Читать книгу "Дмитровское шоссе. Расцвет, упадок и большие надежды Дмитровского направления - Алексей Рогачев"

Мостик представлял интерес и с чисто инженерной точки зрения. Он стал одной из первых в Москве конструкций, изготовленных из предварительно напряженного монолитного железобетона. Пролетное строение моста – неразрезная четырехпролетная система – выполнена в виде монолитной ребристой плиты. Главный пролет в 20 метров перекрывает проезжую часть. Все работы по возведению мостика были закончены в течение одного месяца. Передовое по тем временам решение разработал коллектив инженеров в составе Ю. Дыховичного, А. Петрова, К. Илленко, А. Шинкаревского, А. Цыплакова[21].

Узкий тротуар сохраненного под мостиком проезда освободился от больших людских потоков, но и с него можно было попасть на галерею второго этажа с помощью двух асимметрично расположенных открытых лестниц. Чтобы ими можно было пользоваться и зимой, проектировщики предусмотрели электрообогрев ступеней.

На первом же этаже, помимо большого фойе и буфета, разместились два малых зала. Один из них предназначался для показа хроникальных и документальных фильмов, второй – для детских киносеансов, например программ мультфильмов. Оба зала пользовались огромной популярностью, и часто попасть в них оказывалось сложнее, чем в главный зал.

А он был очень большим – самым вместительным в Москве. В партере насчитывалось полторы тысячи мест, и еще одна тысяча зрителей могла разместиться на балконе, плавной дугой охватывавшем тыльную и боковые стены зала. Самые дальние места находились в 45 метрах от экрана, но благодаря его размерам (29 на 12,5 метров) это не шло в ущерб восприятию изображения. Прекрасно были решены и акустические проблемы. Около 200 динамиков, размещенных за экраном и за облицовкой стен, обеспечивали прекрасную слышимость для всех зрителей.

Полностью по сравнению с первым вариантом изменился и внешний вид здания. Фойе второго этажа фактически лишилось передней стены, которую заменили огромные витражи с изящными алюминиевыми переплетами. Раскрывающийся наружу интерьер создавал ощущение простора и легкости. Эффектной находкой стал взметнувшийся над остеклением фойе сильно выступающий наклонный козырек-крыша, придавший зданию запоминающуюся остроту.

По завершении в 1961 году строительства кинотеатр «Россия» сделался главным зданием на площади, зрительно подчинив себе ее разномастную и разномасштабную в то время застройку. Вместе с тем его обильно остекленный фасад образует нейтральный фон, на котором особенно выигрышно смотрится памятник А. С. Пушкину. В целом же «Россия» и сегодня является одним из наиболее удачных в архитектурном отношении кинотеатров Москвы.

Дмитровка Малая

Сама по себе Малая Дмитровка в полном соответствии со своим названием мельче, разнохарактернее, скучнее, чем Дмитровка Большая. Это оказалось справедливым даже в отношении чрезвычайных ситуаций. Никаких ужасных пожаров, никаких обвалов зданий. Что же касается провалов грунта, то, в отличие от Большой Дмитровки, где бедствие достигло гигантских размеров, на Дмитровке Малой аналогичное происшествие масштабом не выделялось и носило почти анекдотический характер. 7 июня 1910 года посреди улицы при проезде колымаги городского ассенизационного обоза провалилась мостовая. В образовавшуюся яму рухнули и лошадь, и бочка на колесах, и сам возчик Хомяков, который благодаря этому происшествию на некоторое время стал московской знаменитостью. Обошлось более или менее благополучно: человек остался цел, но лошади повезло меньше – бедное животное оказалось повернутым вниз головой, из ямы торчали только его круп и хвост.

Примерно такая же ситуация и с другой традицией Дмитровского радиуса – театральной. В отличие от обильной театрами Большой Дмитровки Дмитровка Малая располагает всего одним достойным упоминания театральным зданием. Правда, очень интересным и известным – Театром имени Ленинского комсомола.

В начале XX века московским купцам стало казаться тесным и неудобным арендуемое здание на Большой Дмитровке, в котором размещался их клуб. Поскольку средств хватало, правление решило отказаться от порочной практики приспособления для клубных целей случайных построек и соорудить специальное здание, отвечающее всем современным требованиям по размерам, красоте, удобствам и функциональности. Проект заказали И. А. Иванову-Шицу, который в те годы считался третьим после Ф. О. Шехтеля и Л. Н. Кекушева московским мастером стиля модерн. Модерн Иванова-Шица был несколько своеобразным – в отличие от своих коллег, зодчий старался сочетать декоративные приемы этого затейливого стиля с композиционными приемами классики. Получалось в общем-то неплохо. Именно в таком духе выполнены многие работы Иванова-Шица – например, корпуса Солдатенковской (позже Боткинской) и Морозовской больниц.

Здание Купеческого клуба. Архитектор И. А. Иванов-Шиц. 1907–1909 гг.

К классицизирующему модерну (или модернизированной классике) архитектор прибег и при проектировании нового здания для Купеческого клуба. Основным элементом фасада служит вполне классическая лоджия с портиком из шести ионических колонн. По ее сторонам поставлены башнеобразные объемы, оформление которых – ряды щелевидных проемов верхнего этажа, огромное окно-витраж под ними – относится к типичным приемам модерна. Правда, и сюда вплетаются классические мотивы – по бокам больших окон помещены две пары рельефных изображений женщин в античных одеяниях, протягивающих друг другу нечто вроде венков.

Здание Купеческого клуба. Деталь фасада. Архитектор И. А. Иванов-Шиц

Но, словно решив подтвердить свою верность принципам модерна, зодчий поспешил разрушить симметрию фасада, по-разному решив расположенные в башнях парадные входы и сместив в северное крыло арку проезда во двор. В стиле строгого модерна были отделаны интерьеры клуба – вестибюль, зрительный зал, гостиные, столовые, бильярдная, библиотека.

Критики отнеслись к работе Иванова-Шица чрезмерно строго. Вот что писал влиятельный питерский журнал: «Здание купеческого собрания в модернизированном классическом стиле страдает многими и существенными погрешностями как в смысле композиции, так и выполнения. Треножные жертвенники на аттике, венки, головки, балюстрады выступающего балкона над вестибюлем – все отдает дешевкой». К этому суровому отзыву следует подходить с определенным скепсисом: питерские зодчие с высоты своего столичного положения относились к работам московских архитекторов с пренебрежением – дескать, провинция!

Зато по-настоящему провинциальным строителям работа Иванова-Шица понравилась, появились подражатели. Например, архитектор В. А. Трофимов воспроизвел решение фасада Купеческого клуба в здании казанских Высших женских курсов (1912–1913 гг.), лишь уменьшив размеры и слегка приглушив модерновый декор.