Читать книгу "Зеленый Марс - Ким Стэнли Робинсон"

Город Одессу основали на севере бассейна: на один километр выше предполагаемого уровня моря. В общем, поселение находилось у залива, жаждущего воды. Таким образом, южная граница Одессы представляла собой зеленую набережную, которая вилась вдоль обрывистого побережья. Естественно, эта эспланада шла по внутренней стороны купола, прикрепленного к краю сухой дамбы. Когда Майя смотрела на дамбу, у нее создавалось впечатление, что от города сохранилась только половина, а южную часть Одессы отрезали еще в незапамятные времена.

Поезд добрался до станции, и пейзаж резко изменился. Поезд остановился, Майя забрала багаж с полки и вышла, следуя за Спенсером. Они не смотрели друг на друга, но, покинув станцию, смешались с пассажирами и направились к трамвайной остановке. Спустя минуту они сели в голубой трамвай, который бежал по «прибрежному» парку, граничащему с дамбой. В западной оконечности города они оба вышли на одной остановке.

Здесь, чуть выше рынка, затененного платанами, стоял трехэтажный жилой дом с внутренним двориком, где росли стройные молодые кипарисы. Каждый этаж здания отступал на шаг назад от нижнего этажа, а на двух его верхних ярусах имелись балконы, соревнующиеся числом карликовых деревьев и ящиками с яркими цветами. Поднявшись по лестнице к воротам, ведущим во двор, Майя обнаружила, что архитектура чем-то напоминает ей скрытые аркады Нади. Солнце уже садилось, а выбеленные стены дома с синей черепичной крышей сделали его образцом средиземноморского стиля. Так мог бы выглядеть любой фешенебельный многоквартирный дом в Одессе на Земле.

У ворот она обернулась, чтобы бросить взгляд на платаны: солнце почти скрылось за горами Геллеспонт, и там, на далеком льду, его отблески казались желтыми, как растопленное масло.

Майя последовала за Спенсером через сад в дом, зарегистрировалась у консьержа, получила ключ и зашагала к лифту. Здание принадлежало «Праксису», и некоторые комнаты, включая ее и, без сомнения, Спенсера, были изолированы. Они вошли в лифт и молча поднялись на третий этаж. Апартаменты Майи находились в четырех дверях от временного жилища Спенсера.

Она сунула в скважину ключ, открыла дверь и переступила порог своей новой квартиры. Две просторные комнаты (одна – с кухонным уголком и видом на ледник), ванная, балкон.

Она поставила сумку на кровать, покинула свои апартаменты, спустилась на лифте вниз и направилась на рынок, чтобы купить готовый ужин. Майя расплатилась с торговцами – те расхваливали свой товар, лежащий в тележках под широкими зонтами от солнца, – и пошла к ближайшей скамейке. Она поужинала шашлыками, запивая их греческим вином из маленькой бутылки, а затем принялась наблюдать, как народ прогуливается вдоль обрыва. Ближайший край ледяного озера был километрах в сорока, и сейчас самая восточная часть льда оказалась укрыта тенью гор: индиговые полосы протянулись с востока к отблескам розового.

Спенсер сел возле нее на скамейку.

– Красиво, – отметил он.

Она кивнула и продолжила есть. Предложила ему бутылку вина, он отказался и продемонстрировал ей недоеденный тамале. Она покачала головой.

– Над чем ты работаешь? – спросила она, когда расправилась с шашлыком.

– Делаю кое-какие важные детали для Сакса. Биокерамика среди прочего.

– Для «Биотика»?

– Для дочерней компании «Праксиса». Мы делаем раковины.

– Что?

– Раковины. Ты не ослышалась.

– Кстати, о «Праксисе»… – Она бросила на него взгляд.

– Саксу позарез нужна биокерамика.

– Для оружия?

– Да.

Она покачала головой.

– Ты можешь придержать его на поводке?

– Я попытаюсь.

Они смотрели, как льется с неба солнечный свет, перетекая к западу, будто раскаленное золото. На платанах зажглись фонари, стало холоднее. Майя чувствовала благодарность за то, что рядом в уютном молчании сидит старый друг. Отношение Спенсера к ней разительно отличалось от пренебрежения Сакса. Спенсер как будто просил прощения за то, что произошло после каньона Касэй, и прощал ее за то, что она сделала с Филлис. Она ценила это. И, в конце концов, Спенсер был одним из членов семьи. Они хорошо сработаются вместе.

Новый старт, новый город, новая жизнь – в который уже раз?

– Ты хорошо знал Фрэнка? – спросила она.

– Не очень. Не так, как ты или Джон.

– Как ты думаешь… он мог быть причастным к убийству Джона?

Спенсер вглядывался в голубой лед на черном горизонте. Потом он взял бутылку с вином, стоявшую на скамейке, сделал глоток. Посмотрел на нее.

– Какое это имеет значение теперь?

Как ни крути, но Майя и раньше не покладая рук трудилась в бассейне Эллады. И она всегда была убеждена, что его низкий уровень делает этот регион отличным местом для поселений. А сейчас земля на уровне одного километра над уровнем моря оказалась действительно густо заселена, так что дел у нее было невпроворот. У нее сохранились старые записи в искине. В данный момент она, как Людмила Новосибирская, собиралась их использовать.

Она работала в администрации гидрологической компании, которая затапливала Элладу. Компания являлась частью конгломерата организаций, развивающих бассейн. Среди них была и «Черноморская экономическая группа нефтяных компаний» – русская фирма, которая пыталась воскресить Каспийское и Аральское моря, ее дочерним предприятием «Дип-Уотерс» владел «Праксис». Задачей Майи была координация множества гидрологических процессов в регионе. Она собиралась увидеть сердце проекта «Эллада», прямо как в старые дни, когда была его движущей силой. Во многих смыслах это приносило удовлетворение, пусть иногда странное. Например, ее город Лоу-Пойнт – увы, единственное неудачное местечко! – с каждым днем затапливался все сильней. Хотя, с другой стороны, что плохого в том, чтобы навсегда затопить прошлое?

Итак, у нее была работа и квартира, которую она наполнила подержанной мебелью, висячими кухонными принадлежностями и растениями в горшках. Одесса оказалась приятным городом. Здешние дома были построены в основном из желтого камня и покрыты коричневой черепицей. Сама Одесса раскинулась на склоне обода бассейна, который загибался внутрь сильнее, чем обычно. Все кварталы города смотрели в центр сухой прибрежной линии, и отовсюду открывался чудесный вид на бассейн на юге. Самые нижние районы были отведены под магазины, бизнес-центры и парки находились повыше – под жилыми кварталами и полосками садов.

А поскольку Одесса расположилась над тридцатью градусами южной широты, Майя переехала из осени в весну. Горячее солнце освещало крутые улочки верхней части города и растапливало зимний снег с края ледяной массы. Пики Геллеспонтских гор темнели на западном горизонте. Симпатичный городок.

Примерно через месяц после прибытия из Сабиси приехал Мишель и занял соседние апартаменты. По ее совету он установил смежную дверь между их комнатами, и поэтому они смогли свободно курсировать по двум номерам, ни о чем не беспокоясь. Они жили семейной жизнью, которой у Майи никогда не было раньше, – это была некая норма, которую она нашла весьма расслабляющей. Она не пылала к Мишелю страстной любовью, но он стал ее другом, любовником и терапевтом. С его помощью она нашла некий внутренний стержень или якорь, который удерживал ее от полетов в занимательный мир гидрологии или в революционную горячку, а также не давал ей нырнуть в ужасную бездну политического отчаяния или самобичевания. Она ничего не могла поделать с синусоидальными колебаниями своего настроения, она ненавидела их и ценила все, что делал Мишель, чтобы сгладить эти перепады. У них не было зеркал, что наряду с кломипрамином помогало ослабить волнение. Но на дне кастрюль, а по ночам – в оконных стеклах, она видела печальное зрелище. И тогда она расстраивалась.