Читать книгу "Петр Иванович - Альберт Бехтольд"

– Сколько вы даете мне времени?

– Сколько хотите. В отличие от железной дороги, мое предложение не знает временных ограничений.

– У вас есть телефон?

– Да, но только для разговоров по музыкальным заказам, ни для каких других. Конспирация, понимаете?

– Все ясно. Давайте номер! Я позвоню по поводу концерта.

– Хорошо. Вы спросите, могу ли я достать билет на ближайший концерт в Никитском театре. А я сообщу место и время, где и когда вы сможете его забрать.

– «Билет?»

– Да, «билет»!

Ребману известно, что такие вещи запрещены под страхом смертной казни и что не бывает долгих разбирательств – пристрелят на месте без разговоров. Но он все-таки обсудил с Карлом Карловичем. Теперь его будущий дядюшка уже не враг спекуляции, теперь он говорит, что обманывать «большевистскую сволочь» – иначе он их не называет – это вовсе не преступление, а доброе дело, в котором он бы и сам поучаствовал, если бы представилась такая возможность.

– Ну что, Карл Карлович, что ты об этом думаешь?

Смеяться Карл Карлович еще не разучился:

– Я не думаю, я знаю!

– Что именно?

– Что это у них такой трюк, с помощью которого большевистская сволочь выискивает спекулянтов или простаков, которые ходят за ними, как телята на веревочке.

– Почему?

– Потому что вагона с сахаром, или мукой, или горохом вообще не существует; а если бы и существовал, то не для продажи. Собирают вместе людей и в сопровождении самого настоящего комиссара, который предъявляет мандат, ведут их в полночь на вокзал, передают им вагон муки или сахару…

– Но ты ведь только что говорил, что вагонов не существует вовсе!

– Нет, они существуют, но только в качестве ловушки для простаков и их компаньонов. Чтобы не выдавать себя ненужными махинациями с фальшивой накладной, они сначала действуют как положено, эти господа комиссары.

– А дальше, когда с ними расплатились?

– Берут денежку, а простака отпускают ни с чем. В этом случае он еще легко отделался.

– А товара так и не получает?

– Откуда? Если он его купил по накладной, то вагона никогда и не было.

– Да, но ведь он может замарать этого комиссара, заявить на него властям, имя ведь известно!

– Может, конечно. Только ничего не выйдет, потому что дал взятку в сто или двести тысяч рублей. В другом варианте вы приходите на вокзал и сами разгружаете товар. Когда вы уже собрались уезжать, подходит милиция, и вам несдобровать, если признаете, что это ваш товар и вы его купили! После этого жить вам останется недолго. Но так как ломовика вы уже оплатили заранее, он еще весь товар доставит им даром на правительственный склад, в целости и полной сохранности. Вот как это делается. И если можно дать тебе совет…

– Я и сам знаю, что мне делать!

– Здорово прокричал! Нет, такими делами я заниматься не стану. Но если у тебя появится что-то стоящее, табак или что-то в этом роде, от торговца, который нам известен, можно будет поговорить.

Именно такое дело Ребману вскорости и подвернулось. Владелец лавки, где он доставал свой табак и собирался приобрести очередную партию, решил закрываться.

– Нет, дружище, – ответил он на вопрос Ребмана, пришедшего узнать, не хотел ли бы он приобрести партию товаpa. – Нет, я отправляюсь на юг, а оттуда за границу, нужно уезжать, пока это еще возможно. Лучше поищите мне шофера – вывезти все из магазина.

– О, это нынче непросто, когда все вокруг в движении!

Торговец смеется:

– Если я отдам все за полцены или еще дешевле, тогда найти будет несложно. Вы же знаете русские манеры!

– И сколько у вас товару? Что вы за него хотите?

– Полный грузовик, если все вместе. А забрать придется все: и гильзы, и готовые сигареты, не только табак. Что же до цены, то, если вы мне приведете клиента, который заплатит сегодняшнюю оптовую цену, получите десять процентов сверху.

Теперь смеется уже Ребман:

– Вы ничего не скрываете! Что ж, я попробую. Я ведь могу неплохо заработать и на других товарах, которые куплю тоже по оптовой цене.

– Ну так берите все сами!

– Нет, это для меня было бы слишком, я ведь так и не успел разбогатеть. Сколько времени вы мне даете?

– Пока никто другой не появится.

– Нет уж, вы должны дать мне несколько дней преимущественного права покупки, иначе нет смысла начинать это дело.

Торговец, который сразу смекнул, что молодой человек либо сам имеет деньги, либо обладает хорошими связями, ответил:

– Сегодня у нас пятница. Скажем, если я не получу ответа до вечера понедельника…

– В выходные я никогда не бываю в городе. Дайте мне неделю.

– Хорошо. А если что-то прояснится раньше, я вам телефонирую.

– Нет, – своевольно настаивал Ребман, – подобные условия меня не устраивают…

– Вы меня не так поняли. Разве вы не знаете, что большевики уже начали реквизировать один магазин за другим?

Ребман доволен тем, что взял торговца за горло:

– Но ведь не все же подряд! Не то у них было бы слишком много работы! Ладно, по рукам, ровно через неделю. У вас есть список товаров? Дайте-ка его мне!

Наш господин спекулянт, конечно же, не дожидается следующей пятницы, он дождался лишь следующего трамвая. И тут же отправился на его подножке к Карлу Карловичу:

– Ну вот, теперь у нас появилось дело: товар такой, что не испортится, он с каждым днем становится только лучше, к тому же, с этим у нас не так строго, как с продовольствием.

– Откуда ты это знаешь?

Ребман ухмыльнулся:

– Ну, кое-что все-таки и я знаю, хотя и не в таком совершенстве, как ты, Карл Карлович. Вот, посмотри-ка!

И он протянул список товаров.

Карл Карлович изучил его намного внимательнее, чем до этого Ребман. Затем он сказал:

– За такую цену я могу купить каждую московскую лавку со всеми потрохами. Теперь у всех дела идут из рук вон плохо. Но, в конце концов, ты ведь уже занимался подобными сделками и, кажется, неплохо зарабатывал.

Ребман рассмеялся:

– А на что же я, по-вашему, живу? Если это дело имело смысл во времена Керенского, так теперь и подавно.

– Да, но речь идет о сумме в сто пятьдесят тысяч, одному мне это не под силу. А сколько ты собираешься вложить?

– Учитывая то, что я вышел на товар и потом буду сам его распродавать… Транспорт тоже на мне, а это самая рискованная часть дела. Так вот, учитывая все это, я бы хотел быть равноправным партнером.