

43
0

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 14 15 16 ... 72
Перейти на страницу:
class="p1">– Вот, тогда-то матушка наша и забеременела.

– А сама матушка Екатерина откуда происходит? – спросил я.

– Город Штеттина, столица Померании. Знаю, что отец её, Кристиан Август Ангальт-Цербский, происходил из цербст-дорнбургской линии Ангальтского дома и состоял на службе у прусского короля. Он был полковым командиром, комендантом, затем губернатором города Штеттина, где будущая императрица и появилась на свет. Как-то он даже баллотировался в курляндские герцоги, но неудачно, службу закончил прусским фельдмаршалом. Так что, как её звали до крещения? – спросил фон Пален у Панина.

Панин задумался, вспоминая, через минуту сказал:

– Если не изменяет память, принцесса Фредерика София Августа Ангальт-Цербстская. А после крещения – Екатерина Алексеевна.

– Так вот, – продолжил фон Пален. – Основная её задача была произвести наследника российского престола, что она с честью и выполнила в сентябре пятьдесят четвёртого. Счастливая мать просила показать ей ребёнка, но не тут–то было. Матушка Елизавета тут же приказала отнести младенца в её покои. У Императрицы были свои виды на ребёнка: он принадлежит Российской империи. Его окружили заботами кормилицы и няньки.

– Да, это печальная история, – подтвердил Панин. – Мать не допускали к младенцу. Лишь пару раз разрешила матушка Елизавета взглянуть на ребёнка, и то, с её личным присутствием.

– Няньки же были из простых, – продолжал фон Пален. – А сами знаете поговорку: у семи нянек дитя без глаза. Вот и нашего маленького Павле Петровича кутали, пеленали, укрывали…. В итоге мальчик рос болезненным. От малейшего сквозняка тут же подхватывал насморк, вечно болело горло, да и желудком был он слаб.

– Вы бы нянек его видели, – усмехнулся Панин. – Была из них старшая, Агафья. Нет, чтобы мальчику былины про богатырей рассказывать, она все ему про чертей, да про утопленников. После этих сказок Павел Петрович боялся любого шума. Спал только со свечой. Однажды матушка Елизавета пришла к нему со своим шутом-карликом. Павел принял его за чёрта. Такую истерику закатил, что его еле успокоили. После этого матушка Елизавета решила приставить к ребёнку воспитателя Фёдора Бехтерева.

– Посланник при Версальском дворе? – попросил уточнить фон Пален.

– Да. Обладал хорошими манерами. Тонко разбирался в придворном этикете. И вообще – слыл остроумным и начитанным.

– Почему уже его вскоре отставили?

– Разве мог Бехтерев сравниться с моим дядюшкой, Никитой Ивановичем?

– Ну, конечно же, – рассмеялся фон Пален.

Вы не представляете, что за человек мой дядюшка! С ним поговоришь, и чувствуешь себя вошью, ничтожеством. Он, казалось, знал все, разбирался во всем. Искуснейший дипломат. Двенадцать лет удачной работы в Стокгольме. Наследнику нужен был именно такой просвещённый наставник.

– И как же он взялся за воспитание Павла Петровича? – поинтересовался я.

– У него были очень интересные методы. Не просто воспитывать малыша с неуравновешенной психикой. Попробуй-ка! Павел Петрович рос капризным, неусидчивым. Никита Иванович приставил к нему шесть лакеев. Лично отбирал, чтобы были спокойные, внимательные, ответственные. Вот эти лакеи бегали за Павлом Петровичем и выполняли все его капризы. А между играми, когда ребёнок слегка утомлялся, Никита Иванович ненавязчиво предлагал Павлуше заняться наукой. Дядюшка сам потом признался, что Павел Петрович был способным ребёнком. Он быстро освоил грамматику и арифметику. Научился читать и свободно говорить на французском и немецком.

– Говорят, он очень любил читать библию, – вспомнил фон Пален.

– Да, дядюшка мне говорил, что во время чтения псалмов, по щекам мальчика вечно текли слезы. А ещё у него была странная черта характера: он совершенно не разделял плохие поступки и хорошие, милосердие и жестокость. Он мог пустить слезу по поводу несчастной собачки, которая мёрзнет на улице под дождём, и, в то же время, с азартом швырял камнями в кошку.

– А как родители на это смотрели? – спросил я.

– Матушке Елизавете некогда было заниматься ребёнком, – ответил фон Пален. – На её плечах забота о государстве Российском. Матери, как я уже говорил, было запрещено видеться с ребёнком. Впрочем, у неё появилось новое увлечение. Салтыкова после рождения Павла отправили в Стокгольм. Но свято место пусто не бывает. Екатерина Алексеевна увлеклась секретарём английского посла Станислава Понятовского, в будущем последнего короля Польши. У отца же было иное увлечение. Он болел пруссоманией. Пётр в Ораниенбауме строил какую-то крепость. Выписал из любимой Голштинии солдат и занимался с ними манёврами. А тут Екатерина Алексеевна вновь забеременела, и явно не от него.

– Ох, и суматоха тогда поднялась во дворце, – вспомнил Панин. – Понятовского тут же выперли в Польшу. Петра уговорили всеми правдам и неправдами признать ребёнка своим. Родилась дочь. Её крестили Анной Петровной. Красивый ребёнок, явно не от Петра. Мог вскоре возникнуть скандал. Но Анна вскоре умерла, и про этот инцидент постарались быстренько забыть. После этого матушка Елизавета вызвала моего дядюшку на серьёзный разговор. Она изложила ему свои мысли по поводу будущего императора. По её мнению, Пётр абсолютно не подходил для управления такой огромной державы, как Россия. Она называла его бездарным мальчишкой, способным только играть в солдатики. Следующим царём должен стать Павел. Императрица потребовала, чтобы дядюшка подошёл к воспитанию будущего правителя с полной ответственностью.

– Ваш дядюшка поистине гениальный человек, если смог из сумасбродного мальчишки воспитать государственного мужа, – сказал фон Пален.

– Да, представляете, как нелегко ему пришлось. Мальчишка, пусть и наследник, был разбалован и не обуздан. Гнев его неожиданно сменялся на искреннюю нежность, то вдруг опять переходил в жестокую злость. Но Дядюшка, имея железную выдержку и опыт дипломата, смог войти в доверие к Павлу Петровичу, приручил его и направил все его эмоции в нужное русло. Учтите, что наследник ещё ребёнком был лишён родительской любви. Он не знал, что такое материнское тепло. Конечно же, это – ужасно: сирота при живых родителях. Помню, как дядюшка рассказывал о том, что Павел часто интересовался: как живут другие дети? Их тоже воспитывают кормилицы? Матерей так же к ним не пускают?

– Не представляю, как Никита Иванович выворачивался, – согласился фон Пален. – Помните, тогда ещё началась война с Пруссией. Вначале мы проигрывали, а потом такого пинка дали Фридриху Великому, что он сдал Берлин. Петра это привело в уныние. Он мечтал о союзе с Пруссией, а матушка Елизавета наоборот, поддерживала тесные отношения с Францией и Австрией. Тогда ко двору зачастил барон де Бертель, посланник Людовика. Он пытался убедить матушку Елизавету отстранить от наследия Петра и напрямую передать корону внуку. Она даже начала подумывать отправить племянника куда-нибудь в Германию с долгой миссией. Опасалась, что Пётр, управляемый Голштинским двором, ещё чего доброго задумает покушение на неё. Не знаю, правда это или нет, но говорят, что однажды в компании своих голштинцев, в подпитии, Пётр раскрыл

1 ... 14 15 16 ... 72
Перейти на страницу:

Внимание!

Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Павел - Сергей Анатольевич Шаповалов», после закрытия браузера.

Комментарии и отзывы (0) к книге "Павел - Сергей Анатольевич Шаповалов"