Читать книгу "Кронштадтское восстание. 1921. Семнадцать дней свободы - Леонид Григорьевич Прайсман"

22 мая подал в отставку. В конце мая он был вызван в Москву и сразу по прибытии по приказу Троцкого был арестован, предан суду, вынесшему ему смертный приговор. Впоследствии страна привыкнет к подобным методам, но тогда это был первый процесс подобного рода. Казнь Щастного вызвала взрыв возмущения матросов. Среди судов, приплывших из Гельсингфорса, была минная дивизия. В ее состав входило 25 судов, в том числе 17 эсминцев. В середине мая она встала на якорь в центре Петрограда, напротив Обуховского завода. Среди матросов дивизии были широко распространены антибольшевистские настроения. Эту дивизию военный штаб Союза возрождения России считал своей основной ударной силой. Информация о планах Троцкого взорвать Балтийский флот вызвала негодование экипажей дивизии. На митинге 11 мая матросы и офицеры дивизии приняли резолюцию, которая из-за угрозы немецкого нашествия требовала: «1) Петроградскую коммуну, ввиду ее полной неспособности и несостоятельности предпринять что-либо для спасения Родины и Петрограда, распустить. 2) Всю власть по обороне и управлению Петроградским округом вручить морской диктатуре Балтийского флота. 3) Немедленно войти в тесную связь со всеми рабочими Петрограда и демобилизованными солдатами и офицерами армии на предмет взаимной поддержки и организации реальной силы для обороны Петрограда…»[120]. 12 мая на заседании корабельных комитетов лидеры минеров лейтенант Г. Н. Лисаневич и матрос эсминца «Инженер-механик Зверев» эсер Ф. У. Засимук вступили в острое противостояние с выступавшими на митинге Раскольниковым и Луначарским. Под крики одобрения матросов они подвергли резкой критике внутреннюю и внешнюю политику правительства. На этом заседании резолюция минной дивизии была в основном одобрена[121]. Но проходивший тогда же 3-й съезд Балтийского флота осудил антиправительственные выступления минеров и потребовал уволить из флота Лисаневича и Засимука. Однако экипажи кораблей категорически отказались выдать своих лидеров. 25 мая собрание представителей минной дивизии решило их защищать, используя для этого «все доступные средства». При этом моряки выразили поддержку советской власти как воплощения народовластия, но осудили существующее правительство как «контрреволюционное и несущее гибель отечеству»[122].

Матросы минной дивизии, возмущенные уступками советского правительства Германии, фактическим уничтожением советской демократии, нашли общий язык с рабочими Обуховского сталелитейного завода, возмущенными массовыми увольнениями, резким сокращением дневной хлебной нормы до 1/8 фунта в день. Обуховцы быстро разочаровались в советском правительстве, участвовали в демонстрациях в поддержку УС и движения рабочих-уполномоченных[123]. В апреле – мае на рабочих митингах выдвигались требования о немедленном созыве УС и окончании Гражданской войны. 16 июня митинг на Обуховском заводе принял решение использовать ближайшие выборы Советов для ведения активной агитации за восстановление всеобщего избирательного права и созыва УС. Рабочие обратились к Собранию уполномоченных с призывом начать борьбу за власть и к минной дивизии – принять участие в этой борьбе. Это обращение пришло во время бурного недовольства Балтийского флота арестом и судом над Щастным. Совместное выступление моряков и рабочих могло иметь далекоидущие последствия. Но столь любимое эсеровское оружие – террор – на этот раз спасло большевиков. 20 июня террорист из Центрального боевого отряда ПСР, рабочий Н. Сергеев, убил М. М. Володарского, комиссара по делам печати, агитации и пропаганды Петроградской коммуны, по дороге на митинг, недалеко от Обуховского завода. В результате немедленных поисков убийцы было арестовано 15 человек, 12 из которых после допроса были отпущены, кроме Г. Еремеева, одного из самых популярных рабочих лидеров Обуховского завода, и двух других обуховцев. Все трое – члены ПСР. Хотя арестованные не имели никакого отношения к убийству Володарского, большевики воспользовались ситуацией, чтобы оставить протестующих без лидеров. На следующий день после ареста рабочие, прекратив работу, изгнав заводское руководство, взяли завод под свой контроль. Они потребовали освобождения арестованных, послали своих представителей на другие предприятия и на собрание рабочих-уполномоченных, от которого потребовали объявить 25 июня общегородскую политическую забастовку в знак протеста против репрессий в отношении рабочих. Матросы минной дивизии были готовы поддержать рабочих с оружием в руках. Г. Н. Лисаневич, командир эсминца «Капитан Изыльметьев», для поддержки обуховцев пришвартовал свой корабль у завода.

Но убийство Володарского изменило настроение большинства рабочих и матросов. Даже рабочие Путиловского завода, больше других поддержавшие обуховцев, были поражены террористическим актом против видного члена социалистической партии. Поэтому они отказались участвовать в забастовке. Отказались и рабочие других заводов города. Большевиков поддержало и большинство матросов-балтийцев. Для подавления выступления минной дивизии власти смогли привлечь около 500 матросов-кронштадтцев. Три канонерские лодки не дали возможности «Капитану Изыльметьеву» сняться с якоря. После переговоров матросы эсминца согласились сдаться. Несколько матросов и офицеров было арестовано, но Лисаневичу удалось бежать. Еще несколько эсминцев были готовы начать бой, но после переговоров они сдались. Главный комиссар Балтийского флота И. П. Флеровский арестовал всех матросов и офицеров, имевших какое-либо отношение к антибольшевистским выступлениям[124].

Июньские события 1918 г. в Петрограде напоминают кронштадтские события в марте 1921 г. И в том и в другом случае рабочие и моряки действовали совместно. Но в июне 1918 г. они еще продолжали относиться к существующей власти как к своей, несмотря на то, что уже хорошо понимали многие присущие ей недостатки, а в 1921 г. у матросов и рабочих уже никаких иллюзий не было.

Июньское выступление матросов против большевистских властей было не единственным. Следующий конфликт вспыхнул в сентябре 1918 г. В начале февраля 1918 г. Совнарком издал декреты о демобилизации армии и флота. Многие военные моряки выступили против, но власти потребовали полного осуществления декрета, угрожая в противном случае прекратить снабжение Кронштадта продовольствием. Кронштадт был вынужден подчиниться. Тысячи матросов отправились по домам, прихватив с собой изрядное количество винтовок и пулеметов, заявляя, что оружие «может нам еще понадобиться»[125]. Тысячи других остались служить, заключив соглашение о добровольном вступлении во флот. Демобилизация флота привела к тому, что многие суда стали небоеспособными из-за нехватки матросов. Большинство экипажей превратились в охранные команды своих кораблей. В ходе начавшейся в июне 1918 г. мобилизации на военную службу были призваны тысячи бывших матросов. Черноморский флот был потоплен, чтобы не отдавать его немцам, всех призванных отправляли в Петроград и Кронштадт.

Матросы были размещены в чудовищно переполненных казармах. Власти ожидали, что прибудут не более 5–6 тыс. человек, а прибыло 10 тыс. Особенно тяжелые условия проживания были в казарме 2-го балтийского экипажа, в которой было размещено несколько тысяч человек. В отчете от 18 октября Чрезвычайной комиссии Петросовета, созданной для проверки состояния казарм, говорилось, что казармы грязные и темные и переполнены сверх всякой меры, двери без замков, окна разбиты, а уборные отвратительные. Помещение не убирается, по углам разлагаются кучи экскрементов. Матросы вынуждены спать на