Читать книгу "Красный нуар Голливуда. Часть I. Голливудский обком - Михаил Трофименков"

Четыре года и семь месяцев спустя

В октябре 1951-го компартия, еврейские и ветеранские организации выведут на улицы Нью-Йорка и Детройта пикеты, призывающие бойкотировать фильм «Лис пустыни» о фельдмаршале Роммеле. В 1947-м предположение, что Голливуд будет воспевать врага, проклятого в «Пяти гробницах на пути в Каир» (реж. Билли Уайлдер, 1942) и «Сахаре» (реж. Золтан Корда, 1943), сочли бы горячечным бредом.

Четыре года и один месяц спустя

Тавеннир: Вы состояли в профсоюзе режиссеров?

Дмитрик: Да, я вступил в него в 1939-м.

Тавеннир: Сколько в нем насчитывалось членов?

Дмитрик: От 225 до 230.

Тавеннир: Среди них были те, о ком вы знали, что они состоят в компартии, не так ли?

Дмитрик: Насколько я помню, семеро. Да, это так.

Тавеннир: Не назовете ли вы их имена?

Дмитрик: Да. Фрэнк Таттл…

Тавеннир: Он был режиссером?

Дмитрик: Да. Герберт Биберман, Джек Берри…

Тавеннир: Вы можете этого последнего идентифицировать подробнее?

Дмитрик: Я слышал этим утром, как председатель [КРАД] называл его адрес. Это тот Берри, что живет на Кингс-роуд. Собрания проходили у него. поэтому я и запомнил. Там еще был Бернард Ворхаус.

Тавеннир: Если я умею считать, вы назвали четверых.

Дмитрик: Еще Жюль Дассен. И я сам. – 25 апреля 1951 года.

Тавеннир не умел считать и довольствовался шестью именами. Если бы он настаивал, то Дмитрик назвал бы еще и Лоузи, выбравшего, как Берри, Ворхаус и Дассен, эмиграцию; Биберман прошел тюрьму; Таттл, как и Дмитрик, выбрал предательство.

* * *

В прокате «Лучшие годы» поделили второе место (собрав по 11,3 миллиона) с барочным вестерном Кинга Видора о безумной, смертоносной любви «Дуэль на солнце». В самом дорогом в истории фильме («Дуэль» стоила Дэвиду Селзнику 5 019 770 долларов) главную мужскую роль сыграл тридцатилетний Грегори Пек, дебютировавший в «Днях славы» (реж. Жак Турнер, 1944) ролью Владимира – командира советского партизанского отряда. Главную женскую – Дженнифер Джонс, любовница Селзника.

Но и «Лучшие годы», и «Дуэль» обошла (29,229 миллиона) диснеевская «Песнь Юга», экранизация «Сказок дядюшки Римуса». Борцы за расовое равноправие пеняли фильму по сценарию коммуниста Мориса Рапфа за преумножение расовых стереотипов, а песенка «Зип-а-ди-ду-да» получила «Оскар».

Семь лет спустя

Учитывая выдающееся положение мистера Диснея в киноиндустрии как ведущего продюсера мультфильмов и его широкие связи в области кинопроизводства, решено, что он способен оказывать ценную помощь [нашей] службе, и по моей рекомендации он утверждается в качестве специального агента связи. – Гувер, 1954.

Зрители и в годы войны не жаловали кино о жестокой реальности, а теперь и подавно. Среди одиннадцати хитов 1946-го только одна психологическая драма – экранизация «Лезвия бритвы» Сомерсета Моэма (5 миллионов).

Зато, помимо «Песни Юга», еще четверо рекордсменов – семейные развлечения. Танцующий и поющий любовный треугольник с участием Астера и Бинга Кросби – «Голубые небеса» (5,7 миллиона). Слезоточивая донельзя история о дружбе мальчика с олененком – «Олененок» (5,568 миллиона). Музыкальный байопик о бродвейском композиторе Джероме Керне – «Пока плывут облака» с участием Синатры и Джуди Гарленд (4,762 миллиона). Комедия о похождениях двух артистов варьете (Боб Хоуп и неминуемый Кросби) на Аляске времен золотой лихорадки – «Дорога в утопию» (4,5 миллиона).

Уже после подведения итогов года рекордсменов догонит еще один байопик – «История Джолсона». Как никто другой, 33-летний красавчик Ларри Паркс переживал, что актерский «Оскар» его обошел: ведь он идеально имитировал Эла Джолсона, первым запевшего с экрана в первом звуковом фильме «Певец джаза» (1927). Утешала его неминуемость сиквела – «Джолсон снова поет» выйдет в 1949-м.

Четыре года спустя

Паркс: Я не хотел бы, если вы только позволите, называть другие имена. Не ставьте меня перед выбором: перечить вам и отправиться в тюрьму или ощутить, какая это грязь – быть доносчиком. Что я завещаю своим детям? – 10 апреля 1951 года.

Они его распяли. Представьте себе ничего не смыслящего в политике чужого, инопланетянина с Юпитера. Попав на Землю, он встречает Ларри Паркса. Узнав, что Паркс – коммунист, он возжелает быть коммунистом. Вот какой это был парень. – Фуллер.

Катастрофой, психологической и профессиональной, стали для Капры коммерческий провал «Этой прекрасной жизни» и ее проигрыш в пяти из пяти номинаций. Теперь его фильм – один из топ-символов Америки. Уже много десятилетий на Рождество каждый телеканал считает своим долгом показать не только «Щелкунчика», но и давно известную всем наизусть картину полковника Капры.

Шесть месяцев спустя

По сообщению информатора [вычеркнуто], титры фильма в очередной раз отражают поддержку, которую коммунисты оказывают сценаристам. По сообщению [вычеркнуто], писатели Фрэнсис Гудрик[3] и Альберт Хэккет были очень близки с известными коммунистами, и однажды в недавнем прошлом, работая над фильмом для MGM, Гудрик и Хэккет практически жили с известными коммунистами и были замечены за ланчем с такими коммунистами, как Лестер Коул, сценарист, и Эрл Робинсон, сценарист. ‹…›

В отношении фильма «Эта прекрасная жизнь» [вычеркнуто] показал по существу, что фильм представляет собой очевидную попытку дискредитировать банкиров, выбрав на роль Лайонела Бэрримора как «типажа Скруджа», чтобы он оказался самым ненавистным человеком в фильме. По нашим источникам, это является трюком, обычно используемым коммунистами. ‹…›

В дополнение [вычеркнуто] показал, что, по его мнению, фильм сознательно клевещет на высший класс, стремясь показать, что люди с деньгами не достойны даже презрения. [Вычеркнуто] полагает, что, если бы он делал фильм, портретирующий банкира, он показал бы этого человека соблюдающим правила управления кредитами, установленными специалистами Государственного банка. Затем [вычеркнуто] заявил, что сцена совсем не пострадала бы, если бы банкир был изображен как человек, защищающий сбережения, доверенные ему частными лицами, и соблюдающий правила управления этими средствами, а не так, как он изображен. Подводя итог, [вычеркнуто] заявил, что не было необходимости изображать банкира как ничтожную личность, и:

«Я никогда бы так не сделал». – Рапорт лос-анджелесского отдела ФБР Гуверу, сентябрь 1947 года[4].

Четыре с половиной года спустя