Читать книгу "Василий Недайкаша. Агент под псевдонимом Жук - Олег Ракитянский"

И в этом не последнюю «скрипку» играл МакКагон. Якобы украинец.

Согласно сообщениям разведывательных резидентур, Восточного отдела польской «Двуйки» в Риме: «Пильне» и «Капри» за 1936–1937 годы, Макагон-Махонин во время Первой мировой войны служил в качестве офицера в ВМС США. Был женат на состоятельной американке. Позиционировал себя как исконный украинец. Представлялся потомком гетмана Мазепы и поэтому часто выступал под именем Мазепы-Разумовского, а также под псевдонимами: Махонин, МакОгон, Мак-Оган, Юзеф Мокрыевский. Учитывая, что налицо все признаки «Хуцпы», скорее всего, был «украинским» евреем, родители которого в начале века массово переселялись в Канаду и США, избегая «окотоличивания» и «ополячивания» и иных репрессий со стороны австро-венгерской администрации, которую финансировала польская шляхта. (Остаётся признать, что это «переселение», а уехали многие миллионы западных украинцев, может вызывать только скорбь и сочувствие жертвам польского геноцида.)

МакКагон в середине 20-х годов основал сеть информационных пресс-бюро «Украинское информационного бюро» в Европе с центром в Лондоне. Украинское националистическое руководство и агентура ОУН снабжала пресс-службу Махонина различными политическими, пропагандистскими материалами, которые использовались британскими правительственными структурами в парламенте и в Лиге Наций. Одновременно МакКагон финансировал Е. Коновальца и ОУН. Обоснованно подозревался польской разведкой в шпионаже в пользу Англии[50].

После этого информационного отступления вернёмся к версии передачи агента «Жук» на связь с нелегальной резидентурой советской разведки во главе с Иваном Николаем Каминским.

При этом необходимо учитывать следующее:

1. Опыт работы И.Н. Каминского в резидентурах наших посольств в: Польше — 1922–1924, Чехословакии — 1924–1925, Латвии — 1925–1927, резидентом ОГПУ в Италии 1927–1929 и в Финляндии — 1929–1930.

2. Иван Николаевич 1896 г.р., уроженец Киевской губернии и 20 лет прожил на Украине.

3. И.Н. Каминский работал по противодействию «центральному террору» (то есть террор в отношении первых лиц государства) и активно разрабатывал структуру ОУН и его лидера Е. Коновальца[51].

Без особых пояснений напрашивается вопрос: почему бы не передать Ивану Николаевичу на связь агента «Жук», который сам планировал со временем внедриться в подразделение ОУН в Париже, располагая для этого рекомендациями (например, В.В. Шульгина — известного депутата Государственной думы, правда подмочившего свою репутацию поездкой в Советский Союз и изданием книги в эмиграции об этом путешествии. Книгу редактировал А.Х. Артузов) и связями. К тому же его родной брат Порфирий уже состоял в ячейке ОУН. Это позволило бы разрабатывать ОУН на перспективу (в том числе и проникновение в нацистские спецслужбы), создав в её недрах свою резидентуру во главе с «Жуком». Что, в принципе, потом и пытался сделать В. Змиенко с помощью В. Недайкаши.

Центр же пошёл по не совсем понятному пути разработки ОУН во главе с Е. Коновальцем. Он направил И.Н. Каминского в Швейцарию, где в то время пребывал «Степаныч». С использованием агентурных возможностей в швейцарской полиции Иван Николаевич организовал наблюдение за Е. Коновальцем и его окружением. Но вскоре произошёл «провал» одного из полицейских. По не совсем понятным причинам: якобы «совесть заела» и он доложил руководству, что по материальным соображениям использовал своё служебное положение в корыстных целях. Скорее всего, был агентом полиции и внедрён в агентурный аппарат И.Н. Каминского[52].

Иван Николаевич был арестован. Много месяцев провёл в тюрьме. В его защите использовались не только адвокаты, но и пресса, и общественность, которая в конечном итоге добилась его освобождения под домашний арест. С ареста он вскоре сбежал во Францию и летом 1936 года благополучно прибыл в Союз[53].

Но даже если бы и не И.Н. Каминский, разве при заинтересованности ГПУ УССР в получении ценной информации от «Жука» нельзя было найти 2500 долларов?! (sic!) Отнюдь, в рамках взаимодействия Иностранных отделов СССР ОГПУ (Москва) в адрес Киева ежегодно выделяла определённые квоты валюты на оперативные цели.

В частности, разведывательную работу за границей на украинском направлении (в Европе. — О.Р.) осуществлял Иностранный отдел ГПУ Украины с 1925 года под руководством В.П. Карелина (возглавлял отдел с небольшими перерывами до 1935 года. В том же году Отдел возглавил Сапир Абрам Владимирович).

Из обещанных Москвою 24 000 долларов САСШ в 1925 году Украинское ГПУ получило только 12 000 долларов. Такое положение сложилось и на начало 1926 года. Из запланированных ОГПУ на первый квартал 6000 долларов ГПУ УССР получило только 2000 долларов и 500 фунтов стерлингов, что в сумме составило 4500 долларов. В то же время для проведения заграничной разведывательной работы в 1926 году Украине необходимо было 10 245 долларов ежеквартально (подчёркнуто. — О.Р.). Можно предположить, что уровень валютных ассигнований украинским ГПУ — НКВД на разведывательную работу в середине 30-х годов неизмеримо вырос (просто исходя из того, что англосаксы «привели» Гитлера, «заточенного» против СССР), учитывая обострение политической обстановки в Европе[54].

И безусловно, валюта выделялась.

Тогда закономерный вопрос: на какие цели она расходовалась?

И здесь мы сталкиваемся почти с такой же ситуацией, как и в Центральном аппарате ОГПУ во главе с заместителем, а затем и наркомом Ягодой. О том, куда уходили лимиты валюты, можно судить хотя бы по изъятым во время обыска у Ягоды предметам: «…2. Вин разных 1229 бут., большинство из них заграничные и изготовления 1897, 1900 и 1902 гг. 3. Коллекция порнографических снимков — 3904 шт. 4. Порнографических фильмов — 11 шт… 7. Пальто мужских разных, большинство из них заграничных — 21 шт…