Читать книгу "Если бы ты знал... - Эльчин Сафарли"

Прочитав эсэмэску тут же решаю ехать. Уже через четверть часа выхожу из дома. Поеду на вокзал – и ближайшим поездом к Нелли. Заодно и бабушку навещу. Сразу так хорошо становится: теперь я не одна. Скоро рядом будут бабуля, сестра с ее детишками… И сад с тюльпанами…

На стене оживает следующее воспоминание. Чувствую себя подростком перед игровым автоматом – мне не терпится преодолеть первый раунд и посмотреть, что там дальше. Вот нам с подругой по восемнадцать, мы идем сдавать донорскую кровь, необходимую нашей однокурснице. Немного страшно и подташнивает, в последний раз ели накануне вечером, и то овощной салат. Пока кровь наполняет мешочек, я напеваю какую-то привязчивую песенку, улыбаюсь и повторяю про себя, что у меня ничего не кружится и не трясется, что я вообще сильная, а не кисейная барышня. И вроде вполне себя убедила: минус пятьсот миллилитров крови – а я бодрячком. А вот когда стали вынимать капельницу – все разладилось. Минут на пять выпала из реальности.

Зато через несколько дней, когда я расплачивалась за свекольную запеканку в студенческом буфете, мне позвонили и сообщили, что жизни однокурсницы больше ничего не угрожает. Операция прошла успешно. В тот день мне было так хорошо, как будто у меня вся власть мира. И поэтому от меня тоже зависит чудо жизни, поэтому я, с помощью собственного тела и воли, могу продлить жизнь другому человеку! Могу сама стать счастливой и сделать счастливее ближнего.

…Не успеваю досмотреть это воспоминание, как звуки извне усиливаются. Я чувствую головокружение, сажусь на пол, опираясь спиной о стену. В этот момент отчетливо слышу мягкий мужской голос: «Она приходит в себя».

Часть II

Дорогая Скотти, в те моменты, когда тебя душит отчаяние, когда тебе кажется, что у тебя ничего не получается и что невозможно ничего сделать, вот знай, дорогая Скотти: только в такие моменты ты по-настоящему идешь вперед.

Фрэнсис Скотт Фицджеральд (из переписки с дочерью)

– Стоишь на берегу и чувствуешь соленый запах ветра, что веет с моря. И веришь, что свободен ты, и жизнь лишь началась…

– Я не был на море…

– Ладно, не заливай! Ни разу не был на море?

– Не довелось. Не был.

– Мы уже постучались на небеса, накачались текилы, буквально проводили себя в последний путь… А ты на море-то не побывал!

– Не успел. Не вышло.

– Не знал, что на небесах никуда без этого? Пойми, на небе только и разговоров что о море.

к/ф «Достучаться до небес»

1

– Ты кофе будешь?

– Нет, спасибо. Лучше яблок.

На кухне открыто окно, отсюда не видно набережной. Вместо нее – дома, похожие на цветные кубики, раскиданные по бугристому покрывалу холмов. Я завариваю кофе, его аромат перемешивается с дыханием весны, отчего воздух на кухне светлеет до волшебной прозрачности.

Эта весна пришла как-то неожиданно. Две недели подряд гремели грозы, и ветер сломал немало зонтов. А потом наступил вторник новой, третьей, недели и на небе поселилось настолько щедрое солнце, что пришлось снять с себя пальто и отвезти его в химчистку – ну, перед тем как повесить в шкаф до осени. Потрясающая весна. С запахом обновившегося моря и солнечными лучами сквозь еще молодые листья. Вчера сходили в местный зоопарк, где и животные радовались приходу тепла: пингвины строили свои дома, столетние черепахи целовались, слоны, ожидающие скорого пополнения семейства, поливали друг друга водой.

Я очищаю желтые яблоки от кожуры, нарезаю их дольками, раскладываю солнцем на голубой тарелке. Возвращаюсь на наш балкончик, где сидит Рэ, закинув ноги на перила. Он с довольной миной разглядывает похрапывающего Пако. Я смотрю на эту картину и не могу поверить, что каких-то три месяца назад в этих стенах одиночества было больше, чем в самой дальней пустыне. Это было гордое одиночество, которое выбираешь намеренно, надеясь, что оно поможет расставить мысли по полочкам и отпустить прошлое, которое таскаешь с собой повсюду, как интересную книгу. Обращаешься к ней при каждом удобном случае, надеясь, что скоро она будет дочитана и ты наконец сможешь сделать уверенный шаг в будущее.

Я не ставлю этот метод под сомнение. Я сама так жила и так же надеялась. Но все методы, теории, схемы лишаются актуальности, когда встречаешь… спасителя. Понимающего тебя человека. Того, кто неожиданно приходит в твою жизнь, заполняет ее пустоты своим присутствием. Своей любовью, которая основана не только на дружбе, схожести судеб, но и на том, что трудно объяснить. Притяжении?..

– Эй, парень, не грусти, дождь не смоет солнце – у него силенок не хватит. А мы с тобой под Новый год сотрем все старые счета и убежим туда, где речь не та, и счастья перевес, и персики в мае созревают…

Ставлю тарелку с чашкой на стол, напевая ту самую негритянскую песенку – нашу с Пако. Он в полудреме начинает вилять хвостом, я улыбаюсь чуткости пса и вспоминаю день, когда впервые увидела его. Брошенный оттерхаунд трогательно ютился в продуваемом подъезде. В его глазах было то же самое, что и в моих, – отчаянное желание жить дальше, из последних сил. Мы справились.

– Я не грущу, до Нового года еще есть время, и, надеюсь, ты не собираешься убегать? Знай, Север, я тебя не отпущу. Буду сторожить круглосуточно.

– Круглосуточно? Я не против! С твоей работой это будет настоящим чудом.

– Ну, физическое присутствие – это только полдела. Намного важнее привязанность сердца. Это может звучать пафосно, но я действительно так думаю.

– Рэ, знаешь, я стала бояться слов, значащих многое, главное. Мне кажется, чем чаще я их говорю, тем быстрее приближаюсь к потере. Наверное, это следствие пережитых разлук. Но одно знай: я счастлива, что ты рядом.

– И я. Счастлив. С тобой… Получается, теперь ты редко будешь признаваться мне в любви?

– Может быть. Но я буду рядом, буду любить тебя без слов – своим присутствием, своей заботой и прикосновениями.

– Я согласен!

У нас с ним все просто. Мы вместе, и нам хорошо. Пришли друг к другу вовремя: я, запутавшись, билась в сетях неожиданной развязки, а он, изможденный безрадостной жизнью, искал только спокойствия.

– Хорошо, что у нас с Зейнеп не было ребенка. Иначе на любви к нему и держались бы эти отношения. Вот моя сестра – она развелась с мужем, имея пятилетнего сына. Как-то она сказала мне: «Когда-то Пати стал причиной, по которой мы перестали спать в обнимку. Но в последнее время Пати был единственной причиной, по которой мы продолжали спать в одной кровати».

Я крепко обнимаю Рэ и хочу сказать ему, что с каждым днем сильнее погружаюсь в него, хотя думала – больше никогда не полюблю. Сдерживаюсь. Тот самый страх перед громкими словами.

Лучше поцелую.

2

На каждую женщину приходится одна всепоглощающая любовь; все, что после нее, – сознательное чувство, когда тебе просто хорошо, что он рядом. И это не тот случай, когда, перебесившись и отчаявшись, ты позволяешь себя любить, а отвечая на его поцелуи, думаешь о другом, кто никогда больше не придет.