Читать книгу "Lady Покер - Олег Селиверстов"

Она молча вела машину. Когда ее правая нога нажимала на педали, ящерица на колготках извивалась всем телом.

– А чем занимаешься ты? – поинтересовался я, закончив рассказ. Спрашивать «кем работаешь» у женщины с такой машиной было бы глупо.

Марго не ответила, а начала совсем о другом:

– Знаешь, в каменистой пустыне Калифорнии живут удивительные пятнистые ящерицы. Самки ящериц серенькие, неприметные, под цвет окружающей среды, а вот самцы с ярко окрашенной шеей. Причем у одних самцов шея синяя, у других – оранжевая. «Синие» самцы – обычные, они ухаживают за самками, живут с ними и склоняют их к спариванию. Но в самый ответственный момент иногда появляются «оранжевые», одинокие и сильные донжуаны. Они вступают в борьбу и, как правило, побеждают – тогда самка достается им.

– Хитро придумано: один возбуждает, а другой пользуется!

– Это еще не все. Самое удивительное в другом. Когда завязывается борьба между обычным «синим» самцом и донжуаном, приходит самец с желтой шеей, и пока те выясняют отношения, он незаметно спаривается с самкой, причем она не только не против, а даже с радостью ему отдается.

– Поразительно.

– А знаешь, почему она это делает?

– Может, она легкомысленна? – предположил я.

Марго не удержалась от смеха:

– Потому что боится остаться одна.

Тормоза заскрипели, и машина встала как вкопанная перед светофором перекрестка. Я не мог не заметить, как непристойно изогнулась ящерица.

– Хорошие колготки? – Марго прищурилась.

– Да, нестандартные.

Когда подъезжали к моему кварталу, я попросил остановиться на проспекте, чтобы пройтись пешком. «Хонда» плавно затормозила. Марго включила свет в салоне и неожиданно сказала:

– Может быть, заедем ко мне выпить по чашке кофе? Здесь недалеко.

Прощальный комплимент застрял у меня в горле. Она снисходительно рассмеялась, не дожидаясь ответа.

– Я шучу, никогда не знакомлюсь с мужчинами в казино и тем более не приглашаю их в постель после первого бокала вина. – Она вдруг стала серьезной. – Казино – мир личностный, здесь есть только ты и игра. Игра – все: друг, любовник, дети. Это другая жизнь, в которой порой хочется остаться навсегда. Увидимся в следующий четверг.

– Предлагаю созвониться, – ответил я, ожидая, что она оставит номер телефона.

Но Марго ограничилась обещанием:

– Обязательно.

Через минуту «Хонда» скрылась из виду.

Ночь пахла опавшими листьями и мокрой травой. Я застегнул плащ, надвинул шляпу и свернул в темноту. Шаги гулко отдавались в пустынном переулке. «А как герой Достоевского убил старуху – обухом топора или лезвием?» – подумал я и невольно обернулся. Не было никого, кроме равнодушных фонарей, пригнувших к земле головы-светильники.

* * *

Проснувшись, я вспомнил вчерашний день и Марго. Перед глазами отчетливо всплыл ночной город, ящерица на колготках и колеса на литых дисках. Необычный вечер, окрашенный в темно-красный цвет – цвет опасности и любви. Почему люди присвоили любви красный цвет? Потому что любовь – это всегда опасность? Или потому, что любовь часто заканчивается кровоточащими ранами?

Я невольно сравнил Элизабет и Марго и с ужасом понял, что если б мне сейчас предложили выбрать, с кем из них провести ночь, я бы растерялся: тут изящная грудь, там – коленки… Везет мусульманам: можно иметь гарем.

Я рассмеялся собственным глупым мыслям, вылез из-под одеяла и пошел умываться. Размечтался! У одной есть бой-френд, а вторая вообще не оставила телефона. Может, я ее больше и не увижу никогда?

Утро было бархатно-солнечное, чирикающее неугомонными воробьями. «Шевроле», не обращая внимания на красоток в проносящихся мимо автомобилях, степенно ехал по знакомому маршруту. И только единственный раз чуть не сбился с намеченного курса – когда обогнал вишневое «Пежо» с беззаботно болтающей по телефону девушкой за рулем. У нее были длинные светло-русые волосы. Мы пристроились впереди «Пежо» и всячески пытались обратить на себя внимание, но безуспешно. На очередном перекрестке я почувствовал, что «Шевроле» от возбуждения вот-вот резко тормознет, чтобы девушка стукнулась лбом о стекло и обратила внимание на нас. Ее спасло то, что наш путь сворачивал направо. Мой верный друг с сожалением повернул колеса.

Беззаботность – лучшее лекарство от старости.

В приемной Ирен угощала сыщика кофе и круассанами, а он рассказывал ей свежий анекдот. У его ног стояла спортивная сумка, из которой торчал объектив фотоаппарата.

– Буэнос диас, амиго! – воскликнул Алесандро. – Почему у тебя такой невеселый вид? Похмелье?

– Привет. Ты что без звонка, в такую рань? – я внутренне напрягся, понимая, что сыщик прискакал столь неожиданно не просто так.

– Одно дельце подвернулось здесь неподалеку, вот и решил заглянуть к тебе на чашечку кофе.

– Угу, – недоверчиво буркнул я. – На чашечку кофе…

Мы прошли в кабинет. Судя по красным усталым глазам, идальго провел бессонную ночь, выслеживая и фотографируя очередную жертву неверности. Кому-то из мужчин не поздоровится, когда компрометирующие фото будут готовы.

Алесандро скинул кожаную куртку, снял солнцезащитные очки и подошел к зеркалу.

– Ну и вид. Хорошо, что меня не видит мама.

Он распустил волосы и начал заново заделывать их в хвостик. Я терпеливо ждал. Алесандро не терпел неаккуратности во внешнем виде.

– Вот черт, опять вылез седой волос, – сокрушенно вздохнул Алесандро, рассматривая прическу со всех сторон. – Мне же еще только сорок!

– Сорок один, – поправил я его. – Так что случилось?

– Ничего особенного. – Сыщик еще раз вздохнул, глядя на свое отражение, затем неспешно проследовал в кресло и уселся, вытянув ноги. – Уф, подустал я что-то. Пора заводить помощников. За этими молодыми кобелями не угонишься – таскаются всю ночь с дискотеки на дискотеку. Родители невесты захотели узнать, как проводит время их будущий зять. Сдается мне, свадьбу придется отложить.

Он достал из кармана пачку миндальных орехов и протянул мне:

– Будешь?

Я отрицательно покачал головой.

– Зря. Очень полезно. – Алесандро не спеша доел орехи, смял пустую пачку и бросил в корзину для мусора.

– Барбара – это жена Бывшего Директора, – наконец выдал Алесандро то, ради чего пришел так рано.

– Еще раз повтори, кто чья жена?

– Женщина, которая владеет тремя процентами акций – если помнишь, ее зовут Барбара, – это ЖЕНА Бывшего Директора.

– Понятно, – пробормотал я, пока еще не осознавая, хорошая это новость или плохая. – Так вот почему ерзал замызганный портфель: Бывший тоже блефовал. Точнее, не блефовал, а не договаривал. Вот пройдоха! Прикидывался униженным и оскорбленным, а сам туда же! Но подожди… – я вопросительно уставился на сыщика. – Если Барбара – жена Бывшего Директора, то как его смогли уволить? У них же на двоих контрольный пакет!