Читать книгу "Мерецков - Николай Великанов"

По трапу поднимаются привезенные на катере одиннадцать человек японской делегации. Впереди, весь в черном, министр иностранных дел Японии Мамору Сигемицу. Потом — приземистый начальник армейского генерального штаба Японии генерал Умэдзу. За ними — дипломатические и военные чины в разношерстных костюмах и мундирах.

На палубе корабля появляется генерал Макартур. Он обращается с краткой речью к делегатам и гостям. Закончив речь, Макартур скупым жестом предлагает японцам подойти к столу и подписать акт о безаговорочной капитуляции.

Нерешительно подходит Сигемицу. За ним — генерал Умэдзу.

Ставит свою подпись Макартур.

После Макартура подписывают акт китайские делегаты. Китайцев сменяет английский адмирал Фрэзер.

Треск и щелканье многочисленных фото- и киноаппаратов увеличиваются, когда Макартур приглашает к столу делегацию СССР. Она здесь в центре внимания. Подписывает акт уполномоченный Верховного Главнокомандующего советскими вооруженными силами генерал-лейтенант К.Н. Деревянко…»

* * *

Кузьма Николаевич Деревянко служил в разведорганах, хорошо владел английским и японским языками. Перед Великой Отечественной войной был заместителем начальника разведотдела Прибалтийского особого военного округа, затем начальником разведотдела штаба Северо-Западного фронта. В последующем занимал должности начальника штаба корпуса, нескольких армий.

В связи с предстоящей войной с Японией генерал-лейтенант Деревянко был переведен на Дальний Восток начальником штаба 35-й армии 1-го Дальневосточного фронта. А вскоре получил назначение представителем Главного командования советских войск на Дальнем Востоке при штабе Макартура.

«Акт подписан.

Высказав убеждение, что отныне прочный мир установится во всем мире, Макартур с улыбкой заканчивает процедуру и просит делегации, подписавшие акт, проследовать за ним в салон адмирала Нимица на "Миссури".

Некоторое время японские делегаты стоят одни. Затем Сигемицу вручают черную папку с экземпляром подписанного акта, и японцы спускаются вниз по трапу, где их ждет катер»[112].

Следует сказать, что Макартур провел церемонию подписания акта о капитуляции таким образом, чтобы создать впечатление, будто Япония была сокрушена чуть ли не одними Соединенными Штатами, а роль Советского Союза здесь второстепенная.

Открыто об этом США заявят через пять лет после окончания Второй мировой войны. В тексте японо-американского мирного договора с Японией, подготовленного государственным департаментом Соединенных Штатов в 1951 году, содержалось утверждение, что СССР оказал незначительное влияние на японцев в этой войне и участвовал в ней только «шесть дней».

Советское правительство в своей ноте правительству США от 10 июля 1951 года опровергло это утверждение. «Во-первых, — отмечалось в документе, — Советский Союз вступил в войну с Японией точно в срок, как это было условлено на Ялтинской конференции, без какой бы то ни было просрочки. Во-вторых, Советская армия вела кровопролитные бои с японскими войсками не шесть дней, а в течение месяца, так как Квантунская армия долго еще продолжала сопротивление вопреки императорской декларации о капитуляции. В-третьих, Советская армия разбила в Маньчжурии 22 японские дивизии — главные силы японской Квантунской армии и взяла в плен около 600 тысяч японских солдат и офицеров. В-четвертых, Япония пошла на капитуляцию только после решающего удара советских войск по Квантунской армии. В-пятых, еще до вступления СССР в войну с Японией, в течение 1941—1945 годов, СССР держал на границах с Маньчжурией до 40 дивизий и приковывал к себе всю Квантунскую армию, облегчая тем самым операции Китая и США в войне против японских милитаристов».

К сожалению, об этом сегодня не любят вспоминать современные политики Запада.

ОТШУМЕЛИ, ПРОЛЕТЕЛИ ГОДЫ

На мирные рельсы

Время маршала Мерецкова после окончания военных действий советских войск с японскими и до официальной капитуляции (конец августа — начало сентября) было заполнено бесконечными разъездами. Маршруты их пролегали в разных направлениях: и в Хабаровск, где располагалась Ставка маршала Василевского; и на командный пункт фронта, который 28 августа был переведен в район Муданьцзяна; и в Ворошилов-Уссурийский, «базовый» город 1-го Дальневосточного фронта; и в Харбин, ставший на время своеобразным центром фронтовой военной администрации в Маньчжурии. Приходилось то осматривать трофеи, то участвовать в допросе пленных из числа высших чинов, то принимать парад войск по случаю победы, то встречаться с делегациями трудящихся советского Приморья и Маньчжурии. Эти разъезды были прелюдией к переходу к новому этапу его жизни и деятельности.

Капитуляция Японии подвела черту под Второй мировой войной. Теперь перед страной вставали задачи по восстановлению разрушенного хозяйства. Перевод вооруженных сил на мирные рельсы рождал многие проблемы: массовое увольнение красноармейцев и командиров из армии и их трудоустройство, строительство городков постоянного базирования вернувшихся с фронтов войск и многое другое.

На базе 1-го Дальневосточного фронта к началу октября был образован Приморский военный округ. Он включал в себя территорию Приморского края без районов к северу от реки Самарги. В его состав входили также войска, находившиеся в Северной Корее и на Квантунском полуострове. Командовать им был оставлен маршал Мерецков. Армии расформировались. Генерал-полковник Крылов стал заместителем командующего войсками округа, генерал-полковник (звание присвоено в сентябре 1945 года) Захватаев — начальником штаба, генерал-полковник Штыков — членом Военного совета. Генерал-полковник Чистяков возглавил советские войска в Корее, а генерал-полковник Белобородое — на Ляодуне[113].

Характер деятельности Мерецкова менялся. Вместо планирования, разработки боевых операций и руководства их осуществления он теперь занимался размещением войск и организацией их быта. Полководец превращался в хозяйственника. Приближалась зима — соединения и части должны к ней как следует подготовиться. А еще правительство обязало округ оказывать помощь народному хозяйству Приморского края. Предстояло провести огромный объем работ по строительству высоковольтной линии электропередачи из Владивостока в Ворошилов-Уссурийский, по ремонту и совершенствованию шоссейных дорог, по сооружению различных промышленных объектов. Кириллу Афанасьевичу пришлось много и напряженно заниматься непривычным для него делом.

А время бежало, летело. Незаметно, среди дел и забот, промелькнули сентябрь, октябрь, ноябрь… Потом сменялись годы один за другим.

В заключительной главе своих мемуаров «На службе народу» Мерецков напишет: «Казалось, давно ли мы воевали, а уже повсюду налаживается мирная жизнь. На полях убирают поздний урожай. Люди отстраивают разрушенные смерчем войны жилища. Пепелища зарастают травой, осенний ветер гонит пожухлые листья… Оглядываясь на события… мы отчетливо видим, что былое перескочило в 1945 году через эпохальный рубеж…»