Читать книгу "Азиатская модель управления. Удачи и провалы самого динамичного региона в мире - Джо Стадвелл"

В ближайшие годы финансовые дыры в провинциальных бюджетах приведут к росту безнадежной задолженности перед банками, но по большому счету в этом частично виноваты долголетние неудовлетворительные налоговые взаимоотношения центрального и региональных правительств. Местным властям в Китае постоянно не хватает финансов для предоставления основных коммунальных услуг. Центральное же правительство предпочитает, чтобы деньги регионам выделяли банки, вместо того чтобы увеличить свои бюджетные субсидии. В результате позднее приходится разбираться с тем, как возмещать банкам потерянные ими деньги. Схожим образом огромные займы, взятые Министерством железных дорог и эквивалентные 4 % ВВП страны, придется спасать в будущем. Но та часть инвестиций, которую придется возмещать из бюджета, может оказаться приемлемой ценой, если китайские железнодорожные компании пройдут необходимое обучение и станут продавать по всему миру услуги по строительству сетей высокоскоростных железных дорог.

В секторе недвижимости строительство, особенно спекулятивное с целью немедленной продажи, заметно ускорилось за последние годы – тенденция, подстегиваемая инвестиционными фондами, создание которых в Китае стало возможным благодаря росту теневых банковских операций. Между тем правительство исполнено решимости взять спекуляции в сфере недвижимости под контроль и, главное, способно сделать это. Характерно, что в 2009 г., как только экономика начала оправляться от резкого снижения экспорта вследствие мирового кризиса, Пекин тотчас же отменил льготы, которые сам же ранее ввел для рынка недвижимости. К концу года были восстановлены жесткий 40-процентный минимум для первого взноса при покупке жилья в ипотеке и минимальный срок в пять лет, необходимый для владения собственностью, перед тем как ее можно будет перепродать без дополнительного налогообложения. Так снова проявилась важная способность центрального правительства управлять банковской системой в ручном режиме.

Кредиты домохозяйствам, среди которых наибольшую часть составляют ипотечные, все еще эквивалентны в Китае менее чем 40 % чистого национального дохода после уплаты налогов. В США перед недавним финансовым кризисом подобные долги домохозяйств составляли 130 % чистого дохода. Китай испытал на себе взрыв нескольких локальных пузырей на рынке недвижимости вследствие недавних излишеств, но это не создало непосредственных системных рисков. Китайские финансы остаются на поводке, хотя со временем он будет неизбежно и неуклонно удлиняться.

Шагом марш!

Итак, лучше рассматривать недавнюю реакцию Китая на внешний кризис не в свете неожиданной утраты финансовой дисциплины, а в историческом контексте реакций Японии, Южной Кореи и Тайваня на глобальные валютные и нефтяные потрясения 1970-х гг. Китайское правительство вмешалось, чтобы поддержать импульс страны к приобретению навыков развития. «Школу» не стали отменять из-за внешних экономических шоков.

Это, конечно, не означает, что Китай не имеет проблем с долгами. Если сложить разного рода долги центрального правительства с долгами местных властей, за которые в конечном счете несет ответственность Пекин, и с другими ближнесрочными вероятными обязательствами (без учета долговременных обязательств вроде огромного дефицита государственного пенсионного фонда Китая), то государственный долг составит, возможно, 80 % ВВП{569}. Впрочем, некоторые из этих долгов погашаются за счет легко реализуемых активов, почти нет долгов перед иностранцами, а контроль за движением капитала означает, что банкам нечего беспокоиться по поводу неплатежеспособности, т. е. того, что их потенциальные убытки от невозвратных кредитов превысят их капитал, поскольку у них на руках всегда будут денежные средства. Даже с учетом возрастания в Китае темпов структурной инфляции в последние годы, вследствие чего реальные ставки по депозитам сдвигаются в область отрицательных значений, основная масса сбережений продолжает оставаться в банковской системе{570}.

Уроки, преподанные финансам Северо-Восточной Азии (особенно экстремальные испытания они прошли в Южной Корее), вновь подтвердились в Китае. Во-первых, опыт Китая показывает, что финансовую систему можно регулировать так, чтобы она служила политике экономического развития, не вызывая в стране паники и не дестабилизируя саму систему. Во-вторых, регулируемая финансовая система в сочетании с контролем над движением капитала позволяет стране обслуживать большой государственный долг и поддерживать развитие без внутренних потрясений и без урона от международных спекулятивных атак (структура китайского долга менее подвержена риску, чем у Южной Кореи в 1990-х гг., так как в нем нет иностранных займов). Наконец, в-третьих, лакмусовой бумажкой финансовой политики служит объем технического потенциала, который удается получить для промышленности, прежде чем закроется окно возможностей, открытое с помощью финансового регулирования.

Главная проблема Китая заключается в замедлении темпов структурного развития по мере роста благосостояния населения и уменьшения роста его численности, что сокращает приток новой рабочей силы. Это означает, что правительству придется меньше полагаться на дальнейший экономический рост и сокращать свои долги пропорционально размерам экономики. В свою очередь, при снижении в ближайшие годы темпов экономического роста с 10 до, возможно, 7 % в год и при более открытой финансовой системе возрастает и риск возникновения финансовых кризисов. Другими словами, направляемый инвестициями процесс производственного обучения должен сделаться в будущем менее расточительным. Страна больше не в состоянии, как прежде, позволить себе накопление таких больших долгов по отношению к объему произведенной продукции, поскольку уже не сможет быстро отмахнуться от них. Золотые дни развития под управлением промышленной политики уже миновали.

Когда финансовое давление заходит слишком далеко

Напоследок нельзя не сказать о том, что в китайской финансовой политике сохраняется один крайне неэффективный элемент, в котором нет никакой нужды. В чем-то он вновь повторяет былую практику Тайваня – агрессивное занижение валютного курса. К 1987 г., когда Тайвань под международным давлением был вынужден наконец существенно повысить курс своей валюты, его Центральный банк накопил резервы иностранной валюты на $ 60 млрд, уступавшие только Японии. Большинство этих запасов было создано за счет скупки поступавшей на остров иностранной валюты по фиксированным ставкам с целью сдержать стоимость тайваньского доллара. В свое время экономисты оценили занижение его стоимости, по сравнению с валютой торговых партнеров Тайваня, примерно в 25 %{571}.