Читать книгу "Ультрасовременный ребенок - Алла Баркан"

Обычно этот период продолжается от трех – трех с половиной до четырех лет. Опять-таки у каждого ребенка индивидуально. А после четырех лет, во время периода дифференциации, как правило, дети уже не смешивают языки. Но если и смешивают, то только когда для этого есть веские причины: сознательно вставляют слово на другом языке, подчеркивая его значимость, или же в тех случаях, когда второй язык ребенок начал изучать немного позже первого и запас слов его на этом языке довольно ограничен, что свойственно не совсем профессиональному искусственному билингвизму.

Да, да, да, билингвизм бывает естественным и искусственным.

Если папа ребенка является носителем одного языка, а мама – другого, что все чаще и чаще встречается в смешанных браках, а особенно в ситуациях «замуж за рубеж», и ребенок буквально с рождения слышит речь на двух языках, то родители создают ему условия естественного билингвизма. Причем это скорее вынужденная закономерность, чем исключение из правил.

Когда же мама и папа – носители одного языка, но хотят, чтоб ребенок их был двуязычным, и при этом все делают для осуществления своего желания, то речь идет об искусственном билингвизме. При искусственном билингвизме самое важное – создать Вашему малышу оптимальные условия для двуязычия. Если мама или же папа знают тот иностранный язык, которому хотят обучить и своего ребенка, то они сами могут создать для него эти благоприятные условия искусственного билингвизма.

Однако главное из условий – владение вторым языком в совершенстве, а не в «полуязычном» варианте. При «полуязычном» варианте – лучше всего взять в дом няню, для которой этот язык был бы родным языком.

В тех случаях, когда родителям безразлично двуязычие их ребенка, а малыш тем не менее, играя с детьми во дворе, невольно осваивает язык своих новых друзей, отличный от его «домашнего» языка, то это уже хрестоматийный пример стихийного, уличного билингвизма.

Конечно же лучше всего Ваш малыш осваивает два языка при естественном билингвизме и хуже всего при стихийном.

Помимо того что при стихийном билингвизме в речи ребенка много ошибок и он чаще всего доводит свой уличный билингвизм лишь до рецептивного уровня (Е. М. Верещагин), то есть уровня понимания речи на иностранном языке, приближаясь к репродуктивному уровню – умению пересказывать то, что услышал, и только в единичных случаях до продуктивного уровня – когда не просто понимает и пересказывает услышанное, но и способен сам грамотно высказываться на этом языке, стихийный билингвизм имеет еще и многие другие подводные рифы. Одним из подобных рифов является ситуационная мотивация познания нового языка, который потом за ненадобностью и плохо усвоенный превращается в обыкновенный языковой сорняк.

При естественном билингвизме практически каждый полноценный ребенок без особых затруднений доходит до третьего продуктивного уровня познания двух языков.

Иногда двуязычные дети попадают в такие условия, когда им для общения нужен также и третий язык, и при этом не «уличный», а официально используемый в данной стране, в разных частях которой говорят на различных языках. Например, в маленькой Швейцарии можно услышать немецкий, французский и итальянский языки.

Вообще в мире насчитывается шесть стран, где официально можно общаться на трех и более языках. А почти четверть государств на нашей планете являются двуязычными.

В некоторых странах помимо государственного литературного языка признается и местный язык – диалект. Главное – чтобы эти языковые варианты правильно применялись бы в нужное время и в нужных условиях: диалект – дома, а литературный язык – в государственных учреждениях. Это так называемая ситуация диглоссии также способствует тому, чтобы ребенок свободно пользовался двумя, существенно отличающимися друг от друга, вариантами языка.

Приблизительно 70 % населения земного шара в настоящее время – двуязычное или многоязычное. А все более и более увеличивающаяся возможность свободной миграции по большинству стран мира – главный двигатель прогресса в изучении иностранных языков. В связи с этим даже искусственному билингвизму, хотя бы на школьном уровне, придается немаловажное значение. И Россия не отстает в этом начинании от других государств.

Иногда осуществлению мечты родителей о билингвизме ребенка препятствуют педиатры и логопеды, считающие, что второй язык создает большие помехи для изучения первого. И испытывающий из-за подобных помех высокое нервно-эмоциональное напряжение ребенок как бы расплачивается за это своим здоровьем, и прежде всего различными отклонениями в нервно-психическом развитии.

В основном это домыслы специалистов. Наоборот, достоверные данные говорят о другом. Но, однако, когда к логопеду за помощью обращаются родители моноязычного малыша (говорящего на одном языке), отклонения в его речи, как правило, «закономерны». Если б не было их у детей, не было бы и необходимости в профессии логопеда.

Почему же тогда и у двуязычного ребенка не может быть нечто подобное? Или это лишь «привилегии» моноязычных детей?

То же самое и о развитии малыша. Разве только лишь двуязычному крохе свойственны отклонения в нем? Скорее всего, если ребенок, у которого есть самые оптимальные условия для естественного или искусственного билингвизма, несмотря на них, почему-то не может усвоить второй язык, то это уже повод для беспокойства. Может быть, у него вовремя не было диагностировано какое-то серьезное заболевание, а дополнительные нагрузки на нервную систему в связи с освоением второго языка и явились своеобразным провокационным тестом, помогающим поставить диагноз.

Обучая ребенка нескольким языкам сразу, надо помнить, что, изучая окружающий мир, малышу все равно, что запоминать: например, слово «кукла» по-русски или же это слово на другом языке. Он не знает пока ни того, ни другого, ему все это ново. Однако в сознании ребенка любой постигаемый им язык связан прежде всего с тем, кто с ним говорит на таком языке, а потом, уже позже, и с мотивацией – для чего ему нужен этот язык. Естественно, что мамины или папины слова запоминаются быстрее слов приходящей в дом няни, и малыш, по мере овладения речью, лучше нас разбирается, на каком языке должен с кем разговаривать.

Что касается мотивации для изучения ребенком двух языков одновременно, то в дошкольные годы она тесно связана с желаниями и амбициями родителей. За ребенка решают взрослые. Но если среди взрослых, окружающих ребенка, есть и такие, как мама Кати, считающие двуязычие лишь блажью и видящие в нем сплошные недостатки, то билингвизм подобного ребенка может закончиться на стадии периода смешения языков. На стадии, когда ребенок набивает себе «шишки» от постоянных замечаний недовольного родителя, усваивая, что его несовершенство зависит от того, что он не говорит, как полагается, ни на одном из двух возможных языков, в то время когда большинство ровесников уже смогли усвоить хорошо родной язык. И это служит поводом, чтоб у ребенка формировалось негативное отношение ко второму, «ненужному» для него языку. А если родители к тому же к этому времени еще и развелись, то негативное отношение к маминому или же папиному языку, то есть того из родителей, который, по мнению ребенка, бросил его, может сохраниться навсегда.