Читать книгу "Я - Грималкин - Джозеф Дилейни"

У ее основания виднелось большое деревянное ведро, в которое капала кровь. Сверху, из темноты, свисали тринадцать цепей, каждая разной длины. И на каждой цепи болталось мертвое существо. Здесь были крысы, кролики, зайцы, жирный барсук, пустельга, черная и белая кошки. Почти все сдохли, и их кровь давно стекла в ведро. Но две большие серые крысы с длинными серыми усами все еще дергались: жизнь уходила из них медленно и размеренно, капля за каплей.

– Зачем ламии это делают? – шепотом спросила Торн, оглядывая все вокруг широко открытыми глазами.

– Это виселица ламий… предназначение ее неизвестно, – ответила я. – Некоторые считают виселицу предупреждением, хотя у нее может быть и совершенно другое значение. Ведро крови – вещь несомненно ценная, но ламии могут охотиться и убивать намного более крупную добычу. Например, овец. Не исключено, что им просто нравится вкус крови таких маленьких тварей. Некоторые пендлские ведьмы на самом деле предпочитают крысиную кровь человеческой. Но вот почему цепей именно тринадцать… Похоже, тут какой-то ритуал. Некая магия.

Наблюдая это жуткое зрелище, мы в какой-то момент вдруг почувствовали опасность и одновременно посмотрели вверх, на дыру в потолке. Я тут же потянула носом:

– Ламия! Крылатая!

Секундой позже нечто огромное устремилось на нас сверху. Прижав к туловищу крылья, оно стремительно падало, словно пикирующий на жертву ястреб.

Глава 7. Пообещай мне

Зачем убивать слабого, когда можно сразиться с сильным? Зачем лгать, когда можно сказать правду? Ведьма-убийца должна быть благородной и всегда держать слово.

В последний момент ламия широко раскинула крылья, отвернула от стены и закружила по залу. Потом снова устремилась к нам.

Торн обнажила клинок.

– Не глупи! – Я покачала головой и, схватив ее за руку, потащила за собой в направлении узкого коридора. Там мы были бы в большей безопасности, чем в просторном, с высоким потолком помещении, где ламия могла атаковать сверху. Я помнила, как мой клинок отскакивал от ее чешуи во время битвы на холме Пендл.

Мы уже добрались до коридора, когда ламия опустилась в центре зала и направилась в нашу сторону на всех четырех лапах. Такой тип крылатых ламий – их называют венгириями — встречается довольно редко, но он чрезвычайно опасен. Я предпочла бы не драться с ней, а договориться, но при необходимости, конечно же, я ее убью.

Ламия остановилась футах в шести от нас и, поднявшись на задние лапы, угрожающе замахала передними. Я хорошо знала, сколь быстрыми могут быть эти твари. Преодолеть разделявшее нас расстояние она успела бы за долю секунды. Поэтому я опустила мешок, встала перед Торн и вынула из ножен длинный клинок.

Но ламия, вместо того чтобы атаковать нас, заговорила:

– Кто ты, ведьма? Ты уже во второй раз вступаешь в наши владения!

Торн удивленно взглянула на меня. О своем бесплотном визите на башню я ей еще не рассказывала.

– Я Грималкин, убийца моего клана, владевшего прежде этой башней. Сюда я пришла с миром. Я заодно с Томасом Уордом и, следовательно, на той же стороне, что и ты. Мы все противостоим общему врагу – дьяволу.

– А кто это дитя, что прячется за твоей спиной?

Торн выступила вперед и направила клинок в сторону ламии:

– Мое имя Торн, и я служу Грималкин. Ее желание – мое желание. Ее враги – мои враги. Ее сторонники – мои сторонники. Я ни за кого не прячусь и ничего не боюсь!

– Смело говоришь, дитя. Но одна только смелость не защитит тебя от моих когтей и зубов.

– Ты бы не грозилась, если бы действительно знала, кто такая Грималкин, – сердито бросила Торн. – Из всех убийц клана Малкинов она самая лучшая. Никто из ее клана не смеет бросить ей вызов. Несколько ее врагов умерли от страха в своей постели, узнав, что она охотится за ними.

– Мне известна ее грозная репутация, – проскрипела ламия, – но я живу уже несколько столетий, и историй о моих деяниях хватило бы тысяче менестрелей. Что привело вас в башню?

– Нам нужно временное убежище, – ответила я. – Нас преследуют враги, но за себя мы не беспокоимся. Мы боимся, что вот это может попасть в их руки. – Я подняла мешок. – Здесь отрубленная голова дьявола. Я приковала и погребла его тело в яме далеко отсюда, за морем. Наши враги стремятся соединить его с головой и восстановить его силу. Том Уорд ищет способ уничтожить дьявола окончательно, но быстро такое дело не делается, и ему нужно время. Нам важно сохранить голову.

Ламия на секунду закрыла глаза, как будто глубоко задумалась. Потом медленно кивнула и, выпустив коготь, указала на дыру в потолке:

– Мы чувствовали, что дьявол пленен, чувствовали его боль. Это чувствовали все, кто так или иначе служит Тьме. Я желаю посмотреть на эту голову. И моя сестра желает того же. Поднимайтесь следом за мной в башню.

С этими словами она подпрыгнула и раскинула крылья, а еще через несколько мгновений вылетела через дыру в потолке.

– А не ловушка ли это? – засомневалась Торн. – Мы выйдем из коридора на открытое пространство, а она на нас набросится.

– Возможно и такое, но придется рискнуть. – Я подобрала мешок и, держа в руке свечу, прошла мимо двух ближайших столбов и начала подниматься по винтовой лестнице.

Протиснувшись через рваную дыру в потолке, мы попали в громадное, цилиндрической формы подземное помещение в основании башни. Ламии видно не было. Сверху капала вода, просачивавшаяся между камнями из окружавшего башню рва. Оглядевшись, мы продолжили путь по узкой винтовой лестнице, осторожно ступая по предательски скользким ступенькам. Слева зиял тьмой лестничный колодец, падение в который сулило верную смерть; справа изгибалась каменная стена с врезанными в нее через равные промежутки дверями, за которыми находились сырые и темные камеры. В некоторые я заглядывала, но ничего, кроме пустоты, там не было. Даже костей.

В конце концов мы поднялись к остаткам верхнего люка; здесь тоже зияла рваная дыра, служившая проходом для ламий. За ней располагалась кладовая с мешками гниющей картошки и вонючей вязкой горой чего-то похожего на репу. В свой первый визит сюда, в форме духа, я была, по счастью, лишена обоняния, но теперь вонь ударила в нос со всей силой. Когда башню занимал ведьмовский ковен, такого запаха здесь не было. За дверью, которая вела в большое жилое помещение, тускло горел факел.

Подняв повыше свечи, мы переступили порог. Крылатая ламия восседала на крышке закрытого сундука; ее сестра, заняв стул поблизости, держала в левой руке книгу. Вставленный в стенную скобу факел освещал обеих ведьм слева, и их вытянутые тени касались противоположной стены. Большая часть комнаты оставалась в темноте.

– А вот, сестрица, и наши гости, – скрипучим голосом объявила крылатая ламия. – Ту, что помоложе, зовут Торн. Та, что повыше – у нее смерть в глазах и жестокость в губах, – и есть Грималкин, ведьма-убийца.