Читать книгу "Василий Недайкаша. Агент под псевдонимом Жук - Олег Ракитянский"

Вернувшись в свою вотчину, «Гильотина Украины» — именно так назвал Всеволода Балицкого, многолетнего шефа ГПУ — НКВД Украины, один из его современников, — немедленно приступил к кадровой реорганизации всего подведомственного аппарата. В том числе ему удалось с большим трудом расширить штат сотрудников Иностранного отдела ГПУ Украины двумя вакансиями: помощником резидента ОГПУ в Варшаву был направлен Саган Михаил Борисович, а в Париж на аналогичную должность — Сташко Левко Илькович. При том что с 1931 года на работу в Пражскую резидентуру выехал сотрудник ГПУ УССР С.К. Карин-Даниленко (в 1933 году его сменил С.И. Шемена), а после открытия советского консульства во Львове для работы по украинской линии был направлен М.Л. Тимошенко[47].

Таким образом, интересы ГПУ Украины в середине 30-х годов в Париже представлял Сташко. И возникает закономерный вопрос: нельзя ли было активизировать работу с «Жуком» через Сташко (возможно, он и был тем самым сотрудником резидентуры «Панасом», который общался с В. Недайкашей на украинском языке?!)

Можно выдвинуть и другую версию. После провала военных коллег посольская резидентура ОГПУ на определённый период постаралась свести к минимуму активность своей работы, обоснованно полагая, что находится под неусыпным надзором французской контрразведки. Тогда почему нельзя было использовать нелегальную резидентуру ИНО ОГПУ в Париже. С весны 1934 года её возглавил Иван Николаевич Каминский.

Перед резидентурой была поставлена прежде всего задача по вскрытию и пресечению планов антисоветских заграничных центров по организации террористических акций против сотрудников советских дипломатических и иных представительств за границей. После вступления СССР в Лигу Наций (в 1934 году) советская разведка в Брюсселе получила информацию о подготовке боевой частью организации украинских националистов во главе со «Степанычем» террористического акта в отношении наркома иностранных дел М. Литвинова во время его визита в САСШ (Северо-Американские соединённые штаты — до 1933 года) через Европу. В САСШ он направлялся для подписания серии важных межгосударственных договоров в рамках установления дипломатических отношений. Аналогичная информация была вскоре получена и резидентурой советской разведки в Париже[48].

Иван Николаевич Каминский

Хотелось бы сделать небольшое отступление.

Интересен вопрос, какое европейское государство было заинтересовано в расстройстве дипломатических отношений между СССР и США в 1934–1935 годах и замыслило в этой связи совершить террористический акт?! Подозрение падает на нацистскую Германию. В 1934 году в Марселе при странных обстоятельствах был убит король Югославии Александр I и министр иностранных дел Франции Луи Барту, который выступал поборником налаживания диалога с СССР. По крайней мере, обвинение до сих пор существует и не снято. Но в те годы Германия ещё не была столь независима, сильна и самостоятельна, чтобы спровоцировать конфликт с Францией и быть побеждённой без права на сопротивление (если бы установили её причастность к убийству Л. Барту).

В случае с попыткой убийства М. Литвинова создаётся впечатление, что на этот раз непосредственная связь ОУН с Германией помогает однозначно заявить о причастности нацистов к подготовке теракта. Однако в данном случае, как и с Барту, установление отношений могло быть лишь оттянуто на короткий срок, но не сорвано. А учитывая, что в них прежде всего были заинтересованы САСШ (им нужно было выходить из экономической блокады, которую им устроило Соединённое Королевство в начале 30-х годов), попытки Германии «вставить палки в колёса» могли вызвать гневную реакцию в Вашингтоне, и не только у президента Рузвельта, но и у других, более «ответственных» лиц, которые и привели совместно с британцами Гитлера к власти.

То есть какая-то страна на континенте пыталась всячески «напакостить» Советскому Союзу и держать его в дипломатической, экономической и иной блокаде и под всякого рода санкциями.

Поэтому очевидная связь ОУН — Германия в деле организации попытки убийства М. Литвинова всего лишь «дымовая завеса» тайной операции, можно сказать, «лондонский смог», который пытались «пустить в глаза» некие силы, заинтересованные в дестабилизации ситуации в Европе путём разжигания новой войны. А такой силой, как и во все века, была — не к месту будет помянута — «старушка» Британия. Поэтому на Руси и повелось добавлять, начиная иное державное дело: «…всё сложится, если только англичанка не нагадит».

Закономерен вопрос, а при чём тут немецкие холуи-оуновцы? Всё дело в том, что оуновцы были не только немецкими холуями, но и холуями некоторых других стран. Например, Соединённого Королевства, которая была и остаётся хозяйкой в Европе. И в те годы она определяла политику всех европейских государств. В отношении СССР, скажем так, пыталась определять и «гадить», весьма успешно, до 1937 года.

А связь с Е. Коновальцем и созданной на деньги Германии ОУН спецслужбы Великобритании установили и поддерживали ещё до «привода» Гитлера. Посредником, связником и одновременно, на языке британской разведки, «оператором» являлся некто мистер МакМагон. О нём, в частности, был осведомлен «Жук», о чём и заявил на очередной встрече с «Кондратом» в апреле 1935 года: «…Коснулись также Макогона, с которым они (Левицкий. — О.Р.) виделись в начале июля 1935 года в Париже. Говорил, что у него с Макогоном имеется договорённость, но на подробностях не останавливался. Я этому не верю.

Макогон с самого начала своей работы не выступал против УНР, и все попытки связи с ним не увенчались успехом. Полагаю, что и на этот раз получилось то же самое. Дело в том, что Макогоном кто-то руководит, в чьих-то интересах невыгодно официальное сотрудничество с УНР…»[49]

Кому могло быть невыгодно сотрудничество с антисоветской структурой — УНР?! Ответ напрашивается однозначный — Англии. Она старалась в середине 30-х годов «соединить» Гитлера и Пилсудского в едином бинарном «боеприпасе» и направить их против СССР. А всему виной — УНР. А. Левицкий требовал от поляков предоставления суверенитета и возрождения Украины (УНР) в случае очередного «освободительного» похода на Восток. Но это не входило планы Польши и Германии. Поэтому УНР (не официально) была отведена иная роль в этой политической, наполненной цинизмом игре — быть разменной монетой. А главное — поставщиком необходимой разведывательной и политической информации и организации повстанческой деятельности в случае начала военных действий с СССР. В общем, всё то, что в порядочном обществе называется «холуй». Вот почему МакКагон и поссорился с Е. Коновальцем в 1934 году. Британии был необходим конфликт в сердце Европы, в основе которого лежали те же проблемы послевоенного территориального устройства континента (создание квазигосударств: Чехия, Словакия, Венгрия и т. д.), то есть создание перспективных территориальных, а значит, и военных конфликтов в будущем. По образцу и подобию будущих государств: Индии, Пакистана и Бангладеш!