Читать книгу "Игра престолов по-английски. Эпоха Елизаветы I - Джеймс Перкинс"

возлюбленной, она была моим другом и моим партнером.

– Она удивилась бы, что так много значила для вас, – флегматично заметил сэр Эмиас.

– Вернемся к делу, милорд, – Кристофер начал терять терпение. – Итак, я должен ехать в Лондон…

– Поезжайте, я вас не держу.

– А вы обязаны строго соблюдать полученные вами инструкции.

– Благодарю за напоминание.

– А если в Лондоне решат, что королева Мария слишком опасна, то вы и тут должны исполнить инструкцию…

Сэр Эмиас встрепенулся, распрямился и метнул молниеносный взгляд на Кристофера.

– Вам это велел передать сэр Френсис?

– Не только он.

– Стало быть, мне следует рассматривать это как приказ?

– Некоторые приказы не пишутся на бумаге.

– Ну уж, нет! – решительно сказал сэр Эмиас. – Я не хочу быть козлом отпущения; я прожил долгую жизнь и знаю, что высоким властям ничего не стоит взвалить вину на маленького человека. А мои потомки, как быть с ними? Я вовсе не желаю, чтобы мои внуки стыдились имени своего деда. Вы предлагаете мне позорное задание, которое обесчестит не только меня, но и весь мой род. К тому же, вы забываете, что я скоро предстану перед высшей властью, перед высшим судьей. У меня много грехов и я не стану прибавлять к ним еще один – быть может, тяжелейший.

– Сэр Эмиас! Ваш отказ может поставить вас в неприятное положение, – произнес Кристофер с угрозой в голосе. – Подумайте о спокойной старости, которую вы заслужили.

– Спокойную старость я, действительно, заслужил, и ни вы, ни сэр Френсис, ни даже ее величество королева Елизавета ни в силах что-либо изменить, – ответил сэр Эмиас. – Я закончу свои дни в домике под большими вязами, с тихой речкой, журчащей под пригорком. Дом давно построен, моя жена нянчит там наших внуков и дожидается, когда я присоединюсь к ней. Лишить меня спокойной старости нельзя, если я не совершу какого-нибудь преступления, а я его не совершу, будьте уверены. За невыполнение устного распоряжения меня можно отправить в отставку, не дать выходного пособия, причинить мне прочие мелкие неприятности – что же, мой домик и тогда останется при мне. Я согласен уйти в отставку.

– Вопрос о вашей отставке не стоит, да и не мне это решать, – сказал Кристофер. – Но что мне передать в Лондоне?

Сэр Эмиас достал из сумки на поясе пузырек с чернилами, бумагу и перо:

– Подождите немного. Я сам напишу в Лондон. Слушайте, от вас у меня нет секретов, мой молодой друг: «Сердце мое преисполнено горечи, ибо, к великому моему сокрушению, я увидел день, когда мне предлагают свершить деяние, противное Богу и закону. Моя служба и жизнь в руках ее величества, и я готов завтра же от них отказаться, если на то будет ее воля, но сохрани меня Бог пасть так низко, чтобы покрыть несмываемым позором весь мой род, согласившись пролить кровь без благословения закона и официального приказа. Надеюсь, мой всеподданнейший ответ будет принят с пониманием». Отдайте это в Лондоне кому следует, а от себя можете добавить все что вам угодно. Прощайте, сэр Кристофер.

– До свидания, сэр Эмиас, – возразил он. – Мы скоро свидимся.

– Не думаю. Ваша служба здесь окончена, моя тоже подходит к концу… Эй, люди! Оседлайте коня для молодого джентльмена.

Часть 5. Смертный приговор

По утрам в королевском парке копошились садовники, заканчивая последние летние работы и готовясь к осени. В этот ранний час обычно никто не мешал им, поэтому они с удивлением смотрели на молодую, хорошо одетую девушку, быстро идущую по аллеям. Некоторые узнавали в ней любимую фрейлину королевы и шептались, что у юной леди любовное приключение с одним из джентльменов, бывающих во дворце; некоторые даже видели, как влюбленные встречались у грота, построенного при недавней перепланировке парка.

Джейн действительно спешила на свидание с Энтони; она боялась, что придет слишком рано, но он уже ждал ее.

Она облегченно вздохнула и на миг прижалась к его груди.

– У меня мало времени, через час начнется утренний туалет королевы, – сказала Джейн. – Не лучше ли нам переменить место встреч? Во дворце есть удобные комнаты поблизости от покоев ее величества, где можно посидеть в тепле и уюте. На улице становится холодно, наступает осень.

– Скоро все переменится, – ответил он, целуя ей руки.

– Что вы имеете в виду? – не поняла Джейн.

– То же, что и вы – осень на пороге, – беспечно проговорил Энтони. – Вы любите осень, моя дорогая?

– Я больше люблю лето.

– А я люблю осень. Какая необыкновенная пора – какие краски, какие запахи; как легко дышится и как хорошо думается! Осень пышнее лета, даже пышнее весны, но важнее всего, что это время итогов и время новых свершений; осень – волшебное время года.

– И это все перемены, на которые вы надеетесь?

– О, милая моя Джейн! Вам кажется, что этого мало? – рассмеялся Энтони. – Ладно, а если я скажу вам, что через неделю-другую ваш опекун приедет из-за границы? Эта новость более значительная? Ведь тогда я смогу, наконец, просить вашей руки.

– Мой опекун вернется? Вы не ошибаетесь? – с сомнением переспросила Джейн. – На днях ее величество спрашивала о нем и отозвалась о моем опекуне неважно. Что ему делать в Англии, в таком случае?

– Елизавета спрашивала о вашем опекуне? – насторожился Энтони. – Она сама спросила или вы дали ей повод?

– Какая разница. По-моему, я заговорила о нем, просто так, к слову, а ее величество сказала, что он ей никогда не нравился, и она старалась держать его подальше от двора.

– Понятно, – кивнул Энтони. – А скажите, Джейн, сэр Френсис больше не говорил с вами? После того как вы имели с ним неприятную беседу в подвале, он больше не говорил с вами?

– Славу Богу, нет. Если бы он еще раз позволил себе так говорить со