Читать книгу "Голос мертвых - Брайан Ламли"

Маленькая группа достигла наконец вершины. Где-то здесь, на этом просторном, обдуваемом всеми ветрами плато, находились развалины замка Ференци. Там ждал его Янош. Но здесь... их поджидало нечто совсем другое. Семь существ, точнее даже восемь, если считать Серого, крадущегося в тени, прячущегося от лунного света. Это был “эскорт” Гарри, который должен проводить его в самое логово бессмертного вампира.

Двое шедших впереди цыган увидели их первыми, следом за ними — Гарри, а потом и те трое, которые, задыхаясь, поднялись последними. Все отпрянули, кроме некроскопа. Ибо Гарри Киф понимал, что перед ним мертвые люди, а с ними он привык иметь дело. Увидели же все они вот что.

На их пути стояли семеро фракийцев огромного роста; умершие более двух тысяч лет назад и воскрешенные Яношем, который заставил их покинуть погребальные урны, чтобы исполнить его приказание. Но они только производили впечатление живых, а на самом деле в них довольно легко можно было распознать мертвецов. На них были шлемы и доспехи древних времен но видимая местами обнаженная плоть была изъедена и висела клочьями. Шлемы их производили устрашающее впечатление, но таково и было их предназначение наводить ужас на любого встречного Сверкающие бронзовые макушки были закруглены, отверстия для глаз в свете факелов казались бездонными черными дырами, изогнутые, спускающиеся вниз нащечники закрывали подбородки.

Все семеро были великанами, но их командир возвышался дюйма на четыре над ними. Он выступил вперед, но, несмотря на его огромный рост, глаза воина были красны от горя.

Бодрок обвел взглядом Гарри Кифа и пятерых при шедших с ним людей, прятавшихся за спиной некроскопа.

— Освободите его! — приказал он. Бодрок говорил на древнем языке, но красноречивое движение его бронзового меча, коснувшегося веревок, накинутых на шею Гарри, не позволяло ошибиться в смысле его слов Старший из зганов опасливо приблизился к Гарри и слегка ослабил арканы на его шее.

— Вы... слуги Ференци? — спросил он, обращаясь к Бодроку.

Бодрок не понял. Он оглядывался вокруг, пытаясь догадаться, о чем спрашивает его этот человек. Гарри услышал его высказанное на языке мертвых недоумение и пришел ему на помощь.

— Он спрашивает, послал ли вас Янош? — Гарри говорил вслух, не сомневаясь, что язык мертвых сделает слова понятными для фракийца.

Теперь все, внимание Бодрока было приковано к Гарри.

Огромный фракиец бросился вперед, и зганы отпрянули. Он схватился за веревки на шее Гарри и разорвал их с такой легкостью, будто это были тонкие нити. Потом назвал свое имя и спросил:

— А вы и есть некроскоп, друг всех мертвых мира?

— Нет, не всех, — покачал головой Гарри, — ибо среди мертвых, точно так же, как и среди живых, есть предатели и трусы. И если я не могу познакомиться с ними, потому что они боятся иметь дело со мной, я не могу считать их своими друзьями. В любом случае, Бодрок, я не желаю быть любимым рабами.

Воины Бодрока выступили вперед и приблизились к стоявшим возле самого края обрыва цыганам, не сводя с них взгляда и не позволяя им двинуться с места. Их командир снял с головы шлем и отшвырнул его в сторону Гарри увидел мощную шею и свирепое, заросшее бородой лицо. Но лицо это было серым, как и вся остальная плоть, и на нем застыло выражение беспредельного ужаса. Весь облик этого изможденного, измученного человека говорил яснее, чем все слова на свете, как обошелся с ним и его людьми Янош.

— Я слышал, как ты разговаривал с мертвыми, — сказал Бодрок. — А потому тебе должно быть известно, что рабы Яноша — вовсе не трусы.

— Да, я знаю, что фракийцы, томящиеся в подземельях этого замка, превращены в пепел, а потому не в силах мне помочь. Они сказали мне, что с радостью сделали бы это, но не могут, ибо только Яношу известны те слова, которые способны их воскресить. Но... вы и шестеро ваших воинов не являетесь больше прахом.

— Ты смеешь называть меня трусом? — мозолистая рука Бодрока легла на плечо Гарри возле самой шеи, в то время как другая, сжимавшая огромный бронзовый меч, слегка приподнялась.

— Я знаю только, что некоторые готовы страдать и при этом позволять Яношу оставаться в живых, — ответил Гарри. — А я пришел сюда, чтобы убить его и навсегда уничтожить даже след его на земле.

— А разве вы воин, Гарри?

— Да, — ответил Гарри, сжав зубы и высоко подняв голову. Никогда в жизни он не боялся мертвых. Не станет бояться и сейчас.

Бодрок улыбнулся, но его странная печальная улыбка тут же исчезла, едва он взглянул за спину Гарри.

— А как же эти, что пришли с вами? Они захватили вас в плен и привели сюда. Ведь так? Как жертвенного ягненка.

— Они полностью принадлежат Ференци — душой и телом, — кивнув, ответил Гарри.

Фракиец проницательно посмотрел в глаза Гарри, заглянув, казалось, в самую душу.

— Воин без меча? Вот, возьмите мой. С этими словами он вложил свой меч в руку Гарри и кивнул своим воинам. Шесть фракийских лейтенантов, размахивая мечами, бросились на цыган и словно пушинки, столкнули их в пропасть. Все произошло так быстро, что зганы не успели даже крикнуть. Тела их, подпрыгивая и кувыркаясь, скатились на самое дно бездонного черного ущелья.

— Наконец-то нашелся друг, — удовлетворенно кивнул Гарри. — Я надеялся, что сумею отыскать хотя бы нескольких.

— Либо вы, либо они — другого быть не могло, — ответил Бодрок. — Либо убить стоящего человека, либо прихлопнуть нескольких собак. Вечное рабство у Ференци или пусть недолгая, но свобода. Не слишком богатый выбор. И я принял единственное достойное настоящего мужчины решение. Но... если бы я хоть минуту помедлил... все могло закончиться по-другому. Ради спасения моей жены, — пояснил он.

— Вам выпало невероятно тяжелое испытание, и вы приняли трудное решение, — сказал ему Гарри, возвращая меч.

— Меня просили мертвые. Я слышал тысячи обращенных ко мне голосов, умоляющих сохранить вам жизнь. И один из этих голосов звучал особенно проникновенно. Он мог быть голосом моей матери. Но это была ваша мать.

"Благослови тебя Господь, мама”, — со вздохом подумал Гарри.

— Да, это была ваша мать, и она заставила меня колебаться. Остальное завершила София.

— Ваша жена?

— Да, она, — кивнул Бодрок и направился обратно к замку, руины которого чернели в высоте. — Она сказала мне: “Где же твоя честь? Честь того, кто некогда был столь могущественным! Лучше заслужить благодарность и одобрение сонма мертвых и навсегда остаться в рабстве у Ференци, чем позволить появиться в этом подземелье еще одной урне, наполненной вопящим от боли и ужаса прахом!"

— В таком случае, у вашей жены и у меня много общего, — ответил Гарри и под влиянием порыва добавил:

— Бодрок, у меня уже есть и причина и цель, но вы должны драться, думая о Софии, и тогда вы никогда не проиграете. — В глубине души Гарри молил Бога, чтобы его слова были правдой. — У меня нет никакого плана действий.