Читать книгу "Сквозь толщу лет - Евгения Николаевна Васильева"

объекта не помешала использовать его и в произведениях искусства более крупных, чем монета, медаль, герб, кулон. Впрочем, об одном кулоне грех не упомянуть. В музее Гераклион хранится найденная при раскопках в Маллии, на острове Крит, золотая подвеска: две пчелы симметрично в профиль смотрят друг на друга. Это древнейшее из открытых на сегодня изображений пчелы в ювелирном искусстве. Подвеска намного старше барельефной отделки усыпанного пчелами платья среднеазиатской богини плодородия.

А вот и современность. В музее французского города Дижона есть изящная статуэтка Франца Рюда «Аристей, оплакивающий гибель своих пчел». На другом конце света, в парке города Гифу в Японии, высится благородных очертаний мраморная плита, верх которой оплетен шестиугольным контуром пчелиных ячеек; в них сквозь два неровных бронзовых кольца летит пчела. Три фигуры — отец, мать и ребенок — прислонились внизу к плите и подняли взор на горящий золотом контур благородного насекомого.

Итак, живопись, графика, скульптуры, произведения искусства ювелиров…

Вспомним также произведения искусства наиболее выдающихся фотографов, снимавших пчел, — поразительные черно-белые и цветные кадры американца Андреаса Файнингера, француженки Франсуазы Данригаль, советского мастера Александра Васильевича Стефанова. Ими созданы портреты пчел, этюды пчел на разных цветках, запечатлены жанровые сценки из жизни пчелиного улья, известные миллионам читателей книг, газет, журналов…

Ну, а сама пчела? Как чувствует она себя в современном мире? Какое будущее ее ожидает?

5. ТРУДНОСТИ И НАДЕЖДЫ

В начале 60-х годов нашего века в Америке увидела свет книга Рейчел Карсон «Молчаливая весна». Талантливая исследовательница и публицистка бросила своей книгой гневное обвинение в адрес международных химических концернов и корпораций, заинтересованных в том, чтобы из года в год увеличивать сбыт производимых для сельского хозяйства ядов и химикатов, разбрызгиваемых с земли и распыляемых с воздуха. Им, этим концернам, подчинены пресс-центры, газеты, журналы, на них работает гигантский механизм рекламы, убеждающий фермеров и чиновников соответствующих министерств и ведомств в необходимости повышать дозы и расширять применение ядов.

С первых страниц своей книги рисовала Рейчел Карсон весну без скворцов и синичек, без соловья и кукушки, без жужжания шмелей и пчел. Живая природа отравлена. Книга показала: практика безудержной гонки химических ядов на поля и сады против вредителей урожая в конечном счете культивирует расы вредителей, устойчивые к ядам, заражает почву, смертельные удары наносит здоровью самого человека. Лекарство оказывается гораздо опаснее болезни.

И сразу же на Карсон обрушились громы и молнии всей контролируемой монополиями прессы, всех находящихся на содержании монополий специалистов. Неизвестно, сколько бы травля натуралистки продолжалась, если б автомобильная катастрофа не оборвала ее жизнь.

«Безмолвная весна» Карсон произвела настолько глубокое впечатление на президента Джона Кеннеди, что он срочно создал комиссию, обязав ее проверить обвинения, выдвинутые автором против химических магнатов. Но вскоре Кеннеди сам пал жертвой заговора. А эхо выстрела в президента заглушило отклики на книгу Карсон.

В ней, к слову, немало места уделено и судьбе пчел, показано, что наземные машины, самолеты и геликоптеры сельскохозяйственной авиации, призванной защищать посевы и посадки от вредителей, болезней и сорняков, рассевают и разбрызгивают все больше сухих и жидких ядов, развешивают в воздухе туманы аэрозолей, губящих всю энтомфауну, включая и диких насекомых-опылителей, и домашних пчел. Писательница объяснила, почему пчеловоды не всегда могут уберечь своих воспитанниц от контактов с отравленными цветками.

С той поры, как Карсон во всеуслышание заговорила о преступном произволе химических монополий, прошли годы, но проблема «вредители — яды — пчелы», давно ставшая для пчеловодства многих районов трудностью № 1, продолжает обостряться.

В странах Центральной Европы масса пчел занята сбором медовой росы, сладкой пади, выделяемой в сосновых лесах червецами Маршелина геллиника, а в еловых — тлями леканидами. Благодаря многолетней рекламе, поддерживаемой авторитетом почтенных диетологов и врачей, «лесной» мед ценится даже дороже меда с разнотравья альпийских лугов. Но зимовать на сотах, заполненных лесным медом, пчелы не могут. Эти соты приходится заменять пустой сушью, а ее ячеи пчелы заливают сиропом сахарных подкормок, которыми пасечник выручает семьи… Пчел в наши дни можно видеть даже на пшеничных полях, где они собирают пасоку, увлажняющую трубки, когда они выбрасывают молодой колос. На султанах кукурузы пчелы сбивают обножку из пыльцы. И все это не от хорошей жизни. На таком корме семья силы не наберет…

Значит, требуются кочевки. Теперь даже новые поговорки родились: хочешь меду — не скупись на бензин; мед делается нынче из горючего. А оно, горючее, известно, дорожает…

Трудности, которые переживала отрасль в середине текущего столетия, связаны были не только с финансовыми условиями. Вторая мировая война сильно подорвала пчеловодное дело во многих странах. На этот раз уже не было бортей, которые после войны 1812 года помогли сравнительно быстро восстановить пасеки.

В чем же причины упадка? Полагают, что современные успехи в возделывании сахарной свеклы и производстве сахара позволяют обходиться без меда, а достижения промышленности — без воска, для которого существуют заменители — минеральный воск, озокерит, искусственный воск, извлекаемый из овечьей шерсти и из торфа. Раздаются голоса, что и цветы обойдутся без пчел: достижения селекции будто бы позволяют заменить все нуждающиеся в перекрестном опылении сорта культурных растений новыми, самоопыляющимися сортами. Решили даже, что пора переделать в этом плане и гречиху. Факт этот особо примечателен и заслуживает быть рассмотренным более подробно.

В отличие от большинства культурных злаков, гречиха существует в двух формах: каждая образует двуполые цветки, но на одних растениях более развиты мужские элементы цветка, тычинки, женские же менее выражены, тогда как у других сильнее развит именно женский — пестик. Гречиха завязывает семена как от самоопыления в пределах одного растения, так и в одном цветке. Но вся штука в том, что от самоопыления зерен у гречихи меньше, они мельче и легче, тогда как переопыление разноформенных цветков дает наибольшее число семян крупных и тяжелых. Сама природа внятно поясняет, в какой пыльце нуждается цветок, чтоб проявить свои возможности. Урожаи еще заметнее повышаются, когда растениям предоставлена возможность переопылять цветки разных сортов.

Тем не менее нашлись смельчаки, которые надумали наперекор природе вынудить гречиху самоопыляться, хотя испокон века известно: собственную пыльцу гречиха принимает лишь в крайних случаях.

Говорят: «Сами понимаем, не лучший выход, но время цветения падает у нас как раз на дождливую пору, беда вынуждает…»

Вот тут и надо подумать, что проще — изменить строение цветка и физиологию оплодотворения или сдвинуть на какое-то время календарь и срок цветения? Тем более что дожди летом шли всегда, без них поле погибнет. Но когда дожди без передышки хлещут,