Читать книгу "История Литвы с древнейших времен до 1569 года - Эдвардас Гудавичюс"

К войне приступили в конце лета 1534 г. Действовало 20-тысячное полевое войско. В августе месяце Мстиславский державец Юрий Зеновьевич выслал на задание группу разведчиков. Столкнувшись с русским отрядом в 1100 воинов, литовцы его разгромили и захватили пленных, располагавших нужными сведениями. Эта мелкая операция подтвердила преимущество литовцев в открытом поле. Главные силы Литвы собрались в Минске; 1 августа им был проведен смотр. Имелись планы похода на Чернигов и Стародуб, в том направлении (к Гомелю) был выслан авангард под командой киевского воеводы и польного гетмана Андрея Немировича и конюшего Василия Чижа. Гетман Георгий Радзивилл в ранге главнокомандующего следовал за ними, но, чувствуя, что /551/ сведения разведки недостаточны, он особо не торопился. Получив от Юрия Зеновьевича сообщение о том, что собранные под Смоленском крупные силы русских готовятся к переходу границы, Радзивилл скомандовал Немировичу и Чижу повернуть на север (к Буйничам) и несколько изменил собственный маршрут. Достигнув Дулеб (близ Могилева), литовцы получили более точные сведения от перебежавших на их сторону Вельского и Ляцкого: впечатление о больших силах русских под Смоленском сложилось из-за прибытия туда наместника Никиты Оболенского (сконцентрированные на южной границе русские части перебрасывались на западные рубежи). Для создания полной картины потребовалось еще несколько дней, но в целом весь ход предыдущих событий подтвердил избранную Георгием Радзивиллом тактику: главные силы литовцев ударили не вхолостую.

В Могилеве литовское полевое войско было разделено на три части. Немирович и Чиж 18 августа выступили в ранее намеченном направлении к Стародубу. Ян Вишневецкий и Андрей Кошерский подтянулись к Смоленску. Георгий Радзивилл с сильным резервом (10 000 воинов) остался в Могилеве. Резерв был необходим для борьбы с численно превосходящим противником, однако за эту предосторожность пришлось заплатить высокую цену: к Стародубу были посланы весьма ограниченные силы. Была надежда, что тут действия литовцев облегчит переход на их сторону Вельского и Ляцкого, руководивших обороной на этом участке.

Андрей Немирович и Василий Чиж, имея в распоряжении несколько тысяч воинов, столкнулись с хорошо укрепленной областью. Тут были Чернигов (обороной руководил Феодор Мезецкий), Гомель (защищал Дмитрий Оболенский), Радогощ (оборонял Матвей Лыков). Самой сильной крепостью был Стародуб, который оборонял Феодор Оболенский. Немирович достиг Стародуба 3 сентября, литовцы сожгли город. Осаде помешала вылазка русских, произведенная через несколько дней; в плен попал ротмистр польских стрелков Суходольский. Вылазку удалось отбить, однако /552/ Немирович понял, насколько малы его ресурсы для взятия столь мощной крепости. Это препятствие не лишило его инициативы. Прервав осаду Стародуба, он двинулся к Радогощу, разбил Барбашина, пытавшегося преградить ему путь, и одним ударом достиг своей пели. Пал Радогощ – город и замок (в последнем сгорел Лыков). Немирович пошел на Почеп. Взять его не удалось, тогда Немирович не стал терять время, а двинулся к Чернигову. Этот замок умело оборонял Мезецкий, а литовские артиллеристы проявили себя ниже всякой критики. Большой урон литовцам нанесла вылазка русских. Близилась зима, и войско Немировича вынуждено было вернуться в Могилев.

Вишневецкий и Кошерский достигли Смоленска 13 сентября. Русские успели укрепить свой гарнизон силами, присланными из Москвы. Изобретательный Никита Оболенский сумел защитить не только замок, но и город. С несколькими тысячами человек литовские командиры ничего не могли поделать, поэтому накануне зимы они вернулись в Могилев. Призывное войско было распущено.

Кампания 1534 г. не принесла территориального выигрыша, хотя поход Андрея Немировича и Василия Чижа вывел из строя оперативную базу южного крыла русских. Можно назвать ошибкой Георгия Радзивилла то, что он выделил для такой операции слишком малый контингент, но вряд ли другой командующий вел бы себя иначе. Главную ошибку совершила рада панов, неосмотрительно начавшая военные действия.

Только теперь была проявлена настойчивость в отношении Польши, которую вновь попросили о помощи. В ноябре 1534 г. рада панов, решившая увеличить подати на оплату наемников, официально обратилась к польскому сенату и Петроковскому сейму. Тем временем военный механизм России уже работал. Испуганные литовским наступлением русские вельможи забыли о взаимных распрях. В том же ноябре 1534 г. против Литвы действовало уже 150 000-ное войско. Главная группировка (ее ударной частью командовал Михаил Горбатый) в декабре 1534 г. перешла границу и через Дубровно и Оршу двинулась в сторону Минска. Тогда же силами Новгорода и Опочки нанесли удар новгородский наместник Борис Горбатый и Василий Шереметьев. Через Витебскую и Полоцкую земли их воины также двигались к Минску. В январе 1535 г. они соединились с центральной группировкой. Объединенное русское войско подошло к Вильнюсу, однако атаковать его не решилось. Повернув назад, оно через Полоцк 1 марта возвратилось в Опочку. Зимой 1534–1535 г. была приведена в действие и южная русская группировка (ее главными силами командовали Феодор Оболенский и Иоанн Тростенский). Следуя со стороны Стародуба, она разорила Гарвольскую, Рогачевскую, Бобруйскую, /553/ Свислочскую и Слуцкую области и достигла Новогрудка. На обратном пути разорила Турово-Любечско-Мозырьский регион и ушла в Чернигов.

Фактически была разорена вся Северная Белоруссия. Разрушения и потери были огромны, враг угнал много людей. Русские вновь провозгласили религиозную войну. Они не сжигали церквей, некоторых православных даже отпускали из плена. Литовское нападение превратилось в неудачную оборонительную войну. Как и ранее, имевшее преимущество в открытом поле литовское рыцарское войско, интересы которого оберегались сословными установками, сражалось лишь в удобное для него летнее время. Русских призывников никто не спрашивал, когда им сподручнее воевать, потому зима для этой державы была самым удобным военным временем. На сей раз русские не пытались взять ни одного замка. Они стремились истребить как можно больше людей и имущества, и этой цели достигли. Их многочисленное войско двигалось отдельными соединениями, прикрывавшими главное ядро, а этого не могли себе позволить литовские командиры, располагавшие значительно меньшими силами.

Раду панов эти события ошеломили, послышались требования спешного мира. Однако в таких обстоятельствах мир означал бы горькое поражение, которое уже испытали родители и старшие представители этого поколения. Главное, что это было бы первым звеном в цепи новых неизбежных поражений. Потому победило более решительное мнение: искать способы успешного продолжения неразумно начатой войны.

Неудача Литвы на сей раз произвела впечатление на поляков, и от них был получен положительный ответ. Поляки взяли на себя некоторые платежи. За 26 тыс. польских золотых были наняты 1000 всадников и 500 пехотинцев, которыми командовал польский гетман Андрей Гурка. Поскольку достаточная сумма не была вовремя собрана, ее предоставило духовенство. В свою очередь дворный подскарбий Литвы Иван Солтан нанимал воинов в Польше уже за литовские деньги. Было собрано около 5000 наемников. Ими командовал польский великий гетман, опытный полководец Ян Тарновский. Польские ротмистры пытались нажиться, требуя установления равного курса литовских и польских грошей, и это, естественно, мешало вербовке. Сигизмунд Старый прекратил эту спекуляцию, повелев набрать других ротмистров. В конце апреля 1535 г. польские наемники направились в Литву.