Читать книгу "Фаберже для русской красавицы - Мария Жукова-Гладкова"

Два следователя и я усмехнулись. В таком случае понятно – убийца, возможно, хотел что-то выяснить про Сонину жизнь. Ведь в наше время по записям в памяти мобильника можно довольно много узнать о владельце. Вот только зачем ему это?!

– Итак, вы поползли за трубкой, – опять заговорил Ильич Юрьевич. – Кому звонили, помните?

«Неужели они не пробили трубку? – пронеслась у меня мысль. – Ведь они же забирали Сонин мобильный в прокуратуру? И Ильич ведь мне сам говорил, что возвращает Соне трубку, потому что они с ней закончили. Хотя сам разговор они распечатать, конечно, не могли, только номера абонентов».

– Я уже собралась звонить, но тут появился Юра…

На глаза Сони опять навернулись слезы.

– Этот подонок даже в «Скорую» не позвонил, – прошипел Ильич Юрьевич. – София Алексеевна, что он вам сказал?

– «Извини, я не могу у тебя оставаться. Ты должна все понимать». Сволочь! – Соня всхлипнула.

Я обняла ее и прижала к себе, как ребенка. Человеков налил в стакан сок и протянул девушке. Она жадно выпила.

– А почему вы сами не позвонили в «Скорую» или милицию? – спросил Иванов.

– Мне это в голову не пришло… Я позвонила Богдану. Отцу Богдану… Он у меня в записной книжке первым идет. Просто нажала на «стрелку» – он высветился на дисплее, и я запустила набор… Просила приехать… А потом Людке позвонила. Она – Борисова, за Богданом идет. И живет она недалеко. Я ей сказала, что в меня стреляли и я на полу лежу. Тоже просила приехать. Людка сказала, что «Скорую» вызовет… и вообще она медучилище закончила.

– Неужели никто из них не вызвал?! – воскликнула я.

– Левкович хотел, – сообщил Человеков. – Но он был уверен, что Соня не выживет, поэтому и сделал ноги. Не хотел, чтобы его застали рядом с трупом. Соня, когда он приехал, была без сознания, и лужа крови из-под нее уже натекла. Вы же видели, Наталья Петровна. Я с ним разговаривал. А поп с Людмилой Борисовой посчитали Соню мертвой.

– И, как и Левкович, не хотели встреч с милицией, – добавила я. – Чтобы не объяснять свое появление возле трупа. Ильич Юрьевич, вы с ними со всеми уже поговорили?

Человеков кивнул.

– А бизнесмен Юра не мог видеть убийцу? – вдруг спросил Иванов. – Ведь по времени получается, что он приехал практически сразу же за тем парнем… Мог столкнуться с ним в подъезде, у машин…

– Этот подонок ничего не видел, ничего не знает, – процедил сквозь зубы Ильич Юрьевич. Судя по выражению его лица, он собирался задать Юрику жару. – А больше всего его волнует, чтобы жена не узнала, в связи с каким делом его вызывают на допросы. Он обещал, что будет приходить, когда скажу, только чтобы я звонил ему на работу или на мобильный, но, упаси бог, никто из наших не заявился к нему домой. Ну какие же люди разные! Левкович сам к нам приехал! Правда, когда узнал, что Соня выживет… А ведь мы его по Сониному мобильнику не пробили! Он же с ней по городскому разговаривал. И помогать готов, чем может!

Соня сказала, что он уже ее навещал и практически все, что стоит у нее в тумбочке, привез именно заместитель директора клуба. И Соню успокаивал, и извинялся, что уехал, но Соня сказала ему, что все понимает…

– Ты ему скажи, чтобы пластическую операцию тебе оплатил, – посоветовала я.

– Мудрая мысль, – кивнул Иванов.

– Он уже и так тут врачам заплатил, – прошептала Соня. – Они со мной и носятся. Веня – хороший…

– София Алексеевна, а вы точно помните фразу, которую произнес убийца перед тем, как выстрелить? – подал голос Иванов. – Он сказал, что вас из-за мужчины убивает? Не из-за украденной коллекции?

Мы все замолчали, переглянулись. «А не могла ли киллера нанять жена Юрика?» – подумала я. Но тогда не подходит версия с царскими сокровищами. Следователи явно думали в том же направлении. Ведь квартиру Сони потом обыскали. А если это разные люди действовали? Разные заказчики убийства и обыска? Киллер убирал Соню с дороги из-за какого-то мужика, а в квартире искали пропавшие ценности из английской коллекции.

– С какой стати кто-то стал бы искать у меня царские сокровища? – опять поразилась Соня. – Я практически не поддерживаю отношений с матерью и отчимом. Наши редкие встречи заканчиваются скандалами. Даже если бы они что-то и украли – в чем я очень сомневаюсь, – они никогда не стали бы у меня прятать украденное.

– Почему вы считаете, что ваши мать с отчимом не стали бы красть? – спросил Иванов. – Ведь для них – и ряда других членов Общества потомков царской семьи – это не кража. Они бы – по их мнению – возвращали свое.

Мы с Соней хлопнули глазами.

– Не удивляйтесь. Мне такую версию высказал один из потомков. Он считает, что тот, кто взял, поступил абсолютно правильно, и сам собирается забрать хотя бы один из оставшихся ящиков, неважно с чем. Он при мне стал прикидывать, как их разделить между потомками, чтобы никому не было обидно. На полном серьезе. А еще один предложил принцип распределения сокровищ, так сказать, по знатности. Ведь у них там некоторые утверждают, что появились на свет в результате адюльтера Николая II с графинями и княгинями. Другие же произошли от балерин и горничных. Так вот тем, которые от княгинь, положено больше.

– Так, конечно, говорят, потомки княгинь? – усмехнулась я.

– Естественно. У меня, как, впрочем, и у других моих коллег, вообще было ощущение, что я веду допрос в сумасшедшем доме, – признался Иванов. – Каждый второй мне свое генеалогическое древо рисовал и просил прокуратуру вернуть ценности, украденные у его семьи большевиками.

– А они вам не рассказывали, кто и в какой комнате Зимнего дворца собирается жить? – спросила Соня.

– Бог миловал, – ответил Иванов.

– У них уже все распределено. Полгода спорили, кто где поселится.

– Они все вместе хотят жить? – уточнила я. – Одной большой семьей? Я бы, например, удавилась, если бы у меня было пятьдесят родственников, даже живущих от меня на приличном удалении.

– В этом вопросе они едины – родственники царя должны жить вместе и бороться с большевиками и их потомками. Это их и объединяет. Иначе бы давно передрались. А тут общие враги.

– Да, ничто не объединяет лучше, чем общий враг, – хмыкнула я.

Человеков поинтересовался, не собираются ли члены Общества восстанавливать в России монархию. Как и следовало ожидать, собираются, и, насколько было известно Соне, на протяжении всего времени существования Общества ведутся споры, кто должен сесть на престол. Этот вопрос обсуждают и с западными коллегами.

Я спросила у Иванова, как члены Общества вообще восприняли кражу царских сокровищ – если не считать желания поделить оставшееся.

– Они собираются своими силами искать воров. Бросить все остальные занятия и посвятить себя одному благому делу. Мы пытались отговаривать, но это бесполезно. Они хотят выяснить, во-первых, крал ли кто-то из них или посторонний. Если свой, то его можно понять и просто попросить поделиться. Подозреваю, что в таком случае нам до него будет так же трудно добраться, как и до драгоценностей. А если чужой… Ему не позавидуешь. Вполне могут устроить суд Линча.