Читать книгу "Искушение - Трейси Вульфф"

Она обнимает его, отрывает от земли и качает, качает.

– Нет! – кричит Флинт, ковыляя к ней. – Нет! Не говори мне этого. Нет!

Иден опять приняла человеческое обличье, по лицу ее текут слезы, а Джексон… Джексон выглядит разбитым.

Жаль, жаль, жаль, – говорит голос внутри меня. – Волки плохие. Я должен уберечь ее. Я должен спасти ее.

Я не знаю, кого он имеет в виду, и думаю, сейчас это неважно. Важно только одно: Зевьер погиб. Он мертв, и эта несчастная душа убила его не потому, что ей этого хотелось, а потому, что я не желала слушать. Потому что не желала видеть.

От ужаса и горя у меня подгибаются колени, и я падаю, оцарапав подбородок о камень, отвалившийся от стены. Но я этого почти не замечаю, потому что смотрю на Зевьера, невидящие глаза которого глядят в пространство.

Две минуты назад он был жив, а теперь мертв. Он умер, и я могла бы все это остановить, если бы просто прислушалась к тому, что Хадсон так отчаянно пытался мне сказать.

Это моя вина. Все это моя вина.

Иден падает на колени рядом с Мэйси, обнимает ее и прижимает к себе, пока моя кузина рыдает. Это должна делать я, должна делать хоть что-то, чтобы исправить то, что натворила. Но я не могу шевельнуться. Не могу думать.

Не могу даже дышать.

– Ты должна закончить это, – говорит мне Хадсон. – Ты должна доставить всех домой. Должна смириться со смертью Зевьера и спасти тех, кого ты еще можешь спасти.

– Я даже не представляю себе, как вернуться домой, – шепчу я, и так оно и есть. Ни Флинт, ни Иден не смогут долететь до Кэтмира.

А до Испытания осталось меньше четырех часов. Я должна быть там, иначе мы пострадаем еще больше. Король и королева наверняка захотят покарать всех моих друзей – и Джексона – за то, что они сочтут моей виной.

Какая ирония, если учесть все то, что я натворила здесь сегодня ночью. Какая ирония, что они накажут меня не за это, а за то, что я пропущу какую-то там игру, предназначенную для того, чтобы определить, достойна ли я занять место в Круге. За то, что я горгулья. За то, что я встречаюсь с их сыном.

– Прости меня, Мэйси, – выдавливаю я из себя, подползая к моей кузине, обнимаю ее и целую в макушку.

– Прости меня, – шепчу я Хадсону, медленно поднявшись на ноги.

Прости меня, прости, прости, – говорю я древней горгулье, подойдя к ней и положив ладонь на ее громадную ногу.

Гигант ревет, пытается отстраниться, но не причиняет мне вреда. Он только смотрит на меня и ждет, что я сделаю теперь.

Кто сделал это с тобой? – спрашиваю я, проводя ладонью по оковам на его лодыжке. – Кто приковал тебя и превратил в Неубиваемого Зверя?

Он верещит, когда я называю его этим именем, и я его понимаю. Ведь он уже столько веков провел в этом кратере, где на него охотятся всевозможные магические существа, пытающиеся украсть какой-то драгоценный предмет, который он хочет сберечь.

Как же это ужасно и как порочен был тот, кто это сделал… Уму непостижимо.

Я должен спасти ее, – говорит он мне. – Я не могу умереть. Я должен спасти ее. Я должен освободить ее.

Кого? Кого ты должен спасти? – спрашиваю я. – Может быть, мы сумеем тебе помочь.

Не знаю, почему он должен мне верить после того, как я и мои друзья пытались убить его, но я должна попытаться. Я в долгу перед ним. Как и мир, который сотворил с ним такое и держит его в этой пещере уже тысячу лет.

Я оглядываюсь на моих друзей, которые все до одного выглядят так, будто побывали в аду. Которые искалечены, залиты кровью и безутешны. Я в долгу и перед ними.

Сперва зверь – нет, не зверь, а горгулья – не реагирует на мое предложение помочь. Я ее понимаю – я повела бы себя так же. Но затем гигант медленно поднимает руку и смотрит на оковы на своем запястье.

О, конечно.

Конечно, мы освободим тебя.

Я поворачиваюсь к моим друзьям – моим искалеченным и безутешным друзьям – и, хотя это и убивает меня, я должна попросить их о помощи.

– Простите, но мне нужна ваша помощь.

Флинт смотрит на меня, и я понимаю, что он думает. С какой стати мы должны помогать чудовищу, которое только что убило его друга?

– Потому что это не его вина, – шепчу я, прежде чем он успевает сказать это вслух. – Мы явились сюда и напали на него. Мы попытались причинить ему вред, как и все те, кто являлся на этот остров до нас. Потому что все это не его вина. И потому что он горгулья, как и я.

Все ошарашенно смотрят на меня, пытаясь переварить это откровение.

Первой начинает действовать Мэйси. По ее лицу текут слезы, размывая тушь, но она встает на ноги и направляет свою волшебную палочку на горгулью. Сперва мне кажется, что она снова попытается атаковать, и я поднимаю руку, чтобы отбить ее чары – и предотвратить приступ ярости, который мог бы последовать за атакой. Но она удивляет меня – моя двоюродная сестра с ее большим сердцем.

Она шепчет заклятие и направляет молнию в цепи, которыми горгулья прикована к стене.

Глава 103. Перебирание зелий

Цепь не разбивается, и Мэйси направляет в нее еще одну молнию. И еще. И еще.

Всякий раз цепь сотрясается и скрипит, но, чем бы моя кузина в нее ни била, она остается невредимой.

К Мэйси присоединяется Флинт, он выстреливает в цепь льдом, чтобы она стала хрупкой, и я, подлетев, начинаю бить по ней огромным камнем, пытаясь разбить ее. Но как бы мы ни старались и как бы цепи ни скрипели, на них не остается ни царапины.

Наконец на ноги с трудом поднимается Джексон. Он сейчас почти так же плох, как тогда в подземелье после нашей схватки с Лией. Но он все равно пытается помочь, изо всех сил рванув цепи, чтобы выдернуть их из стены.

Стена трещит, и по ней расходятся глубокие трещины, однако цепи остаются в креплениях.

Джексон предпринимает еще одну попытку, но он шатается, и я боюсь, что, если он потратит еще больше сил, это нанесет ему непоправимый ущерб.

Тогда я поворачиваюсь к Неубиваемому Зверю – этой горгулье, которая ничем не заслужила того, что я и мои друзья пытались с ней сотворить, – и мое сердце разрывается, когда я вижу, как она понурила голову, сгорбила плечи, будто знала наперед, что мы не сможем освободить ее от оков.

Прости меня, – говорю я ей опять. – Прости, что сейчас мы не можем взять тебя с собой. Но я обещаю тебе, мы вернемся за тобой. Мы придумаем способ освободить тебя и вернемся к тебе.

Гигант несколько секунд смотрит на меня, и с каждой секундой его кроваво-красные глаза становятся все менее похожими на глаза зверя и все более похожими на глаза человека. А затем он спрашивает: