Читать книгу "Сердце твари - Наталья Караванова"

Он догадался, о каком городке речь.

Да мудрено ли догадаться, если он тут один такой – на сотни километров. Нет, встречается и другое жилье. В основном охотничьи заимки и хутора. Вдоль дороги есть несколько гостиниц, таких старых, что мало кто может сказать, откуда они взялись. Или лагеря равнинников, чей герб – лысоголовый гриф. Тех, что ищут в горах новые, еще не разграбленные руины. Но от них лучше держаться подальше. Они люди без башни, любого убьют и не моргнут глазом.

Город – один. Тот, в котором родился и вырос мальчик по имени Лек. Тот, в котором умерли его родители. Тот самый город, где шпана гоняла его и кидала в него грязью. Город, в котором он начал учиться мастерству Слова. И, наконец, город, где осталась соседская девочка, которую, как он тогда считал, не забудет никогда.

Значит, там теперь обосновались монахи? Да откуда они взялись-то? Здесь, в краю долгих зим! В краю, откуда стараются убраться все здравомыслящие люди! Что им, белорясым, понадобилось там!

Лек подумал, что нужно будет пойти с армией. Увидеть вновь свою улицу, встретиться с теми, кто его еще помнит, а такие наверняка есть, семь лет – не такой уж большой срок. Еще неплохо бы посмотреть, как взвоют под ножами и стрелами его неуязвимых солдат давние обидчики и ненавистники…

И надо будет проследить, чтобы не пострадали те, кто пострадать в этой войне не должен.

Однако следует поторопиться. На подготовку всего неделя, а это мало, очень мало…

Советнику Демиану туго давалась роль доброго дедушки, так что он, в конце концов, ее оставил и говорил с мальчуганом так, как говорил бы с деревенским мужиком или бабой. Медленно, короткими, простыми фразами.

– Ну, Таиш, как тебе живется у мастера Лека? Не бьет, не обижает?

Мальчик замотал головой:

– Прошу вас, господин, не оставляйте меня там…

– Значит, все же обижает?

– Нет, но…

– Тогда ты там останешься.

– Там мертвые… Я боюсь. Говорили, они ночью встают и кровь пьют…

Старик нахмурился:

– Ты решился идти тропой Мудрых. Ты жаждал знаний. Теперь ты можешь их получить. Но никто не обещал, что будет легко. Видишь ли, мальчик. Нам с генералом необходимы эти мертвецы. Но мастер… сам мастер что-то мутит. Затевает что-то. А мы должны знать, что именно. Потому что нет хуже, чем когда твои собственные подчиненные замышляют что-то против тебя. Надеюсь, ты меня понял.

В ответе Демиан не нуждался. Мальчик ему был неинтересен. Единственное, что он мог, – это потихоньку подсматривать за Леком и доносить обо всем, что тот делает и о чем говорит с подчиненными…

Но Демиан не любил разговаривать с пустотой. Ему обязательно нужен был собеседник – даже такой бестолковый, как этот. А говорить вслух старец привык еще в юности. Тогда он сам не понимал, откуда ему в голову проникают странные и прекрасные истины. Ими он пытался делиться с окружающими людьми, но те только смеялись. Блаженный, так его прозвали когда-то. В те времена он жил на окраине Мегаполиса и, как все жители, верил, что это единственный город на Земле. Бывают еще поселки, хижины, хутора – но они несоизмеримо мелки и незначительны по сравнению с городом. С Городом – так его и называли…

Намного позже он стал и умней и хитрей. Под чутким руководством голоса, звучащего прямо у него в голове, он учился говорить так, чтобы ему верили, чтобы за ним шли. И это искусство, искусство красиво и правильно рассказывать, вызывать доверие слушателя, никогда его не оставляло, только требовало совершенствования.

– Есть Боги и Силы, это данность. Можно верить в Спасителя или Губителя, они честные Боги и готовы прийти на помощь тем, кто к ним взывает… можно не верить вовсе ни во что. Поклоняться идолам, духам отцов, как это делают выходцы с Темного Тарна, можно и вовсе почитать Солнце или Луну. Это, мальчик, в мире ни на что не влияет и ничего не меняет. Скажи мне, тебе нравится наша жизнь?

Таиш промолчал. Он знал, что старика нельзя перебивать, он этого не любит.

– Мы бродим, словно нищие, наши одежды шиты из грубой ткани. Мы болеем. Иногда болезни выкашивают целые районы… ах, ты не бывал в Городе и этого не видел. Твое счастье, мальчик, что ты этого не видел. Мы вынуждены, как стервятники, копаться на свалках, выискивая, что бы можно было продать, чтобы купить еду и питье. Находим обломки прошлого и радуемся, как дети. И так живут все. Все, по всему миру!

Он широко указал за окошко, где солдаты как раз начали освобождать клетки от пленных. Пленные стонали, кричали, пытались сопротивляться, словно знали, что их ждет.

– Самое время спросить – кто виноват? Кто сделал мир таким, какой он есть? Кто заставил нас убивать друг друга за еду, одежду, ржавые гвозди и шестеренки? Кто не оставил нам ничего, кроме разора? Есть у тебя ответ, мальчик? Нет у тебя ответа. А у меня есть! Чтобы помешать великим силам, чтобы остановить истинно Мудрых в их борьбе за всеобщее счастье, Боги, которых следовало бы проклясть и забыть, изменили мир. О, они использовали силу, подвластную им, силу распада и тления, чтобы расколоть Землю и сделать ее такой, какой она стала. Чтобы наполнилась она страданием и не было бы никого, кто знал бы правду. Они лукавые Боги и говорят, что все иначе. Берегись слушать тех, кто даже теперь следует их повелению, несмотря на все то зло, которое они причинили. Последователи этих Богов расскажут, что, если бы не их деяние, мир бы погиб, канув в бездны. Они говорят – зло должно быть уравновешено добром, а добро – злом. И поэтому наша Земля стала такой – наполнилась разрушением, живет разрушением, принимает на себя все то, что должно было достаться на долю совсем других миров. Миров, что катаются как сыр в масле. Где каждый нищий богаче наших самых богатых предводителей. Где никто не болеет, а золото льется рекой. Скажи мне, мальчик, это справедливо? Чем ты хуже их детей, которые каждый день спят на мягком, сладко едят и страдают от безделья? Чем ты хуже их? Я тебе отвечу – ничем. Просто два Бога решили за тебя, за меня, за всех, кто сейчас обшаривает развалины и умирает от болезней, что именно нам платить за тех, других. Нам принимать наказание, не важно, виновны мы в чем-то или нет. Им на нас наплевать, этим Богам. Понимаешь, о ком я говорю? Это Хедин и Ракот, Боги Равновесия. Самые лживые и самые несправедливые из Богов… Им важны только их божественные игры. Но есть путь Мудрых. Есть те, кто знает истину и кто понимает, за что мы боремся. Когда Великий Схарм обретет свободу, все изменится. Он сможет сделать так, чтобы то, что причитается нам по праву, нам и досталось. А для тех, кто верно служит его освобождению, награда станет и вовсе высока. Понимаешь меня, мальчик?

Таиш затравленно кивнул.

– Но это долгий путь. Долгий и трудный. И раз ты решил на него встать и воля твоя крепка, то ты должен идти до конца. Так же, как до конца пойду я. И генерал…

– А мастер Лек?..

– А твой мастер…

Демиан нахмурился. Было все-таки в этом молодом, очень талантливом и дерзком творце бессмертных солдат что-то неприятное. Некая гнильца. То, что заставляет усомниться в его искренней готовности служить делу освобождения Схарма.