Читать книгу "Открытие Антарктиды - Фаддей Беллинсгаузен"

Ветер стих, и ужасная зыбь от NW бросала шлюпы со стороны на сторону и приметным образом приближала нас к мели. Глубины по лоту оказалось тридцать три сажени, грунт – мелкий черный камень. Тотчас подняты были брам-реи и поставлены все паруса, которые, по слабости ветра, едва-едва надувались. Мы находились тогда от сего ужасного буруна, разбивавшегося о подводные камни, около одной мили, и более часа были в опасном положении. Спасение наше зависело только от якорей, на которые я также большой надежды не имел, ибо при черезмерной качке на каменном грунте канаты скоро бы перетерлись, и тогда от одного удара мы могли погибнуть, и место нашей гибели может быть, осталось бы неизвестно. В 9 часов счастливо миновали оконечность рифа, и он остался далее траверса позади нас.

Когда мы находились близ рифа, бесчисленное множество пингвинов окружало шлюпы. Стадами плавающие киты обращали особенно внимание наше; большая крутая зыбь разбивалась о их спины и производила такую же пену, как разбиваясь о камни; воздух над ними был наполнен водяными фонтанами. Такое явление видели мы в первый раз, ибо до сего времени всегда встречали китов поодиночке, или по два и по три вместе.

Зыбь, лучше сказать, толчея водная шла от NW черезвычайно великая; мы заметили, что брызги с вершины волн кидало в противную сторону их направления, как будто бы от противного ветра, но как тогда было безветрие, то мы заключили, что быстрое течение моря само по себе производит сие действие; оно нам много способствовало избегнуть очевидной опасности, в которую ввергло нас неведение о существующих берегах.

В 11 часов тихий ветер задул от SW, мы тотчас сим воспользовались и взяли курс на NW. Хотя к полудню ветер довольно засвежел, однако мы полным бейдевиндом имели хода только полторы мили в час, ибо величайшая зыбь с носа шлюпа производила такие сильные удары, что все вооружение было в большом потрясении. В самый полдень на короткое время открылись в мрачности четыре острова, те самые, которые мы накануне описали.

Широта места нашего была 60°8'13''южная, долгота 56°15'3''западная; мы шли на NW до четырех часов, тогда пасмурность прочистилась и открылся остров, от которого большая мель выдается в море, и потому я вновь взял курс к востоку, в параллель сего берега, и имел намерение осмотреть только северо-восточную оконечность оного. Ветер дул тихий от юга, т. е. с берега, и мы почувствовали сильную вонь, такую же, как на острове Завадовском, быв между множества пингвинов. С девяти часов стемнело, я убавил парусов, чтобы иметь сколь возможно менее хода, с утра вновь увидеть сей берег и потом продолжать путь далее.

29 января. Ночью пингвины, во множестве вынырнув из воды, перекликались около шлюпов. С утра небо покрыто было темными облаками, а к вечеру густой мрачностью. При рассвете увидели берег, но горы закрыты были густыми облаками; мыс сего берега к востоку отрубист. В 6 часов утра все горы очистились от облаков. Художник Михайлов изобразил вид острова с великой точностью. Весь остров состоит из хребта гор, во всю его длину продолжающихся, и казалось, что между оными много острых холмов, отделенных лощинами; на западной стороне – особенно высокая гора; весь остров покрыт снегом, одни только крутые места и скалы при взморье чернели.

К западу и северо-западу от острова мы видели много островершинных черных камней сверх воды, и сильный бурун разбивался о подводные камни на расстоянии восьми и девяти миль от берега, так что для мореплавателей приближение к сему месту весьма опасно. Остров имеет направление OtN и WtS, длиной двадцать шесть, шириной около девяти, в окружности около шестидесяти одной мили; середина на широте 61°8'10''южной, долготе 55°21' западной; я назвал сие обретение наше островом Адмирала Мордвинова[223]. От восточной оконечности острова Мордвинова к О – малый высокий остров, который склоняется ниже к востоку и находится на широте 61°4'10''южной, долготе 54°45' западной; в окружности имеет три мили. Сей остров я назвал Михайловым[224], в воспоминание искренней ко мне приязни капитан-командора Михайлова.

Далее от восточного мыса острова Мордвинова, в пятнадцати милях на OSO, еще остров, также покрытый снегом; на западной стороне – высокая гора; направление оного NOtN и SWtS, длина – десять миль, в окружности двадцать семь миль, широта 61°13'20''южная, долгота 54°24'30''западная; сей остров я назвал островом Вице-адмирала Шишкова[225].

В полдень мы были на широте 60°51'47''южной, долготе 54°39' западной. Вскоре ветер засвежел, настала густая пасмурность, пошел снег и закрыл от нас берега. Мы взяли у марселей по рифу и привели в бейдевинд на OtN. Сим курсом шли до вечера. Зрение наше, по причине снега и дождя, не простиралось далее полутора миль, когда сделалось совершенно темно; взяв еще по рифу у марселей, мы поворотили и пошли назад.

30 января. С полуночи опять поворотили в NO четверть, дабы осмотреть, нет ли еще островов по сему направлению. В 4 часа утра ветер начал крепчать, и мрачность сделалась еще гуще; вскоре ветер усилился до того, что мы с большим трудом закрепили паруса; спасли их и остались под одними штормовыми стакселями. В сию жестокую бурю малые голубые и пестрые бурные птицы, погодовестники и альбатросы укрывались между волнами. Пополудни мы видели несколько черных бурных птиц и мандаринов. К вечеру ветер смягчился. От шторма лопнули две кницы, одна близ средины, а другая против бизань-мачты, и обе оказались гнилы.

Беспрестанное выкачивание воды из шлюпа производило большую сырость и в короткое время могло быть пагубно для здоровья служителей, которые уже четырнадцать недель находились в сыром и холодном климате Южного полушария. По сей причине и видя, что на таковом расслабленном шлюпе, каким сделался «Восток», при приближающемся позднем бурном времени не должно оставаться далее в больших южных широтах, я решил возвратиться на север и по прибытии в Рио-де-Жанейро подкрепить шлюп, дабы без опасения достигнуть России.

31 января. Следующего утра, 31 января, когда ветер стих, мы поставили марсели и взяли курс на NtO. Я имел намерение идти мимо камней, называемых Шаг-Рок (Shag-Rocks), обозначенных на карте Пурди на широте 53°38' южной, долготе 43°40' западной. При рассвете сделал сигнал шлюпу «Мирный» прибавить парусов, но за отдаленностью сигнал не рассмотрели, а потом нашел туман, и мы принуждены были остаться под одними рифлеными марселями, дабы дать возможность шлюпу «Мирный» нас догнать.

Туман, дождь и снег хлопьями шли попеременно. В полдень, по счислению, мы находились на широте 59°20'58''южной, долготе 51°8'35''западной. По прочищении тумана увидели шлюп «Мирный» в близком расстоянии, однако же гул наших пушечных выстрелов не доходил до него за густотой тумана.