Читать книгу "Ведьмин дар - Дарья Сергеевна Гущина"

слишком фонящая. Она оставляла после себя не только яркий хвост – транспарант с надписью «Здесь была Эфа», но и мелкие камешки – пояс астероидов, по которым можно вприпрыжку добраться до места ведьминой посадки, минуя любые защитные преграды, даже стену приюта. Да и с воздухом дела у меня складываются не очень. Поговорить с ним – да, убить им – да, доверить себя – нет.

– Ну что, подруга, – вполголоса произнесла я, – с даром… И не будь раззявой. От этих уродов можно ожидать любой гадости, кроме глупости.

Напоминание оказалось чрезвычайно уместным. «Мысль» ожидал меня недалеко от ворот приюта – под столетней сосной, в гордом одиночестве, не прячась за невидимостью и выжидательно дымя сигаретой. Я остановилась, едва его заметила. Невысокий плотный старичок с добродушным лицом и ледяными глазами приветственно улыбнулся. Почти получилось.

– Доброго дня, Эфа, – поздоровался он. – Поговорим?

С этого слова так часто начинались все мои неприятности, что я невольно передёрнула плечами, а змея снова «проснулась», зашипев, раздув клобук и засияв всеми «углями» сразу.

– Не надо, – наблюдатель поднял руку. – Я в курсе, на что ты способна. И понял, что «угли» настоящие. Ловко ты нас обставила, ничего не скажешь.

А ты, ясно дело, проверял, гад подколодный. Подкинул мальчишек, убивай – не хочу. А сам смотрел, что я использую, как использую… И загодя обвешался защитой – и где только взял амулеты против «смешанки»… Выходит, наблюдательские ведьмы тоже её практикуют, нарушая закон о «нельзя, не то на костёр», наплевав на стародавний Договор, в который так любят тыкать носом отступников. Причём, как и мы, они смешивают не только сферы – и огонь с пространством, но и направления – свет с тьмой, чтобы первое забивало излучения от второго и обманывало наблюдательские маяки. Грязно играете, господа безымянные… Подло и по двойным стандартам.

– Предлагаю сделку, – он достал вторую сигарету, – ты возвращаешь нам девушку, а мы вычёркиваем тебя из списков. Живи не скрываясь, никто тебя и пальцем не тронет. И, кстати, – холодный взгляд опустился на моё покалеченное колено, – я договорюсь с палачом, и она снимет проклятье. Выздоровеешь, заживешь нормальной жизнью… А?

На упоминании о палаче я, признаюсь, дрогнула. На секунду. Но всё остальное вызывало смех. Издевательский.

– Ну да, – с иронией откликнулась я, – а пока я буду жить, так сказать, полной жизнью, вы, безымянные, продолжите разбрасывать по городским паркам искалеченные мумии с татуировками изгнания на лбу?

– Какие мумии? – натурально удивился наблюдатель.

– Ой, мне-то мозги не пудри… – я поморщилась и сняла с пальца кольцо, швырнув амулет на землю. – Вот эти. Не узнаёшь?

Кольцо материализовалось в иллюзию мумии в открытом багажнике. Безымянный уставился на неё не мигая – и я бы даже сказала тупо, – если бы не знала, какая гигантская работа мысли сейчас ведётся вне поля зрения. Спустя минуту он отвел глаза:

– Это не мы, – заявил хрипло, но твёрдо.

– Ну да, ну да, – лицемерно поддакнула я. – Конечно, не вы. Это всегда не вы. Вот уже которую сотню лет не вы. Вы, конечно, девочек с даром собираете в безопасном месте, оберегаете, растите и обучаете…

Наблюдатель скрипнул зубами, затоптал недокуренную сигарету и невыразительно сказал:

– Шепчущим в этом мире не место.

– Почему же? – резко спросила я. – Кто вы такие, чтобы решать, кому в мире место, а кому – нет? И кто дал вам право осуждать на смерть детей? Дар ведьмы – естественная часть волшебного мира. Вам не кажется, что мы имеем право жизнь? И на договор?

Разумеется, для безымянного мои слова были пустым звуком.

– Отдай Анну, – велел он спокойно. – Сейчас же. Иначе…

И после этого волшебного слова за его спиной мелькнула тень. Наблюдатель поперхнулся недосказанным, посмотрел на меня – теперь точно бессмысленно и тупо, рухнул как подкошенный и замер. А окровавленный древесный корень, торчащий из солнечного сплетения безымянного, деловито зашевелился, оплетая законную добычу новыми корешками и утаскивая её под землю.

– Ужка! – запоздало возмутилась я. – Зачем же насмерть? Я который год мечтаю допросить безымянного и хотя бы его кровь на анализ сдать!

– Иначе нельзя, – из-за сосны выступила хрупкая, маленькая девушка с длинными соломенными косичками и тёмными глазами старухи. – Я его пообещала. Плоть и кровь наблюдателя, его сила – плата за помощь.

Она посмотрела туда, где лежало тело, и фыркнула:

– Дурак… Пошёл договариваться с отступниками всего-то с тремя амулетами от «смешанки», – Ужка пошевелила пальцами и на лету подхватила выскочившие из-под земли наблюдательские обереги. – Им разве никто говорил, что такие амулеты не защитят от магии одной конкретной сферы, даже если эта сфера смешивалась с другой для создания оберега?

– Я – нет, – отозвалась я. – Я про вас вообще ничего не сказала.

– Знаю. С такой-то защитой палача в твои мысли никто не полезет, – усмехнулась она. – Они поди всё на зелье правды напирали, от которого у тебя иммунитет?

– Сначала на него, – подтвердила я, переступая с ноги на ногу и обратно. – Потом подсели на легенды о стародавних, которые я пачками сочиняла на ходу. А потом им стало интересно, когда же я наконец мумифицируюсь и за счёт чего живу.

– Предсказуемо, – Ужка внимательно и оценивающе осмотрела меня с головы до ног. – И ни маяков, ни магнитов, ни слежки… Скучно, Эф. Хоть бы кого-нибудь привела – мы бы размялись. Но выглядишь… модно. Неожиданно.

– Тьфу на тебя… – я безрезультатно вытерла тыльной стороной ладони яркую помаду с губ. – А я всё жду, когда отвалится…

Отступница и давняя подруга улыбнулась:

– Не надо. Так ты интереснее, – и после паузы тихо: – Я рада, что ты вернулась. Молодец, что выжила.

Мы не любим проявлять чувства – мы не умеем проявлять чувства. Мы живём в постоянном напряжении и ожидании – нападения, смерти, плена, безумия. И стараемся не привязываться, чтобы спокойно и философски относиться к неизбежным потерям. Ужкины слова стоили дорогого.

– Спасибо, – я тоже улыбнулась. – Кстати, там, на обочине, под покровом невидимости, есть симпатичная наблюдательская пятёрка. Скажи старшим, пусть решат, что с ними делать. Я пока их скрутила, усыпила и… – и спохватилась: – Мои добрались?

– Да, – она сунула амулеты в карман ветровки. – Девочка до сих пор в трансе… парень – тоже. Он не ожидал, что его замечательная бабушка отстроит целый город. Называет нас ходячим замком и почему-то улыбается. Почему?

– Книга такая есть, – вспомнила я свои немногочисленные познания мира людей, которые здесь считались запредельными. – И мультик. Японский. Будешь среди людей – посмотри. Тогда поймёшь. Я не видела, только слышала.

– Будешь… – весело фыркнула Ужка, проводя по