Читать книгу "Графиня Дюбарри. Интимная история фаворитки Людовика XV - Наталия Сотникова"

В течение семи лет дворец содержался в большом небрежении, ибо регент сильно урезал отпускаемые на него суммы, и в помещениях уже начала воцаряться библейская мерзость запустения. Однако в 1722 году юный король возвращается в Версаль. Сначала Людовик ХV пользуется только помпезными покоями своих предшественников, предназначенными сугубо для официальных целей. С 1738 года он начинает создавать свои личные покои, так называемые «кабинеты короля». В конце концов, под них оказалось занято общим счетом пятьдесят помещений и семь ванных комнат. В первую очередь были оформлены рабочий кабинет, библиотека, отдельные столовые для зимнего и летнего времени. Там есть также помещения, оснащенные всеми необходимыми инструментами для любимых занятий короля, таких как резьба по слоновой кости. Для этих интерьеров характерны прихотливые изгибы линий, легкие капризные формы, радостные светлые краски. Приятность глазу получает преимущество перед роскошью и помпой вычурных парадных покоев. Царствует стиль рококо, или Луи Пятнадцатого. Самым важным элементом украшения является мотив раковины с дальних морей. Именно в ней передвигается Афродита, богиня-покровительница этой эпохи бездумной погони за наслаждениями.

Постепенно двор восстанавливается во всем его былом великолепии. Король весьма строго следует этикету своих пращуров, по его выражению «я не хочу разрушать то, что построили мои предки». Правда, незначительные изменения в него он все-таки внес. Сюда относится завтрак перед мессой (в отличие от символической трапезы Короля-Солнца он стал довольно плотным), после церковной службы Людовик ХV работает с министрами. Король редко принимает участие в заседаниях Совета, он предпочитает использовать это время для работы с документами и корреспонденцией. Представительские мероприятия отодвигаются им на послеобеденное время. Ежедневная обеденная трапеза короля теперь длится не более часа, причем в отличие от своего прадеда[22] он ест так мало, что прислуга зарабатывает недурные деньги на продаже остатков с королевского стола. Затем, почти при любой погоде, начинается ежедневная охота. Примерно в 17 часов охотники возвращаются. Время после ужина посвящается удовольствиям. Людовик предпочитает музыке театр. Пятница и воскресенье посвящены игре в карты, которой король отдается с большим увлечением. По воскресеньям монарх заслушивает отчет своего почтового контролера, так называемого «черного кабинета». В этой службе трудятся шесть специалистов по вскрытию писем, которое для адресата остается незамеченным. Все это делается для безопасности государства, ибо некоторые министры норовят плести опасные интриги. Так что король в курсе многих забавных скандалов, однако никогда не использует эти сведения.

В 1768 году Версаль столь же пышен, как и при Короле-Солнце. Как писал Казанова, «богами, которым поклонялись там, были Новизна и Мода». Вечная погоня дряхлеющего века за новыми ощущениями для вырождающегося дворянства! Но нынешнего короля не радуют ни балы, ни охота, ни прекрасные придворные дамы. Король скучает…

Детские и юношеские годы Людовика ХV

Последние годы жизни Короля-Солнца были омрачены целой чередой потерь в его семье. Он даже был вынужден сократить периоды траура, имевшие согласно его суровому этикету определенную продолжительность в зависимости от ранга усопшего. Даже траурные одежды монарха в малейших деталях должны были соответствовать определенному цвету или длине. Больше всего потрясла Людовика ХIV смерть дофина, наследного принца, его старшего сына (у него было всего шестеро детей, пятеро из которых скончались в нежном возрасте) в 1711 году. 11 февраля 1712 года в течение недели оспа унесла жизни внука и его жены, герцога и герцогини Бургундских. Было решено увезти в другое место их сына-младенца, герцога Анжуйского (будущего Людовика ХV), но его воспитательница, герцогиня де Вантадур, заперлась в отведенных царственному отпрыску покоях и заявила, что ни за что не отдаст своего подопечного. Оказалось, что таким образом она спасла ему жизнь, ибо 8 марта умер пятилетний новый дофин, правнук короля, герцог Бретонский. 3 мая 1714 года ушел в мир иной последний внук короля, герцог Беррийский. Когда немного позже королю принесли четырехлетнего герцога Анжуйского, он взял его на руки, залился слезами и пробормотал: «Вот все, что осталось от моей семьи».

Естественно, психика ребенка, воспитывавшегося среди взрослых неродных ему людей, да еще и в постоянном внушении его особого положения и преклонения окружающих перед ним, никак не могла быть нормальной. До семи лет будущий король, облаченный по тогдашнему обычаю в одежду девочки, воспитывался герцогиней де Вантадур, питавшей к нему почти что материнскую нежность. Далее его передали маршалу Виллеруа, который поставил перед собой задачу сделать из него настоящего мужчину.

Уже в семилетнем возрасте дофину начали подыскивать невесту, естественно, руководствуясь чисто политическими соображениями. Первоначально традиционно была выбрана испанская инфанта, но затем политические предпочтения претерпели изменения, и помолвку расторгли.

Подросток рос дурно воспитанным, заносчивым и в то же время робким и нерешительным. За его воспитание взялся кардинал Флери, в ту пору епископ Фрежюса. Воспитание было, разумеется, религиозным, наследник престола часто и охотно исповедался, с удовольствие ходил на службу в церкви, умиляя людей своим сосредоточенным видом во время религиозных процессий. Он истово занимался благотворительностью и охотно делал пожертвования.

Маленький король с невинной душой 25 октября 1722 года был коронован в Реймсе. Церемония помазания на царство лишь углубила его набожность. Он по-детски боялся мук адовых и проявлял такую стыдливость, что регенту пришлось призадуматься, стоит ли ему вводить свою любовницу в Версаль.

В 1723 году регент скоропостижно скончался в объятиях своей любовницы, герцогини де Фалари. Полагают, что именно она весной 1724 года лишила юного короля девственности.

После довольно длительного изучения множества кандидатур европейских принцесс была выбрана дочь потерявшего трон короля Польши Станислава Лещинского. Мария явно засиделась в девушках (ей исполнилось 23 года), жила с отцом в изгнании в Виссембурге и была на 7 лет старше жениха. 5 сентября 1725 года состоялась свадьба, и в первую брачную ночь новобрачный семь раз исполнил свой супружеский долг. Мария была столь же набожна, сколь и молодой муж, и стала образцом внимательной, покорной и исполненной христианских добродетелей супруги. В двадцать лет король уже был отцом пятерых детей. Далее последовало рождение еще четырех дочерей. Известны горестные слова королевы, которыми она подвела итог своей супружеской жизни: «Вечная постель, вечная беременность, вечные роды».

Верность Людовика ХV королеве раздражала двор, ибо за время регентства нравы настолько пали, что подобное добродетельное сосуществование монаршей четы выглядело вызовом. Но с 1733 года между супругами возникло некоторое охлаждение. Мария ставила мужу в вину, что тот недостаточно рьяно защищает претензии ее отца на польский трон, и изрядно утомляла его своими жалобами. После неудачной десятой беременности в 1738 году королева отказалась дать мужу доступ в свою спальню.