Читать книгу "Дочь алхимика - Кай Майер"

Аура вскинула голову. Горящими глазами она смотрела на Шарлоту.

— Неужели это всё только из-за интерната? — ехидно переспросила она. — А из-за чего же еще, по-твоему.

— Ты считаешь, я виновата в этом?

— Кто ж еще? Ведь это ты все так устроила, чтобы я уехала!

— Это не правда! — лицо Шарлоты приняло упрямое и застывшее выражение. Она уже не в первый раз отрицала, что мысль отправить Ауру в интернат принадлежит не ей, но она редко выглядела так убедительно, как в этот момент.

Пару мгновений Аура была действительно сбита с толку, но потом её сомнения исчезли, и гнев на Шарлоту вернулся.

— Отец никогда не предложил бы этого сам, — сказала она так, словно хотела убедить в этом саму себя: убедить себя в том, что это правда. Это должно было быть правдой.

— Это было не просто его предложение, Аура, — упорствовала Шарлота. — Это было его настоятельное желание! Он все устроил еще до того, как я об этом узнала, да и то случайно. Будь его воля, он бы отправил тебя немедленно, при любых обстоятельствах. Он таков, Аура, и всегда был таким, даже если ты и не хочешь признать это.

На мгновение Аура закрыла глаза и затем вновь открыла их. Она ненавидела себя за то, что в ее глазах появились слезы.

— Тогда зачем ты вышла за него замуж?

Взгляд её матери стал пустым и отстраненным.

— Это было очень давно.

— Ты сказала, он всегда был таким, — Аура не хотела теребить раны, но сейчас она не могла иначе. Боже мой, что же с ней случилось?

— Твой отец всегда был немного… сложным, не таким как другие, но он был молод, хорошо выглядел. Но, прежде всего, это было его, — она снова запнулась, — его излучение, я думаю. Мы познакомились в Берлине, на балу, и он… Господи, Аура, ты же знаешь эту историю.

Она действительно знала её, но не помнила, чтобы хоть раз слышала её из уст матери. В детстве ей эту историю рассказывал отец, еще до того, как заперся на своем чердаке от всего света.

Он и Шарлота встретились во время бал-маскарада. Это было лет двадцать назад. Шарлоте было тогда семнадцать или восемнадцать — избалованная девушка из хорошего дома. Её родители погибли при кораблекрушении у берегов Дании почти сразу же после её рождения, и с тех пор она жила у дальней кузины матери, не делавшей тайны из того, что самым разумным, по; её мнению, было как можно скорее выдать Шарлоту замуж. Она настолько заразила девушку рассказами о роскошных свадьбах, любящих мужьях и больших счастливых семьях, что для Шарлоты важнее, чем вопрос Кто? стал вопрос Когда? Это должно было произойти быстро, это было ясно, и когда она встретила Нестора, то ни минуты не сомневалась, что он её суженый. Он был обеспеченным, точнее, несметно богатым, и окружен бесчисленным количеством женщин, которое Шарлота воспринимала скорее как вызов, чем как соперничество. Позднее Нестор признавался Ауре, что он действительно потерял голову из-за Шарлоты, из-за её красоты (она была действительно красива, по его утверждению), из-за её открытости и наивности. Спустя несколько недель после их первой встречи они сыграли свадьбу, и опекунша Шарлоты не стала удерживать свою подопечную, когда та переселилась в удаленное поместье Нестора Непомука Инститориса.

О том, что произошло, что послужило причиной того, что привлекательный кутила превратился в нелюдимого отшельника, об этом в замке не говорили. Аура сомневалась, что Шарлота знала ответ на этот вопрос. Сама Аура была единственной, кому позволено было подниматься на чердак, тем не менее, она смутно представляла себе характер занятий Нестора. Он всегда тепло относился к ней, а иногда даже с любовью — привилегия, которой наслаждались немногие в замке. Ни Сильветте, ни Даниелю и, уж конечно, ни Шарлоте, не позволялось посещать поднебесную империю Нестора.

Шарлота знала о предпочтении, которое оказывал Нестор Ауре, поэтому она все больше и больше любви отдавала Сильветте. Малышка получала лучшие платья от портных из Берлина и Гамбурга, все её желания всегда осуществлялись.

Без сомнения, Аура тоже любила Сильветту, но в ней так же присутствовало темное чувство ревности к сестре. Она никогда не понимала отношения к ней Шарлоты, находила его несправедливым и подлым, кроме того, Аура догадывалась, что делает Сильветту в глазах матери намного более достойной любви. Все дело в том, что у Шарлоты была какая-то тайна.

Аура никогда не говорила с ней об этом, но, возможно, сейчас наступил подходящий момент — в следующие три года такого не будет.

— А Фридрих вообще знает? — спросила она нежным голосом, не глядя на Шарлоту и сосредоточив все свое внимание на обуви.

Она услышала, как её мать резко вдохнула воздух.

— Что ты хочешь этим сказать? — Вдруг она подошла, схватила Ауру за подбородок и подняла его вверх. — Что должен знать Фридрих?

Аура пожалела, что задала этот вопрос. «Зря я так сказала, — подумала она, — веду себя как чудовище», — хотя чувствовала она себя при этом превосходно. В лице Шарлоты впервые появилась неуверенность, впервые в её взгляде промелькнула открытая неприязнь. Итак, время пришло, наконец-то они будут откровенны друг с другом.

Аура вложила всю непокорность в свой голос:

— Он знает, что является отцом Сильветты?

Молчание. Жар ударил Шарлоте в голову, как будто ее обожгло открытым огнем, и замахнувшись, она отвесила Ауре звонкую пощечину.

Та даже не пошевелилась: глядя с печалью она осталась сидеть на краю постели.

— Почему ты поступаешь так со мной? — тихо спросила Шарлота. Её голос был не сильнее чем легкое дуновение ветра. — Почему? Ответь мне.

— Ты сама так поступаешь с собой, мама. Это целиком и полностью твоя вина.

Казалось, на какое-то мгновение Шарлота погрузилась в себя. Потом, как будто очнувшись, она провела рукой по глазам, размазывая косметику.

— Это все Нестор, не так ли? Это он рассказывает подобные вещи?

— Нет, мама, он тут ни при чем. Но многого не надо, чтобы понять правду.

— Тогда послушай меня внимательно: что бы ты ни хотела считать правдой — на самом деле, все совсем по-другому. — Шарлота резко повернулась, рванула на себя дверь и вышла в коридор. — Совсем по-другому, понимаешь?

Дверь захлопнулась, и Аура осталась одна, облитая разноцветным светом оконной мозаики. Взбешенная собственной злобой, она схватила ботинок, и, размахнувшись, со всей силы запустила им в окно. Стекло не разбилось — ботинок отскочил и упал на пол.

«Зачем я это только сказала? — думала она в отчаянии. — Как я могла сказать ей такое?»

Аура упала на постель и горько зарыдала.

* * *

Когда Джиллиан в полдень сошел с поезда, он решил купить ежедневную газету, но вокзал был таким маленьким, таким бедным, что в нем не было даже киоска.

Гермафродит был единственным пассажиром, высадившимся здесь. Сумку с вещами и пару инструментов, которые дали ему Камень и Нога, он с удовольствием оставил бы в вагоне — они будут ему только помехой. Он не испытывал нужды ни в оружии, ни в одежде — послезавтра он уже поедет назад. Джиллиан ни секунды не сомневался, что к тому времени выполнит свой заказ.