Читать книгу "Девушка из бара - Тереза Карпентер"

Джесси подняла на него счастливые глаза, приглашая разделить с ней этот чудесный момент. Он нежно погладил щечку малышки, сосущей материнскую грудь.

Никогда в жизни Брок не был так растроган и возбужден.

Он воздержится оттого, чтобы планировать будущее Элли, но сможет по-прежнему гарантировать ей и ее матери надежный дом.

Малышка помешала ему сообщить Джесси новость. Одной из причин, побудивших его совершить это путешествие, было желание рассказать ей о своем повышении.

Это давало ему колоссальные возможности, добавило еще один знак отличия и… задерживало за границей еще на восемь месяцев.

Глава седьмая

Джесси пыталась войти в дверь дома с детской коляской и тремя пакетами с продуктами.

Едва она вошла, как зазвонил телефон. Она сняла трубку.

— Алло, — прижав трубку плечом к уху, она стала вынимать шестимесячную Элли из коляски.

— Это Джесси Салливан? — спросил официальный мужской голос. — Миссис Салливан?

— Да. — Джесси замерла. Звонок не предвещал ничего хорошего. Неужели что-то случилось с Броком? — Простите, кто говорит?

— Офицер Томлинсон из штаба военно-морских сил. С сожалением должен сообщить вам о том, что произошел несчастный случай на борту…

У Джесси подкосились ноги и голова пошла кругом. Она опустилась в кресло, стоящее в столовой.

— Извините, не могли бы вы все повторить?

— Командир Салливан пострадал во время несчастного случая, произошедшего на борту корабля. Ему оказали первую помощь, а потом отправили самолетом в Германию, где ему сделали операцию.

— Какого рода операцию? Какие у него травмы? — Джесси стало трудно дышать. — Как он?

— Он получил множественный перелом ноги во время шторма, когда лопнул канат. У него есть и внутренние повреждения. Командир Салливан оттолкнул двух моряков и принял на себя удар падающего оборудования. Он перенес операцию хорошо и завтра должен быть переправлен в Сан-Диего. Его положат в госпиталь «Болбоа». Вы сможете навестить его там после девяти утра.

Собравшись с силами, Джесси схватила ручку и бумагу, чтобы записать. У нее все застыло внутри. Брок всегда казался долговечным, сильным и крепким. Он был ее скалой.

Она знала, конечно, что, Брок, служа на авианосце в Персидском заливе, подвергает себя риску, но он всегда отрицал это, и она старалась ему верить, потому что так было легче усмирять беспокойство и страх.

Ей предстояло ждать еще двадцать шесть часов. Она не знала, чем заполнить это время, но одно знала наверняка. Она будет рядом с Броком в любом качестве, в котором ему понадобится.

Неподвижность мешала Броку спать. Хотя глаза его были закрыты, а боль приглушена медикаментами, невозможность шевельнуться мешала ему представить, что он на корабле. Или что события последних семидесяти двух часов — не более чем кошмарный сон.

Нет, этот ночной кошмар слишком реален. Бежевые стены, голые окна, непрекращающееся гудение приборов и отвратительный запах антисептика вызывали воспоминания о самых ужасных днях его жизни. Не приведи бог оказаться в стенах госпиталя, всегда думал он. Не повезло.

В одно мгновение он потерял все: карьеру, будущее, возможность двигать левой ногой. Черт, да он едва не лишился ее совсем!

О, врачи несли всякую оптимистическую чушь: операция прошла хорошо, прогноз прекрасный, время и лечебная физкультура — и он будет как новенький. Чушь!

Он так часто отправлял пострадавших моряков домой, что прекрасно знал все эти приемы. Надо поднимать дух, давать людям надежду. Никогда не показывать своей жалости, хотя, отправляя раненых домой, к семьям, думаешь только одно: «Бедняга!»

Семья. Ему хотелось бы вернуться домой к семье. Но у Джесси на руках шестимесячная малышка, которую надо кормить, купать и одевать. Ей нужна помощь, а не еще один человек, которого надо кормить, купать и одевать. Особенно когда это взрослый мужчина, от которого Джесси привыкла получать помощь сама.

Ему было невыносимо думать, что он возвращается к ней разбитым и сломленным человеком.

Ну почему ему никогда не удавалось оправдать ожидания своих близких? Вечно он умудрялся чем-то расстроить их.

— Привет, братишка, — пробасил кто-то возле двери. — Я слышал, что ты подстроил легкую аварию, чтобы пораньше вернуться домой.

Эмоции захлестнули Брока: радость, грусть, любовь, боль — сложная смесь, которая определяла его настроение.

— Черт возьми, да это просто царапина. Не понимаю, почему все так переживают. — Брок попробовал приподнять голову. Боль пронзила его насквозь. Нестерпимо заныла левая нога. Он стиснул зубы.

Не хватало еще вести разговор с младшим братом, лежа пластом на спине. Собрав все силы, он постарался приподняться.

Его брат включил свет и прошел в палату. Пытливый взгляд синих глаз устремился на Брока. Он заметил все, и прежде всего боль, которую тот пытался скрыть.

— Этот военно-морской флот вечно перестраховывается: отправляет здоровых мужиков домой. — Форд Салливан опустился на единственный стул для посетителей, вытянул ноги и скрестил руки на груди. — Удивительно, как кто-то еще остается командовать на кораблях.

— Прекрати! — прервал Брок своего младшего брата. — Откуда ты узнал, что я здесь? — Служивший, как и Брок, в военно-морском флоте, Форд старался видеться с братом каждый раз, когда они оказывались в одной и той же части света в одно и то же время. Его визиты были одновременно и благом, и проклятием. — Я вернулся в Сан-Диего всего несколько часов назад.

— У меня прекрасные источники.

— Ты же писал мне, что уволился из своего подразделения.

Форд служил в элитном спецподразделении, объездил весь мир и еще два месяца назад имел доступ к таким секретам, с которыми были знакомы лишь несколько человек. Теперь он перевелся на должность инструктора.

Вероятно, несколько его агентов до сих пор следили за Броком, но и у Брока были свои агенты, которые следили за Фордом.

То, что Брок утратил свои позиции в семье, не означало, что Форд им не интересовался.

— Из спецслужб не уходят окончательно, — раздраженно произнес Форд. Покачав головой, он показал на ногу Брока. — Так каковы прогнозы?

— Мне сделали восстановительную операцию, вставили один или два штыря. Врачи говорят, что операция прошла успешно, но ничего не смогут с достоверностью утверждать, пока не снимут гипс.

— Это хорошо.

— Да. — Если не выяснится, что операция оказалась неудачной. Тогда придется распроститься с военно-морским флотом. Но вслух Брок этого не сказал.

Форд и сам это знал. Он принимал участие в стольких рискованных миссиях, что прекрасно понимал, какое значение имеют последствия травмы для карьеры моряка.