Читать книгу "Ангелочек. Время любить - Мари-Бернадетт Дюпюи"

Анжелина с серьезным видом посмотрела на Луиджи потом скорчила гримасу, которую он счел очаровательной.

— Это мудрое решение. Сегодня я тоже вступила на путь целомудрия и стала рассудительнее. Я потом объясню тебе, что произошло. Мы сможем подождать, не правда ли? Два с половиной месяца или чуть больше — это не так уж долго.

— Для меня это станет вечностью! — простонал Луиджи. — Но какое это восхитительное и сладостное ожидание! И какая в конце концов нас ждет награда!

— Замолчи! — смеясь, воскликнула Анжелина.

Они поцеловались под покровом теплой сентябрьской ночи, и поцелуй этот был еще более нежным из-за запрета.

Глава 17

Повитуха

Сен-Лизье, четверг, через две недели, 29 сентября 1881 года

Анжелина и Розетта сидели около огня. Утро было дождливым, слишком холодным для этого времени года. Пламя гудело, его языки извивались, поленья потрескивали. Порой облачка золотистых искорок рождались в глубине камина и, несомые теплым потоком воздуха, взлетали вдоль стены, почерневшей от жира и сажи.

— Вчера вечером Луиджи сказал, что в горах, в районе Валье, шел снег, — заметила Анжелина, пришивавшая пуговицы к блузке.

— Да, можно подумать, что скоро зима, — мечтательно отозвалась Розетта.

Доктор Бюффардо разрешил ей днем сидеть в кресле, положив загипсованную ногу на табурет.

— Барышня молода и пышет здоровьем. Перелом быстро срастется, — заявил он. — Обещаю, что она встанет на ноги до Рождества и будет плясать на вашей свадьбе, мадемуазель Лубе.

Весь город знал, что в декабре Анжелина выходит замуж за Жозефа де Беснака. Каждый раз, когда молодая женщина встречала соседку или заходила в лавку, чтобы сделать покупки, ей приходилось показывать кольцо, которое Луиджи подарил ей по случаю помолвки. Тотчас раздавались радостные восклицания. Особый восторг вызывал драгоценный камень аметист, напоминавший о цвете глаз молодой женщины.

Розетта тяготилась своим положением, но старалась быть полезной. Прикрыв колени фартуком, она чистила овощи или лущила фасоль. Помимо этого, она чинила простыни и полотенца. Порой Октавия, совершенно не умевшая шить, приносила ей белье для починки.

— Возможно, нас сегодня навестит Виктор Пикемаль, — ласково проговорила Анжелина. — Этот юноша стал часто приезжать к нам!

— Я предпочла бы, чтобы он вообще не приезжал, — сказала Розетта. — И я вам уже об этом говорила. Весьма любезно с вашей стороны, что вы пригласили его на свою свадьбу, но мне вовсе не нужен кавалер.

— Но он такой милый!

— Верно. Когда он входит, мое сердце начинает биться сильнее. Словом, я становлюсь какой-то странной.

— Думаю, он испытывает такие же чувства, если судить по его смущенному виду. К тому же он часто отводит взгляд в сторону.

Розетта вздохнула и закрыла книгу, которую держала в руках.

— Вы должны понимать, мадемуазель Энджи. К чему мне встречаться с Виктором? Его родители — буржуа, знатные люди. А я низкого происхождения. Я беднячка, ваша служанка. К тому же после всего того, что сделал со мной отец, я никогда не смогу выйти замуж. Вы ведь знаете, каковы они, эти мужчины, не правда ли? Доктор Кост пришел в ярость, узнав, что у вас есть сынок. Мсье Луиджи тоже был разочарован, когда вы поведали ему о своем прошлом.

Это напоминание ранило Анжелину в самое сердце, но ей пришлось признать, что Розетта права.

— Я согласна с тобой, Розетта. Однако Филипп простил меня. Успокоившись, он захотел жениться на мне. Что касается Луиджи, то он воспринимает меня такой, какая я есть, потому что любит меня. Малышка, любовь преодолевает все препятствия!

— Возможно… В любом случае мне это не интересно, иметь ухажера. То, что делают парочки, оставшись наедине, — ну, вы понимаете, о чем я говорю, — вызывает у меня отвращение.

Анжелина попыталась объяснить своей подруге, что это пройдет, но тут в дверь постучал почтальон Полен.

— Входи! — крикнула ему молодая женщина.

— Здравствуйте, барышни! — поздоровался он, появившись на пороге. — Вот ваша почта.

Он вынул из своей тяжелой сумки на ремне три конверта и, попрощавшись, ушел.

— Я потом прочитаю письма. А сейчас мы должны поговорить об одной очень серьезной вещи. Я знаю, что ты пережила, но из-за этого ты не должна запрещать себе любить и быть любимой.

— Нет! Я никогда не выйду замуж! Я буду продолжать учиться и прислуживать вам… ну, если вы захотите, чтобы я осталась вашей служанкой. Когда у вас появятся дети, я буду ухаживать за ними. Уверяю вас, такое будущее мне по нраву. Я стану вашей Октавией.

— Октавия обожала своего мужа, и у нее была маленькая дочка. Если бы ее родных не унесла эпидемия холеры, в ту пору буквально косившая население, Октавия, несомненно, жила бы со своей семьей. Что касается твоих доводов относительно Виктора, то они не выдерживают никакой критики. Я представила тебя ему как свою любимую подругу. Он ничего не знает о твоем происхождении, причем отнюдь не постыдном. Ты прекрасно говорила с ним. Если ты станешь учительницей, например, то я не вижу никаких оснований для того, чтобы родители Виктора были против ваших отношений через год или два.

Розетта хмуро взглянула на Анжелину. Несмотря на всю свою жизнерадостность, девушка не строила никаких иллюзий относительно своего происхождения. В течение многих лет ей приходилось вести упорную борьбу за выживание. И поэтому порой она чувствовала себя более умудренной опытом, чем ее хозяйка. Постоянные издевательства отца над Валентиной выработали у нее стойкое отвращение к половой жизни. Тем не менее Розетта была умной девушкой и понимала, что при других обстоятельствах любовные схватки могут доставлять удовольствие и к тому же обеспечивают гармонию супружеской жизни.

— В таком случае, Энджи, если я влюблюсь в Виктора, чего на самом деле никогда не произойдет, мне придется скрывать от него свое прошлое, а у меня нет ни малейшего желания лгать!

— Но отец Ансельм успокоил тебя по этому поводу. Он несколько раз повторял тебе, что, если мужчина добропорядочный католик, он поймет, что ты ни в чем не виновата, что тебе причинили вред против твоей воли.

— Разумеется, но, по моему мнению, этот вред слишком большой. И я не собираюсь болтать об этом. Хватит того, что о случившемся со мной знаете вы, Луиджи и священник.

— А также твой отец, которого никак не удается найти. Жандармы Сен-Жирона тщетно разыскивают его.

Розетта сдержала слова, готовые сорваться у нее с языка: «Надеюсь, что этот негодяй сейчас подыхает в канаве». Теперь она научилась обходиться без жаргонных или ругательных словечек, которые так не нравились Анжелине. Но мысленно Розетта практически каждый день проклинала отца и желала ему смерти.

Вслух же она сказала: