Читать книгу "Путешествие "Лунной тени" - Шон Макмуллен"

– Но торейский боевой флот уничтожен, остались одни руины. Нам повезло, что мы как раз пошли на вылазку…

В спину Залтуса вонзилась стрела. Он сделал пару шагов вперед и рухнул прямо на Серебряную смерть. Последовал новый кровавый взрыв. К берегу приближалось не менее двух эскадр небольших судов, с которых посыпался дождь стрел.

– Ваше высочество, спасайтесь, мы задержим их! – выкрикнул один из придворных.

Люди Фортерона подошли на обычных гребных ладьях, но их было в пять раз больше, чем уцелевших обитателей цитадели, кроме того, среди них имелись отличные лучники. Прошло не больше двух минут, и те, кто не успел бежать, были уничтожены. Фортерон сошел на берег и встал перед Серебряной смертью. Уэнсомер видела, как он вытащил стрелу из лежавшего перед ним тела и метнул ее в застывшую магическую фигуру. Стрела рассыпалась в пепел. Адмирал наклонился к самой воде и поднял за волосы голову Ферана. В этот момент к нему с докладом подоспел офицер.

– Принц Диомеды жив, командующий. Он скрылся на одной из лодок. За ним вышли пять наших судов, но их лодка оказалась намного быстрее.

– Полагаю, теперь вы можете называть принцем Диомеды меня, – ответил Фортерон. – Смотрите.

– Феран Вудбар! Он мертв! Но как это случилось? Серебряная смерть способна была уничтожать корабли и дома, чтобы защитить его.

Фортерон бросил голову и распрямился:

– Вероятно, принц Диомеды заключал договор с Фераном, когда мы прибыли сюда. Должно быть, мы убили Ферана, когда он пытался надеть Серебряную смерть на эту девушку, прежде чем оружие активизировалось. А теперь у него нет хозяина. Вы согласны?

В такой версии событий зияли явные изъяны. Почему Серебряная смерть мерцала еще до их нападения, если Феран лишь начал процесс превращения девушки в свое магическое оружие? В сторону берега летели стрелы и дротики, а Ферана убили топором. Однако Фортерон был опытным командиром, хорошо знавшим людей, а перед ним стоял офицер из числа самых элитных пехотинцев, из императорской гвардии. Адмирал кивнул, и офицер опустился перед ним на одно колено, склонив голову.

– Именно так, ваше высочество.

Фортерон улыбнулся, и оба мужчины внимательно посмотрели на Серебряную смерть.

– Значит, ею теперь невозможно будет управлять? – уточнил офицер.

– Проверим. Серебряная смерть, я твой новый повелитель. Подчиняйся мне! Серебряная смерть! Кто твой хозяин?

Никакой реакции.

– И как долго она будет вот так стоять здесь? – поинтересовался офицер.

– Пока не иссякнет ее энергия. А затем она рассыплется на куски. У Эйнзеля была теория, что в таком случае она может взорваться.

– Еще один огненный круг?

– Нет, но, полагаю, разумнее будет держаться от этого чудовища подальше, – Фортерон указал на Серебряную смерть. – не менее разумно будет эвакуировать прибрежные районы Диомеды. Предупредите милицию, скажите, что ожидается новый взрыв. Убедитесь, что об этом услышали все в городе, сообщите, что я позабочусь о безопасности населения. А теперь вызывайте лодку, чтобы доставить тело погибшего императора на материк. Я хочу, чтобы его провезли по городу и по стенам, его должны видеть все морские пехотинцы. Я хочу, чтобы все они знали: теперь я управляю Диомедой.

Когда они покинули берег, Уэнсомер подобралась к светящемуся истукану, в который превратилось то, что ранее было Серебряной смертью и магическим стражем по имени Девять в женском теле. По поверхности пробегали волны энергии, и общая картина показалась колдуньей весьма удручающей. Девять была по-прежнему связана с чем-то в ином мире, и гигантская эфирная энергия утекала туда через возникший портал. Напряжение непременно должно было привести к взрыву. Не исключено, что такому же мощному, как действие самой Серебряной смерти.

– И когда ты взорвешься, что случится дальше? – спросила Уэнсомер у светящейся фигуры. – Ты заберешь меня с собой? Ну что же, если девочка-магический страж могла смотреть в лицо смерти, смогу и я.

Дождь усилился и стал холоднее, вода у берега опять студила ноги. Уэнсомер провела в море слишком долгое время. Нестабильность истукана нарастала, он начал мерцать и менять окраску. Что же произойдет, когда, наконец, нарушится слияние чужеродных сущностей? Возможно, это будет коллапс, высвобождающий чудовищные потоки эфирной энергии. Но какой силы? Уэнсомер хотела бы знать ответ. Судя по прежним проявлениям Серебряной смерти, масштабы могут быть невероятными.

Уэнсомер понимала, что надо уносить ноги, хотя надежды на спасение были призрачными. Внезапно она заметила какое-то движение в воде, неподалеку от светящейся фигуры. Еще одна лодка, коррак, с единственным гребцом. Уэнсомер распрямилась, с грустью чувствуя, как мало в ней осталось энергии. Тело колдуньи едва прикрывали обрывки костюма, но в правой руке был зажат боевой топор Ферана. Всего-то дел – убить гребца и захвати его лодку. Всего-то! После этого ей придется на веслах пересечь гавань, полную больших и малых судов, в сплошном тумане, затем пробраться в город, где никто не отменял комендантский час, пройти по улицам практически обнаженной… Куда? Виллу могут сторожить морские пехотинцы…

– Уэнсомер? – раздался знакомый, ломкий голос подростка.

– Ларон! – воскликнула колдунья, испытывая колоссальное облегчение.

Она бросилась к его лодке по мелководью, а он уже спрыгнул через борт. В руке Уэнсомер по-прежнему сжимала топор, хотя раскрыла объятия навстречу спасителю. Она рванулась к нему так резко, что он буквально врезался лицом в ее грудь.

– Мы были правы, Серебряная смерть попала в ловушку и разрушается, – бормотала она, всхлипывая от радости и усталости одновременно. – Мы убили Ферана, мы с Девять. Я перерубила ему шею… почти.

– Девять? Ты?

– Я надела на нее Серебряную смерть. Теперь она нестабильна. Твоя лодка, мы должны спасаться…

Уэнсомер перевела дыхание, пытаясь подобрать слова, способные выразить ее благодарность. Он и сам несколько дней назад произносил нечто подобное. Теперь пришел ее черед. Низкорослый, щуплый, прыщавый, но именно он стал ее спасителем. Она не успела открыть рот. Юноша внезапно опустился перед ней на колено и взял за руку:

– Мне не хочется признавать это, но ты стала моим отважным и благородным защитником, – заявил он.

Уэнсомер вырвала руку и отступила на шаг.

– Эй, я собирался поцеловать твою руку, – возмутился Ларон, вставая.

– Что это значит? – потребовала ответа Уэнсомер. В голосе ее прозвучали опасные ноты, а ладонь крепче сжала рукоятку топора.

– Ты убила Ферана и нанесла поражение Серебряной смерти.

Меньше всего уставшая и обессиленная Уэнсомер готова была воспринимать себя героиней. Но Ларон был прав, хотя и избрал поразительно неромантичные слова для выражения своего восхищения. Грязная, мокрая, озябшая, в изодранной одежде, колдунья пребывала не в лучшем настроении. Ларон вдруг понял, что застал ее в момент отчаяния, в состоянии беззащитности и страха, так что следовало осмотрительнее выбирать слова. В надежде смягчить ситуацию, он быстро снял плотную тунику и протянул ее женщине. Уэнсомер буквально выхватила одежду у него из рук.