Читать книгу "Сладкое королевство - Лиз Филдинг"

— Насколько я понимаю, да. Кажется, когда он отнес завещание Джеймса Колриджа на апробацию, всплыла какая-то древняя приписка.

Робби побледнела, но не отступила:

— А почему вы бросились на выручку, Адам Вейвелл? Вам-то какой с этого прок? — И, не дав ему ответить, она продолжала: — А где мама этой малышки? Что она обо всем этом думает?

— Ненси, — сказал Адам, вдруг поняв, что ребенок тут очень кстати, — позволь представить тебе мистрис Хетти Робинсон. Мистрис Робинсон, познакомьтесь с моей племянницей.

— Так это дочка Саффи? — Робби подошла к девочке. Суровое выражение ее лица смягчилось, она погладила сжатую в кулачок ручку малышки. — Какая хорошенькая! Но где же ваша сестра-то? В тюрьме? В исправительном доме?

— Ни там, ни там, — ответил он, сдерживая эмоции. — Просто у нас некоторые семейные проблемы.

— Ну, в этом нет ничего нового.

— Это верно, — признал он. Немного самоунижения не повредит. — Саффи была уверена, что Мей ей поможет.

— Опять? Или она мало намучилась из-за вашего семейства?

Намучилась?

— Я встретил ее в парке, — объяснил Адам. — Она сидела на дереве. Спасала котенка.

Робби закатила глаза. Уже лучше.

— И она рассказала мне о своих бедах только для того, чтобы объяснить, почему она не может взять к себе Ненси.

— И вы тут же предложили ей немедленный брак. Вытащили сразу двух женщин одной веревкой. — Судя по ее ироничному тону, она, в отличие от Мей, вовсе не была уверена, что он совершает акт альтруизма.

— Считайте, трех, — ответил он ей в тон. — Я полагаю, Мей переживала и из-за вас, мистрис Робинсон. Это ведь и ваш дом.

Он мог бы поклясться, что она покраснела, не будь это столь невероятно.

— Она так сказала? — спросила экономка. — Ну, я-то не в счет.

— Вы знаете, что это не так, — возразил он, чтобы закрепить успех. — У нее есть только этот дом и вы.

На этот раз она, несомненно, покраснела.

— Это верно. Бедная девочка. Что ж, мистер Вейвелл, я уверена, это очень благородно с вашей стороны. Только скажите мне вот что. Почему ваша сестра или вы не возьмете телефон и не позвоните в какую-нибудь контору, которая присылает нянь на время? Как я понимаю, теперь вам это по карману.

— Радуйтесь за Мей, что я этого не сделал, — сказал он.

Ее это не удовлетворило. Она явно сомневалась в чистоте его мотивов, но после минутного молчания кивнула:

Ну что ж, хорошо. Но имейте в виду вот что. Если вы ее обидите, будете иметь дело со мной. А я ни перед чем не остановлюсь.

— Обижу ее? Зачем мне ее обижать?

— Вы так уже делали, — сказала она. — Такова ваша природа. Я видела с вами многих женщин на фотографиях в журналах для сплетников. Скольких из них вы бросили с разбитым сердцем? — Она не стала дожидаться ответа. — Последние десять лет Мей ухаживала за больным дедом. Она горюет о нем. Она беззащитна.

— Но если я не помогу ей, она лишится дома, своего дела, своих любимых животных, — напомнил он.

Она посмотрела на него долгим взглядом:

— Эта девчушка голодна. Лучше дайте ее мне, пока она не прососала вам шею насквозь. Как, вы сказали, ее зовут?

— Ненси, мистрис Робинсон.

— Доброе старое имя, — одобрила экономка, беря девочку на руки. — Привет, Ненси. — Потом перевела взгляд на Адама: — Пожалуй, зовите меня лучше Робби.

— Спасибо. Могу я быть чем-нибудь полезен, Робби?

— Поезжайте в магистратуру, договоритесь о дне свадьбы, — предложила она. — Но сперва, пожалуй, наденьте брюки.

На кухне никого не было, кроме двух кошек, спавших в старом кресле, и старой собаки, которая делила корзину с уткой и цыпленком. Никто из них не обратил на него внимания, и он спокойно снял брюки с крючка над плитой и понес отряхивать в чулан. Там на тряпке спал, свернувшись, котенок. Адам надеялся, что Ненси вскоре тоже заснет.

Отряхнув с брюк грязь и немного приведя себя в порядок, он пошел искать Мей и застал ее в кабинете. Она стояла плечом к плечу с высоким худым мужчиной, вероятно Джереми. Оба склонились над разложенными на столе рисунками.

Она повернулась и уставилась на него поверх больших очков в черепаховой оправе. Он подумал, что в этих очках она сама похожа на котенка.

— Я поговорил с Робби, — сообщил он. — Ввел ее в курс дела.

Мей опять покраснела, но голос ее звучал спокойно, когда она спросила:

— Ты все ей объяснил?

— Что, почему и когда, — ответил он. — Я позвоню тебе, когда уточню детали. Ты будешь дома?

— Ты собираешься сделать это сегодня? — хрипло спросила она. — Может быть…

— Это надо сделать сегодня, или будет слишком поздно.

— Да… — Было ясно, что реальность с трудом укладывается у нее в голове. — Я нужна тебе для составления бумаг?

— Я узнаю и позвоню тебе. Кстати, скажи мне твой телефон. В справочнике его нет.

Мей рассеянно сняла с полки над столом рекламный листок и протянула ему:

— Тут есть мой телефон.

Они некоторое время смотрели друг на друга. Адам старался угадать, о чем она думает. О тех вечерах в сарае, когда они прятались в дальний угол каждый раз, как кто-нибудь проходил мимо? О той ночи, когда они были слишком поглощены друг другом… О годах, прошедших с тех пор?

— Что вы делаете? — спросил Адам, глядя на разложенные на столе рисунки.

— Мы… выбираем наклейку для меда от Колридж-Хаус. Ты знаком с Джереми Дэвидсоном? Он завуч по искусству в нашей школе. — И как бы для того, чтобы объяснить, откуда она его знает, Мей добавила: — Я попечитель этой школы.

— Ты — попечитель? — Он даже не старался скрыть ухмылку. И в то же время что тут удивительного? Она рождена для того, чтобы быть членом благотворительных комитетов и школьных советов. — Надеюсь, ты что-то сделала с этими вечно переполняющимися водостоками?

— Я с них начала.

Общее воспоминание на миг вызвало на их лицах подобие улыбки. Потом она обернулась к Джереми Дэвидсону:

— Я ходила в школу тогда же, когда и Адам, но он был на два класса старше.

— Я знаю, что мистер Вейвелл — один из наиболее преуспевших наших бывших учеников, — ответил тот несколько холодно. — Я счастлив познакомиться с вами.

Еще один представитель старой школы. Элегантный, образованный. Из тех, кто заслужил бы одобрение Джеймса Колриджа. Его манеры идеальны, хотя его улыбка не добирается до его глаз.

— У меня работает некая Эмма Дэвидсон, — сказал Адам. — Ее муж — преподаватель искусств. Это что, совпадение, или она — ваша супруга?