Читать книгу "По ту сторону - Инга Андрианова"

— Алиса, остаешься с Малышом!

— А ты куда?

— В Москву. Через час буду дома.

Парочка шальных седанов прошелестела в сторону области, и трасса снова опустела. Новая Рига свернулась в тоннель, просвистела белесыми тонкими струями. Тоннель закончился, и навалился город.

Я въехала на третье кольцо, с него спустилась на Кутузовский проспект.

Москва спала, придавленная снегом. Заблудший автобус лениво скользил по проспекту, чумазая шестерка шныряла в поисках клиента, Бородинский мост тонул в снегу, шпиль высотки терялся во мгле, и только могучий фасад плыл навстречу бесцветным исполинским кораблем. Я снова набрала Антона:

— Ты собираешься домой?

— Уже одеваюсь.

— Я жду тебя у входа в ресторан.

Они появились минут через пять, оба сильно навеселе.

Леха чмокнул меня в щеку, ткнул пальцем в циферблат и жестом подозвал водителя.

— Ты что тут делаешь? — спросил Антон.

— Тебя встречаю.

— Ну — ну, — ответил он и сел в машину.

До самого дома он не проронил ни слова, также молча поднялся к себе в кабинет и плотно прикрыл за собой дверь.

Была поздняя ночь, когда он прошествовал в спальню и, не включая свет, улегся на кровать.

— Зачем тебе понадобилось караулить меня у ресторана? — спросил он хрипло.

— Я просто отвезла тебя домой. Никто тебя не караулил.

— Ну, кто тебя просил? Ты меня жутко подставила!

— О чем ты говоришь? — я поднялась, включила свет.

— Я говорю о том, что Леха мог быть не один.

— Так он и был не один!

— Он мог быть с женщиной!

— Постой, а зачем он таскает любовниц на деловые встречи?

— Если чего-то не знаешь, молчи! — мрачно заметил Антон. — Это была дружеская встреча. Теперь он будет знать, что мне нельзя доверять. Ты разрушила мой бизнес!

— Какой у тебя жалкий бизнес, если его так просто разрушить! И все из-за такого пустяка!

— Это не пустяк — это жизнь, — зло произнес Антон.

— Ну, хочешь, я позвоню Лехе, извинюсь перед ним?

— Спи, ты уже сделала все, что могла, — и Антон отвернулся к стене.

Неделю мы почти не общались: только общие фразы и невнятные конструкции, заменившие нам речь. Мои силы таяли на глазах. Я уже не понимала, где истина, где ложь, как веси себя, чтобы не раздражать и без того угрюмого супруга. Алиса пыталась нас помирить, но отчаявшись, тоже умолкла. Дом погрузился в тишину, даже Малыш затих, не смея нарушить этот мрачный обет.

Но вот Антон заговорил:

— Звонила мать, приглашала на Рождество.

— Ехать обязательно?

— Не обязательно, тем более, там будет Лера.

Я заметалась, не зная, что решить. Ехать к свекрови и встречаться там с паскудной Лерой не хотелось до судорог, с другой стороны, забрезжил шанс наладить отношения с Антоном, представить Малыша родне. Все эти годы родню заменяла моя развеселая мать, а встречи с ней всегда кончались одинаково: травмпункт — разорванное ухо, ожог — травмпункт, травмпункт — пробитый череп… А как-то раз, наша старушка, знатный педагог, решила наказать Малыша за провинность и бросила в парке совсем одного. Домой наш Малыш пробирался по темным аллеям, через парк, через стройку, сквозь проезжую часть. Лифт Малыша не повез, в виду его малого веса, и пришлось ему карабкаться по грязной темной лестнице, по головам бомжей и алкашей.

Эллу Ильиничну внук интересовал мало, но реальность такова, что бабушки, хорошие — плохие, ребенку все-таки нужны. Следовало лишь контролировать процесс и не давать добрым старушкам укокошить Малыша. К тому же Лерина дочь Малышу приходилась родней, незнакомой, чужой, но родней.

Я посмотрела Антону в глаза и, не найдя там поддержки, робко предложила:

— Давай все-таки съездим. Поздравим свекровь, посидим за столом…

— Поздравим ее в другом месте, — перебил Антон.

— В другом, это как?

— Сходим с ней в ресторан.

— А смысл?

— Смысл в том, что я не хочу появляться в этом доме и видеть всех этих людей.

— Послушай, — возразила я мягко, — нас приглашают вместе с Малышом. В конце концов, ему пора знакомиться с родней.

— Как хочешь, но мне эта затея не нравится.

— Да что нам грозит? — подытожила я, — Ну, не сложится — встанем, уйдем. Никто силком держать не будет.

И тут раздался тихий голос:

— Я с вами не поеду! — в дверях стояла бледная Алиса.

— Почему? — от неожиданности мой голос дрогнул.

— Потому что не хочу иметь дела с этими придурками.

Я зашипела:

— Что ты говоришь!

Антон напрягся, но промолчал.

— Вся эта семейка — сплошные придурки! — закричала Алиса, от отчаянья сделавшись красной.

— Замолчи! — я схватила дочь за руку.

— Нет-нет, пусть говорит! — вступил Антон, — Придурком меня еще никто не называл.

— Она не тебя имела в виду!

— Я еще в состоянии сам разобраться, — холодный голос Антона не предвещал ничего хорошего. — Ну, продолжай! — обратился он к Алисе.

— Нечего продолжать: и ты, и все твои родственники совершенно извели маму. У нее больше нет сил, а вам все мало! Ты думаешь, я не вижу, как ведет себя твой Эдик, когда бывает у нас: я для него — только прислуга, а маму он просто презирает. Твоя Элла Ильинична всю жизнь на маму смотрит, как на врага, думаешь, я этого не замечаю! Думаешь, не слышу, как сам ты кричишь на нее с утра до ночи? Сколько еще она сможет терпеть и тебя, и твоих замечательных родственников! Разве это нормально, когда человек плачет по ночам, когда у взрослой женщины единственный друг — пятилетний малыш! За что вы ее наказываете? Что она вам сделала?

Из глаз Алисы брызнули слезы, ее кулачки затряслись, подбородок задрожал, затравленным зверьком она попятилась к стене.

Я схватила Алису в охапку, но тут голос Антона холодной волной накрыл нас обеих.

— Вон из моего дома! Чтобы духу ее больше не было! Пускай отправляется к бабке. Не желаю ее больше знать!

— Ты в своем уме? — закричала я, — Это же ребенок!

— Это уже не ребенок! — отрезал Антон, — А придурком в собственном доме я быть не намерен.

— И это все, что ты услышал? — слезы катились по моим щекам.

— Я услышал достаточно.

— Она никуда не пойдет!

— В моем доме ее больше не будет!

— Иди к себе в комнату, — шепнула я Алисе.