Читать книгу "Элайзабел Крэй и Темное Братство - Крис Вудинг"

Но вот замок щелкнул. Звук этот буквально оглушил ее.

Дверь слегка приотворилась. Сквозь образовавшуюся небольшую щель было невозможно разглядеть, кто стоял у порога.

Между тем этот кто-то не двигался и не издавал ни звука.

Кэтлин вернулась с ночной охоты невредимой, если не считать нескольких царапин и синяков. А также того, что она потратила время впустую: когда она добралась туда, где накануне были замечены крышеходы, тех уже и след простыл. Остаток ночи она мчалась по их следу, но настичь гнусных тварей ей так и не удалось.

Она застала Таниэля сидящим в кресле у камина со стаканом бренди в руке.

— Доброе утро! — Голос Кэтлин звучал, как всегда, бодро и жизнерадостно.

Таниэль ей не ответил.

Она подошла к камину и уселась в соседнее кресло. Таниэль взял со столика чистый стакан, до половины наполнил его бренди и молча протянул ей.

— Это мне? Таниэль, как мило!

— События развиваются, — хмуро сообщил он.

Кэтлин поудобнее устроилась в кресле.

— В твоих устах это звучит довольно зловеще.

— Незадолго до рассвета я услыхал крики Элайзабел. Поднялся наверх и застал ее обезумевшей от страха. Она была совершенно невменяемой. Мне пришлось почти час ее успокаивать, пока она наконец пришла в себя и смогла внятно рассказать, что произошло.

— И что же с ней стряслось?

Он пересказал события минувшей ночи и упомянул о незваном визитере, который так напугал Элайзабел.

— Я дал ей успокоительное. Она задремала и, надеюсь, проспит еще несколько часов.

— А ты, выходит, не слыхал, как он проник в дом?

— В том-то и дело, что нет. Скажи честно, что ты обо всем этом думаешь?

Кэтлин помедлила с ответом, глядя в свой стакан с бренди, который она согревала, обхватив донышко обеими ладонями.

— По-моему, девушка не в себе, — произнесла она наконец.

Таниэль нахмурился. Эти слова явно пришлись ему не по душе. Он ждал от Кэтлин чего-то другого.

— Ты ей веришь, — вздохнула она. Голос ее отдался эхом в его стакане, который он как раз поднес к губам, чтобы сделать очередной глоток.

— Видишь ли, она очень точно его описала, — задумчиво сказал он. — Разве такое выдумаешь? Я уверен, это был дрог.

— Это было описание дрога, какое приводится в учебниках, — мягко возразила Кэтлин. — Что лает повод для сомнений, согласись. Она могла о нем прочитать где угодно и запомнить. Мы ведь по-прежнему ничего не знаем о ее прошлом. А главное, если верить тем же учебникам, утопленники всего дважды появлялись на поверхности земли.

— Я осмотрел спальню самым тщательным образом, — не сдавался Таниэль, меряя шагами комнату, в которой становилось все светлее, по мере того как солнце входило в зенит. — Там было очень сыро, а твои магические знаки возле двери частью стерты, частью искажены до неузнаваемости. Кто-то явно пытался разрушить это заграждение и пробраться внутрь.

— Или попросту стер некоторые из них и нарисовал другие. Что может быть проще? Да ты сам подумай, Таниэль! Она ведь всего-навсего маленькая бродяжка, страдающая амнезией. Ради всего святого, ну кто стал бы посылать за ней дрога? Ты хоть представляешь, какого труда стоит вызвать на землю любого из них?

Таниэль уселся напротив окна. Холодный, ясный свет, лившийся в комнату сквозь стекло, позолотил его светлые волосы, отчего они стали похожи на пышный искрящийся нимб. Кэтлин со вздохом поднялась и сладко потянулась. Она подошла к своему бывшему ученику и заговорила с непривычной для нее нежностью:

— Я вижу, как тебе хочется, чтобы она пришла в себя и стала как все. Я-то тебя понимаю, Таниэль. Видит бог, ты так мало общаешься с другими людьми. Работаешь ночами, всегда один. Одному трудно на свете. А ведь тебе всего семнадцать. В этом возрасте просто необходимо с кем-то дружить.

— У меня есть ты, — ответил он.

— Я не в счет, — отмахнулась Кэтлин. — Я прежде всего твоя наставница, да и потом, говоря по правде, я для тебя старовата. Тебе необходимо общество сверстников, вот я о чем. И поэтому прошу тебя, прислушайся к моим словам. Не поддавайся несбыточной надежде, Таниэль. Я-то догадываюсь, что у тебя на уме. Ты хочешь, чтобы она поселилась в этом доме.

К полной ее неожиданности, Таниэль издал негромкий смешок.

— Поселилась? А где, по-твоему, она стала бы ночевать? Мне ведь в конце концов надоест спать в кресле, захочется отдохнуть по-человечески, в собственной кровати. — Казалось, он собирался и дальше развивать эту тему, но отчего-то внезапно умолк и, вытащив из кармана письмо, протянул его Кэтлин. — На вот, прочти. Доставлено час назад.

С этими словами он поднялся и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Кэтлин повертела в руках вскрытый конверт. Письмо было от доктора Пайка из «Редфордских угодий». Вынув листок из конверта, она принялась читать:

Дорогой сэр,

Надеюсь, что это письмо застанет Вас в добром здравии. Касательно Вашего визита в связи с девушкой, встреченной Вами в Старом Городе, — я, как и обещал, навел справки у владельцев двух лечебниц для умалишенных, находящихся в окрестностях Лондона. Как оказалось, в боковом крыле здания «Фермы Крокерли», вверенной попечению моего коллеги доктора Харта, недавно случился пожар, во время которого несколько пациентов погибли, а верхний этаж обрушился, повредив внешнее ограждение территории, что дало возможность выжившим больным покинуть пределы лечебницы. Трое из них — двое мужчин и одна девушка, до сих пор числятся пропавшими. Упомянутая девушка, Элайзабел Крэй, семнадцати или восемнадцати лет от роду, по описанию совсем не походит на ту особу, к которой вы проявляете участие: она зеленоглазая блондинка, но однако это единственная из находящихся в розыске пациенток психиатрических лечебниц Лондона, о какой мне на сегодняшний день удалось узнать. К сожалению, пока это все, чем я могу быть Вам полезен. Пожалуйста, дайте мне знать, к какому результату привели Ваши собственные поиски.

Ваш

доктор Маммон Пайк.

Кэтлин дважды перечитала письмо, прежде чем сложить его и спрятать в конверт. От жалости у нее защемило сердце.

— Бедняга Таниэль, — вздохнула она.

За дверью в холле зазвонил телефон.

5

Бег наперегонки со временем

Майкрафт

Таниэлю предоставляется вторая попытка

— Сюда! Сюда! — крикнули сверху, и Таниэль с Кэтлин, едва не сбив с ног всхлипывающую горничную, бросились к лестнице.

Происходило это в одном из просторных, солидных кенсингтонских особняков, который высился на приличном удалении от тротуара, обсаженного ветвистыми деревьями. К массивной входной двери, выкрашенной в темно-зеленый цвет, вели три высокие каменные ступени, крыльцо было с обеих сторон огорожено черными коваными перилами. Молодая женщина, отворившая им дверь, последовала за ними вверх по главной лестнице. Она бежала по ступеням, путаясь в длинном форменном платье, и на ходу утирала глаза черно-белым фартуком.