Читать книгу "Горец - Валентина Кострова"

— Как вы её понимаете?

— Она берет кого-то за руку и показывает, что ей нужно.

— Умная девочка. А мама где? Умерла? — я искренне сочувствую малышке. Такая крошка, а уже без родителей. Папа в работе, мама…

— Мама жива, — ммм, тогда почему девочка живёт у бабушки отца, а не с мамой? На этот вопрос я ответа не получаю, в комнату входит бабусик с ласковой улыбкой, неся поднос с чайником. Блин, если это опять тот травяной чай, меня стошнит прям на неё, но послушно растягиваю в смущённой улыбке губы.

— Вы так добры, Тамара… — бля, как её там.

— Называй меня просто бабушка Тамара, — ой, вот это поворот в сюжете. Я как-то морально не готова к такому развитию. Что мне сейчас следует изобразить? Растерянно смотрю на Давида, но там никакой реакции. Я, наверное, сейчас от счастья должна плясать и петь.

Бабулик ставит поднос на прикроватную тумбочку и наливает в чашку чай. Спаси и сохрани. Когда мне передают чашку, я с облегчением, ни от кого не скрывая, выдыхаю, втянув в себя запах чёрного чая с мятой. Трава есть, но приятная. Бабушка Тамара прячет свою улыбку за чашкой, озорно кинув на меня взгляд из-под ресниц. Ууу, старая сводница, решила внука все же пристроить. Вопрос только в том, нужен ли он с таким багажом и такой молчаливый, когда нужно разговаривать.

— Оставайтесь на ночь у меня? Что в городе делать? А тут горы, воздух!

— Мы…

- Ой, я еще подумала, чего вы будете возиться с бюрократией в городе, можно тут договориться и завтра же расписаться, — довольная собой, бабулик прихлебывает чай, я теряю дар речи. Вот так просто? Завтра расписаться? Без документов?

— У Алены паспорта с собой нет, — хм, кажется этот факт ранее Давида не смущал, а теперь под напором своей бабушки вспомнил о паспорте. Молодец, соображает.

— Не проблема, я договорюсь, потом завезете документы.

— Это нарушение закона, — ой, как славно, что у Давида работает башка, я только могу таращиться то на «жениха», то на эту сводницу.

— Я тебя умоляю, можно и без паспорта, огласим ее согласие и все. А документы дело десятое, ты же знаешь, главное сама свадьба, а не ваш этот ЗАГС.

— Давай мы сами разберемся. Хорошо?

— Разбирайтесь, а я вспомнила, что не дала Ясмине указания. Надо еще позвонить Эльвире, она мне обещала рецепт какой-то новый, — вскакивает на ноги и бодренько убегает из комнаты.

— У тебя милая бабушка, — отпиваю холодный чай, морщусь. — Я надеюсь, мы сегодня уедем? Не хочется утром обнаружить себя уже не невестой, а женой.

— Ой, Давид, — бабулик жжет однозначно, я еле сдерживаюсь, чтобы не расхохотаться в голос, — Аслан только что уехал на работу и прихватил твои ключи от машины, — боже, она просто шикарна в своей игре, ей невозможно не поверить. Сдается мне, что ключи припрятала, чтобы внучек не смылся от ее пристального внимания.

Давид ничего ей не говорит, уходит, а я получаю задорный взгляд темных глаз и коварную улыбку. Если бы этот заговор не касался меня, с удовольствием приняла участие.

— Я надеюсь, вы не собираетесь утром созывать всю деревню в дом?

— Правда, вкусный чай? — ее нежелание отвечать на вопрос, еще больше вызывает во мне подозрения. Бабушка Тамара с подносом покидает комнату, я встаю с кровати. Нужно достать мой новый айфон или попросить у кого-то телефон, чтобы зайти в Инстраграм и написать папе. Мне эта комедия с элементами драмы порядком стала надоедать.

— Ален, — мы налетаем друг на друга, я рефлекторно упираюсь ладонями в грудь Давида. У нас не мелодрама, но я задерживаю дыхание, он смотрит мне в глаза. И между нами совсем нет никакого расстояния. Чуть подавшись вперед, можно его поцеловать. Целовать или нет?



10

* * *

Поцелуй отменяется. Давид отстраняется, я тоже поспешно делаю шаг назад. Чувствую себя неловко, не знаю, куда деть руки, прячу их за спину.

— Аслан действительно забрал ключи, — киваю, прикусывая щеку изнутри. Наивный, не понял хитрость бабушки, а может не хочет признавать, что любимая бабуля проявила инициативу в его личной жизни.

— Я так понимаю, что вещи тоже нельзя достать из машины?

— Да.

— У меня ничего нет.

— Я одолжу футболку, — встречаемся глазами, я вспыхиваю, вспоминая, как утром он рассматривал мой голый зад.

— Не боишься, что у меня возникнет привычка спать в твоей футболке? — побольше иронии, губки кривим. Давид усмехается, рассматривая меня свозь ресницы. Интересно, о чем он думает? Обо мне? О моей попке? Или думает, как разрулить ситуацию?

— Не боюсь. Я предпочитаю спать без одежды, — он меня провоцирует? Проверяет степень моего смущения? Хочет узнать насколько я дерзкая? Ну, что ж.…устроим ему представление.

Жаль, что на мне глухое платье спереди, нет пуговиц. Смотрю ему в глаза, а сама провожу языком сначала по зубам, слегка приоткрыв губы, затем смачиваю языком уголки, а только потом медленно облизываю нижнюю, потом верхнюю губу.

Давид кажись перестает дышать, взгляд становится статическим. Зрачок полностью перекрывает радужку глаза, подается вперед, и вот я уже прижата к стене, а он невообразимо близко. Я смотрю не в глаза, смотрю на губы, которые чуть приоткрыты. Не думаю, мыслей нет, я вся на ощущениях. Между нами притяжение, то самое, о котором так любят писать психологи, разбирая отношения между мужчиной и женщиной. Впервые на моей памяти меня так колышет от мужчины, когда кидает то в сторону симпатии, то в сторону тихой неприязни.

Мне нравится его запах, безумно нравится. Делаю вздох и представляю, как аромат просачивается в кровь, отравляя меня изнутри. Мне нравятся его губы, не жду приглашения, сама прижимаюсь к ним, обводя языком контуры, толкаясь языком ему в рот. Я всегда стараюсь получить то, что хочу, и сейчас хочу получить нормальный такой поцелуй, пожирающий, до дрожи в коленках. Давид обхватывает мой затылок одной рукой, другая на талии, и вот мое желание исполняется. Поцелуй другой, не такой, как на парковке торгового центра. Он до покалывания в пальцах рук, до шума в голове, до замирания сердца, до потери сознания… Давид целует так, словно заявляет мне свои права на меня саму. Осторожно покусывает мою нижнюю губу, демонстрируя свое лидерство. Дает мне понять, что ведущая роль за ним. Мои попытки перехватить инициативу пресекаются на корню.

— Вот что ты творишь? — шепчет мне в губы, заглядывая в глаза.

— Все предельно ясно и понятно, хочу поцелуя.

— Потом, что захочешь?

— Почему бы мне не хотеть тебя? Ты вполне милый.

— Твоя прямолинейность импонирует, но не стоит провоцировать, дразнить, если не готова отвечать за последствия. Это как с шуткой. Видишь, во что все переросло. Тебя не должно быть здесь, но ты здесь, более того, все считают тебя моей невестой.