Читать книгу "Z: Квази. Кайнозой - Сергей Лукьяненко"

– Потрясающая фантазия, – холодно сказал Представитель. – Впечатлён. Но это всё – ваша фантазия. Подогнанная под реальные факты. В отношениях людей и кваzи кризис, но я нашёл способ его преодолеть. Да, мы улетим в космос. Мы заселим Марс. Мы достигнем звёзд. И я буду править звёздами, хорошая идея, спасибо. А вы, Денис Симонов, проживёте свою человеческую жизнь, потом вас зароют в землю – и забудут.

Он грустно покачал головой. Посмотрел на Бедренца.

– Прости, старый друг. Твой московский товарищ, очевидно, устал и заработался. Проследи, чтобы его отправили в Москву. Мне очень жаль, что тебе пришлось выслушать весь этот бред.

– Мне тоже очень жаль, Представитель, – сказал Бедренец. – Но вы знаете, я никогда не носил шляпу. До тех пор, пока вы не надели её мне на голову. И мне почему-то стало казаться, что это прекрасная идея.

Кажется, Представитель впервые обратил внимание на то, как одет Драный Лис. Он нахмурился:

– То есть ты веришь в этот вздор?

– Мне кажется, что это правдоподобная версия, Представитель, – с заминкой ответил Бедренец. – Я вспоминаю все годы нашего общения. И вынужден признать, что вы обладаете неестественным даром убеждения. Начиная с того, как вы собрали и организовали первых кваzи. Вы словно заранее знали всё, что мы сможем делать. Учили нас контролировать восставших. Предупреждали об опасности невегетарианской пищи. Разъясняли границы возможного для наших организмов. Это странно, Представитель. И версия Дениса разъясняет все без исключения странности.

Представитель всплеснул руками.

– Замечательно. Не мне тебе говорить, Михаил, что любой настоящий бред строго логичен, если принять за факт изначальную неверную посылку. Денис представляет меня каким-то Агасфером, каким-то, прости господи, Кощеем Бессмертным и из этого выводит целую теорию! И ты готов в это всё поверить!

– Опровергни его, Представитель, – сказал Бедренец, и в его голосе послышалась надежда. – Я очень хочу, чтобы ты опроверг его слова.

– Хорошо, – Представитель вздохнул. – По словам Дениса, я сознательно возвысил Белинскую, зная, что она не причинит ему вреда. Потом приказал ей провести серию терактов – натравить кваzи на людей, заблокировать ряд восставших от управления. А потом приказал отравить целую группу курсантов в поезде, в котором ехал Симонов, прекрасно зная, что она его не тронет. Зачем? Посылать на задание террориста со связанными руками? А если бы Денис понял, что та виновата, – Белинская не смогла бы ему противостоять? Ну это же совершенно нелогично, это полная чушь! Игра в поддавки!

Бедренец молчал. Потом спросил:

– Денис, ты можешь ответить?

Я вздохнул:

– Могу. Я слишком сильно разозлил Представителя, когда задержал Викторию и отнял у неё вирус.

– Ты же его отдал мне, – сказал Бедренец. – Ты в итоге помог.

– Вот это, наверное, было унизительнее всего, – сказал я. – Вместо чистой победы – подачка. Вместо противостояния – игра в поддавки. Оказаться зависимым от чьей-то доброй воли, получить желаемое из жалости. Отвыкли вы от этого, Представитель.

– И поэтому послал на акцию женщину, неспособную тебя убить, причём до того, как тебя направили в Питер! – Представитель посмотрел на Бедренца. – Теперь ты видишь, что это бред?

– Когда смерть была для нас наказанием? – спросил Бедренец.

– Именно, – я рассмеялся. – Вы бы не стали специально посылать в Москву убийц, да и смерть для вас – лишь краткая остановка в пути. На самом деле ничего из сделанного вами не преследовало лишь одну цель. Вы послали Марию, потому что она знала меня в лицо, следила за моей жизнью, мучилась своей виной. Вы предложили Бедренцу вызвать меня в подмогу. Вы же намекнули московским спецслужбам, что в поезде с курсантами готовится какая-то провокация. Маркин отправил меня в путь в соседнем вагоне – просто на всякий случай, приглядывать. Того, что случилось, он не предвидел, конечно. Но на всякий случай сообщил, что я еду в вагоне с курсантами. Перестраховался, решил, что если и впрямь готовится что-то серьёзное, это остановит провокаторов. Вы приказали Марии поднять восставших ускоренно и всех разом. Началась бы бойня. Вы ожидали, что я ринусь в бой, и меня либо сожрут…

– Вас сожрёшь, Денис… – процедил Представитель. – Вы сами кого хотите сожрёте.

– Либо я перережу едва поднявшихся восставших и попаду в тюрьму как убийца. Возможно – пойду на корм восставшим. Мне почему-то кажется, что вам нравился этот вариант. Скандал вышел бы ужасный. Теракт, бойня в поезде, массовое убийство, маньяк из госбезопасности. Тут все бы принялись вопить, что люди и кваzи не способны существовать вместе. Но всё пошло немножко не так. Мне захотелось пива, я пошёл в вагон-ресторан. Мария меня увидела, занервничала. Она выполнила приказ, но один из восставших поднялся первым, я его убил, а дальше… дальше действовал не так, как вы планировали. Не перерезал всем глотки, а заблокировал вагон. Думаю, вы переоценили мою ненависть к восставшим. Вам пришлось импровизировать. Вы продолжили нагнетать ситуацию. А Мария тем временем отбилась от рук. Стратегически она ваш план поддерживала, а вот в деталях всё больше и больше сомневалась. Кстати, почему вы используете женщин-кваzи? На них проще влиять? Или это чисто эстетический выбор?

Представитель вздохнул и встал.

– Всё, Симонов. Я вас выслушал. Спорить с вами бесполезно, вы не откажетесь от своего бреда, вы уже втянули в него окружающих. Но я вынужден с вами распрощаться и продолжить работу. А вы можете отправляться к своему начальству и компостировать им мозги.

Я развёл руками.

– Не могу этого допустить, Представитель. Никак не могу.

– Да? – удивился Представитель. – И что же вы собираетесь сделать?

* * *

Зима в Москве тёплая. Кто говорит, что климат изменился, кто грешит на мегаполис, греющий небо миллионами человеческих тел и всем, что им нужно для жизни.

А вот снег в Москве грязный, и в этом точно заслуга мегаполиса: десятков ТЭЦ, сотен котельных, тысяч ресторанов с грилями и мангалами, миллионов машин.

Мы стояли на берегу Москвы-реки и смотрели на грязный белёсо-серый лёд. Он ещё лежал, хотя даже самые отмороженные рыбаки перестали дырявить его лунками и самые безбашенные гуляки прекратили пересекать реку по льду.

– Восставший, – сказала Карина, девчонка рослая, крепкая и грубоватая. В участке она работала водителем, мы ехали из Крылатского, когда за мостом машину остановил отчаянно машущий шарфом старичок. Было в старичке что-то доисторическое. Вспоминался какой-то кинофильм, где пионер, размахивая красным галстуком, тормозил поезд, перед которым лопнули рельсы…

– А может, и живой, – предположил я.

Старичок мялся рядом. Поглядывал то на нас, то на реку.

Посередине реки была полынья. В полынье кто-то неуклюже и неспешно барахтался. Подымалась временами рука, цеплялась за лёд, соскальзывала…