Читать книгу "Пара для Эммы - Юлия Меллер"

— Ты не говорил.

— Я следую твоим советам и собираю информацию. Мне пока не удаётся следить за всеми, кто меня интересует, но Ольхе от меня не укрыться.

— Да? Так вот откуда столько почты! Это всё донесения из королевства?

— Из королевства в том числе. Не могу похвастать тебе, что люди помогают мне из некой расположенности или других добрых чувств, но ненависть к Ольхе и другим светлейшим представителям аристократии оказалась той силой, что заставляет действовать.

— Когда ты всё успеваешь?

— Во многом мне помогает Рыж. Ему нравится знать обо всём, прослеживать связи, предугадывать последующие действия, но он ворчит, что нужны вложения. Что недолго люди будут работать на нас из-за родственных связей или в порыве чувств.

— Соглашусь. За сведения надо платить деньгами или услугой.

— Наши расходы растут, а доходов пока нет. Эмма, мы затеяли так много дел, но всё это завязано на деньгах, и я уже не уверен, что моих запасов хватит, чтобы продержаться хотя бы год.

— Мы что-нибудь придумаем. Надо продержаться два-три года, а дальше будет всё легче и легче. А пока я очень надеюсь на караваны гномов. Это для нас чистый доход без особых вложений.

— А как же те артефакты, которые предлагают нам купить? Я видел, что ты заинтересовалась.

— Всё потом. Мы можем потребовать образцы, чтобы убедиться, что они годны, но пока придётся поддерживать дорогу в хорошем состоянии своими силами.

— Эмма?.. — слегка настороженно позвал Ратмир.

— М-м-м? — пытаясь не отвлечься от разных мыслей, что бродили в голове по поводу магов, она пробовала вываренную в вине грушу, которую подали в двух видах: со сладким соусом и с орехами и сыром. Сыр был не тот, что она велела подать, да к тому же нарезан слишком толсто. Надо было проследить, но замоталась, и десерт с грушей вызвал недоумение.

— Ты больше на меня не сердишься? — вкрадчиво спросил муж, подтягивая к себе тарелку с её едой и затем пересаживая Эмму к себе на колени. Облегчённо выдохнув, не почувствовав её сопротивления, он принялся выбирать лучшие кусочки и кормить её, норовя задержать пальцы возле губ.

— Надоело сердиться, — слегка прикусив обнаглевший палец, что начал шалить по воле хозяина на её губах, развернулась к нему— Но если ты опять начнёшь держать меня за спинами охраны и урезать мою свободу, то я буду сильно возражать и приму ответные меры!

— Только не выгоняй меня больше, — взмолился Ратмир столь жалобно, словно являлся самым несчастным, самым угнетённым мужчиной в мире!

— Ага, почувствовал холод простыней и одиночества! — торжествующе и со смехом воскликнула Эмма, видя, что супруг слишком старается продемонстрировать, насколько он подавлен и беспомощен, хотя ещё недавно чуть не набросился на гостей. — Вот и я так же в течение этих дней, как в камере находилась. На мир смотрела через подмышки сторожей.

— Ну, скажешь тоже! — возмутился Ратмир, едва не выпав из образа несчастного. — Но я не холод простыней почувствовал, я возле дверей тебя сторожил, — проникновенно заявил он. — Кажется, мне спину продуло, — бросил последнюю, так сказать, контрольную фразу.

— Ты? — не поддалась Эмма. — Но ты же у меня неуязвимый! — припомнила она ему свои волнения, когда он пришёл со страшной раной на груди.

— Разве не у всех прихватывает, если спать на полу? — растерянно возмутился он, смотря на её улыбку и нежный взгляд. — Ты сама говорила, что так бывает, — добавил в своё оправдание, но по её глазам видел, что уже прощён и снова любим.

— Ладно, — Эмма вздохнула и, прижавшись всем телом к нему, произнесла: — прости меня. Больше не буду тебя выставлять. Просто мальчики повторяют за тобою, и мне ещё сложнее становится. Идём, спину тебе разотру.

— Ты меня лучше погладь, мне это очень нравится, а потом я тебе массаж сделаю, — подхватив её на руки, заворковал Ратмир. — Я же видел, как ты устала! Спинку тебе разомну, попу, ножки… Мне тут такой горячий сон приснился, так я хочу попробовать…

Всё следующее утро Ратмир крутился возле Эммы, шепча ей нежные глупости, добиваясь её смеха и обещания повторить ночные эксперименты, но вскоре гонцы стали появляться один за другим. Задержка на пару дней в одном месте позволила им догнать правителя, и теперь все скопом требовали ответа. Кого-то Ратмир отправил к лису, кого-то — к Эмме, но пока все дела стопорились из-за нехватки денег.

— Знаешь, даже если бы у нас были деньги, — говорила Эмма, косясь на сидевшего в стороне оборотня-гонца (он недовольно посматривал на неё и явно считал, что ответ на привезённое им послание должен дать правитель, а не Дар Небес), — я бы не стала их тратить на такое дело, как найм мага для определения места строительства новой крепости.

— Почему? Это очень важно, и пожадничав в этом вопросе можно многое потерять.

— Протестую! Нужна рекомендация опытного воина, возможно, ведьмы и управленца. А маг… в принципе можно поинтересоваться, но ведьмы ближе к вам по духу и лучше выберут энергетически правильное место.

— Ведьмам тоже надо платить!

— Но не так много, как магам; и не забывай: ведьме жить рядом с крепостью или в ней, так что я бы намекнула ей, что она выбирает дом для себя.

— Эмма, это ты не забывай, что ведьмы живут в лесу.

— Но прятаться от врага ей придётся в крепости вместе со всеми! Мне не нравится, что вы отделяете их от общества из-за того, что ведьмы вынуждены жить обособленно.

— Я не отделяю! Мой предшественник и я многое делаем для того, чтобы ведьмы считались неотъемлемой частью нашего общества, но они тянутся к людям, оставляют свои дома, иногда совершают непонятные, подчас злые поступки. Как судья, я поддерживаю связь с ковеном, и мне объясняют мотивы поведения ведьм, но для других всё выглядит отталкивающе.

— М-да. Вот, кстати, учись на их ошибках! Я всегда настаиваю на общении и разъяснении, чтобы не остаться непонятым и обиженным на всех.

— Учусь, родная, — ласково пробежавшись руками по плечам Эммы и прижимая к себе, чтобы поцеловать, ответил мужчина. — Правда, я не могу понять, почему всё усложнилось?

— Усложнилось?

— Да! Я теперь знаю больше, вижу глубже, проявляю заинтересованность, но проще не становится. Я думал, что шагнув на новый уровень знаний, я увижу всё, как на ладони, всё станет очевидным, но это не так!

— Даже не знаю, что тебе сказать. Учёные говорят, что чем больше ты знаешь, тем чётче понимаешь, сколько ещё непознанного… но тебя же волнует практическая сторона?

— Меня волнует то, что я стал во многом сомневаться, а мне надо быть оплотом, принимать решения и внушать окружающим уверенность в своей правоте.

— Есть же что-то незыблемое, за что можно держаться! Основы, на которые не повлияют никакие обстоятельства — ни смягчающие, ни отягощающие.

— Незыблемые основы? Пожалуй.