Читать книгу "Любовь в ритме танго - Альмудена Грандес"

— Я не могу остаться в этом доме, Кити. Мне очень хотется, но не могу.

Жена моего отца посмотрела на меня испуганным и в то же время недоверчивым взглядом.

— Почему?

— Это невероятно дорого, а я живу на зарплату преподавателя английского, это невозможно, я не буду жить в таком доме.

— Но тебе не нужно платить ни песеты!

— Я знаю, но в любом случае это смешно, я… Я не знаю, как это объяснить, но я не могу остаться здесь.

— Но они не поймут. Ни один из этих двоих. Им это покажется обидным, и мне тоже, я тебя просто не понимаю.

Когда прошлым вечером я без предупреждения нагрянула к ним в гости, мой отец неумело попытался скрыть неудовольствие, а Кити, напротив, как гостеприимная хозяйка помогла нам устроиться, постоянно повторяя, что мы можем оставаться столько времени, сколько захотим, и встала на мою сторону, стараясь убедить меня, что прекрасно понимает, почему я не хочу возвращаться в дом матери. Более того, я никак не ожидала, что на другое утро, после завтрака, она скажет мне, что нашла нам квартиру, и мы можем ее посмотреть.

— Я не могу позволить потратить столько денег, тем более не принадлежащих мне, — я пыталась объяснить свой отказ. — Я буду чувствовать себя ужасно, если соглашусь.

Кити рассмеялась в ответ, ее изогнутые брови были очень густыми.

— Но, Малена, ради Бога! Будто они считают свои деньги! У них столько всего, что их тошнит, поверь мне… Ты думаешь, это единственная квартира, которая принадлежит им? Они двадцать лет строили дома и в каждом оставляли одну или две квартиры за собой, в каждом здании, которое строили, они хозяева половины Мадрида, серьезно. Порфирио купил самолет, ты не знала? Им поручили строить отель в Тунисе, и они купили самолет, чтобы быстро перемещаться туда и обратно, это невероятно. Когда Мигелито сказал, что хочет эту машинку на день рожденья, не было даже никакого разговора…

— Он любит его, точно.

— Конечно, не поверишь, хотя правда, они почти не видятся. Но как Сусанна его любит, она проводит целый день с детьми…

— А Мигель?

— О! Ну, я полагаю, что у него дела идут еще лучше, потому что он хочет жениться.

— В небесах?

— Да, но не говори никому, потому что официально еще не объявлено. У него есть невеста двадцати двух лет, на двадцать лет моложе его, — она правильно поняла выражение моего лица и обменялась со мной понимающим взглядом. — Хорошо, но в любом случае она красивая, к тому же не дура, это несомненно, и очень счастлива, по-сумасшедшему, в конце концов… очень юная. И кроме всего прочего, он увлечен ею, серьезно. Они ездили на неделю в Нью-Йорк, чтобы побыть вдвоем, ты можешь поверить? А после возвращения он совсем голову потерял, в общем, все идет хорошо, ты увидишь.

Кити сделала длинную паузу, а я попыталась вспомнить, кто из них двоих был последним ее женихом, но не смогла. Легкая тень меланхолии на мгновение пробежала по ее лицу, и она снова улыбнулась мне.

— Все хорошо, идем. Дом, в котором мы жили, также принадлежал ему, я провела там бесконечно много лет, пока твой отец не переселился ко мне. Для них это нормально, у них от этого не убавится, можешь быть уверена. У них все схвачено, даже прокуроры, ты даже представить себе не можешь…

— И откуда ты все знаешь?

— Потому что я прокурор, — ответила Кити, вытащила ключ из кармана, открыла дверь и вышла следом за мной. — Приглашаю в кафе.

Она больше ничего не сказала, пока мы не уселись на солнце, за одним из столиков уличного кафе. Кити положила локти на металлическую столешницу и улыбнулась мне. Я не перестаю удивляться тому, что у меня такая юная мачеха.

— Не говори твоему отцу, что я тебе рассказала. Ему не нравится то, что мне приходится продолжать работать с ними, понимаешь? Он одержим своим возрастом, мне кажется, он ревнует. Я даже понимаю его, правда, потому что столько лет была невестой их обоих, так что в виде альтернативы…

В любом случае я не могла бы жить с ними. Я вовсе не хочу сказать, что не люблю твоего отца, дело не в этом, ведь я влюбилась в него с первого взгляда, еще тогда, в Альмансилье, когда вы были там с матерью, правда, тогда мне даже в голову не приходило, что судьба распорядится именно так. Я очень люблю твоего отца, Малена, но Мигель и Порфирио мне тоже нужны, и они знают об этом, это трудно объяснить.

Кити молча поднялась и вышла. Я решила, что она пошла в туалет, и спросила себя, действительно ли она любит моего отца так, как говорит. Я думала о том, что она хотела бы спать с другими двумя мужчинами из своей жизни, и завидовала Кити. Это был тот самый тип зависти, который по отношению ко мне всегда испытывала Рейна, убеждавшая меня, что влюбилась впервые с тех пор, как повзрослела.

— Знаешь, о чем я подумала? — сказала я, когда Кити вернулась. — Самое прекрасное, что нам предначертано полюбить определенного человека, это предопределено. А некоторые избалованные судьбой люди вроде Мигеля и Порфирио чувствуют иначе, не как мы, и не придают большого значения чувствам.

— Вот в чем дело? — Кити рассмеялась. — Ты хочешь ощутить любовь по максимуму?

— Не знаю, — я рассмеялась вместе с ней. — То, что со мной происходит сейчас, навело меня на эти мысли. Все происходит подсознательно, я полагаю.

— Сила желания.

— Возможно, — я протянула руку над столом, ладонью вверх. — Очень хорошо. Давай мне ключ.

— Ты остаешься?

Я кивнула.

— Браво, Малена! В добрый путь.

* * *

В течение нескольких месяцев я искренне считала, что эти слова оказались для меня судьбоносными. Тогда я распрощалась с Кити и поторопилась вернуться в этот чужой дом, который совершенно случайно вдруг стал моим. Я очень торопилась вернуться туда, изучить его, запомнить каждую деталь, пощупать каждую стену. Я знала, каких больших усилий стоило Рейне обустроить нашу старую квартиру, но здесь, в этом новом доме все было прекрасно.

Я позвонила в студию моих дядьев, чтобы поблагодарить их, но смогла поговорить только с Мигелем, потому что Порфирио был в отъезде. Мы условились о встрече, дважды договаривались, но в обоих случаях одни из нас двоих звонил, чтобы отменить свидание, когда другой уже готов был выйти из дома. В конце концов октябрьским утром я отправилась искать их студию, которая находилась во впечатляющем здании на улице Фортуни, вошла в вестибюль, похожий на арену для боя быков, в два этажа, соединенных монументальной лестницей, с армией секретарей, которых сразу было заметно. Я хотела пригласить братьев к себе на обед, но они повели меня в очень дорогой японский ресторан.

Несмотря на то, что седые волосы начали украшать шевелюру Порфирио и уже почти перекрасили голову Мигеля, мне показалось, что братья не слишком изменились за эти годы. Они напоминали все тех же мальчишек, безответственных и капризных, богатых, веселых и счастливых. Мы выпили почти три бутылки вина и, как в Альмансилье, когда я была маленькой, они не переставали смешить меня, пока мы обедали. Порфирио много подшучивал над Мигелем относительно его предстоящей свадьбы. Десерт был съеден быстро, потому что у них было назначено совещание в половине пятого и, хотя они пытались скрыть это, оба поглядывали на часы. После десерта Мигель заявил в третий или четвертый раз, что ему нужно в туалет, а Порфирио остался со мной, глядя на меня с двусмысленной улыбкой.