Читать книгу "Голос сердца - Сьюзен Виггз"

Он перевел взгляд на дорогу — как раз вовремя, потому что вэтот момент из тумана, лежавшего на обочине, прямо перед ними выскочила оленихас пятнистым тонконогим олененком.

Дерек вырос в этих местах. Он знал каждый изгиб дороги,каждую скалу, каждый кедр, каждую пихту, растущую на обочине. Он знал, чтоземля, прилегающая к дороге на протяжении мили, принадлежит Хуффельманам искоро впереди появится знак «Частная собственность». Старый Хуффельман даже неразрешил дорожной службе установить защитное ограждение на краю крутого обрыва,поэтому там не было никакого барьера, который не дал бы ему вылететь с дороги.

Шины заскользили по мокрому асфальту, и Дерек началожесточенно выкручивать руль в направлении, противоположном заносу. Кристел непроизнесла не звука, только выбросила вперед руки и вцепилась в приборнуюдоску. Каким-то образом Дереку удалось выровнять машину.

Кристел бросила на него сердитый взгляд.

— Ты ездишь как маньяк.

— Когда-то тебе это нравилось.

— Мне вообще многое в тебе нравилось.

— Ну, по крайней мере, я не раздавил Бэмби и его мамашу. —Дерек видел, что Кристел напугана. «И хорошо», — подумал он. Ему нужно былосообщить ей еще кое о чем, и сейчас настал подходящий момент. — Пожалуй, тебеследует знать, что я не смогу прийти на день рождения Эшли.

— Дерек, ты что?

— Прости, но я должен ехать в Вегас на большой турнир.Может, ты перенесешь праздник?

— Я ничего не буду переносить.

— Да ей же всего два года! Она ничего не заметит. Эшли ещесовсем маленькая. Что тут такого? — Два земляничных дерева, кора которых внескольких местах отошла, обнажив кроваво-красную древесину, росли у обочиныдороги сразу за крутым поворотом. Не заметив черно-желтого предупреждающегознака, Дерек нажал на газ.

— Что тут такого, — эхом повторила за ним Кристел, сдерживаянарастающий гнев. — Что ж, тогда, думаю, и тебе надо кое-что узнать. Эшли — нетвоя дочь.

Часть вторая

Ценность прочных, долговечных отношений лучше всего понимаютмужчины, неспособные их поддерживать.

Мюррей Кемптон

Глава 6

Пятница

17:00

И вот перед нами главный претендент на победу, Шон Магуайер,который собирается одним ударом попасть на грим. Зрители затаили дыхание,глядя, как он выбирает железную клюшку и собирается выполнить свой знаменитыйудар. Легкий, мощный замах, безупречное касание и... он там, дамы и господа!Мяч на грине, в двадцати, пятнадцати, десяти футах от лунки — в одном ударе отпобеды! Он не только может увезти домой миллион долларов и главный призчемпионата, он вполне мог бы сегодня вечером заняться любовью с двумяблондинками-близняшками, которые в полночь как по мановению волшебной палочкипревратятся в пиццу и пиво. Дамы и господа, вы слышите, как он шагает по траве,готовясь к последнему удару? От победы его отделяют какие-то десять футов. Врядли они представляют препятствие для легендарного Магуайера. Он выравниваетклюшку, выполняет свой знаменитый замах, готовясь войти в историю. Головкаклюшки медленно движется к мячу безупречно нацеленная, и...

— Эй, мистер!

Рука Шона дрогнула, и клюшка промахнулась. Мячик поскакал всторону от лунки. Скрипнув зубами от разочарования, Шон выпрямился и взглянулна мальчишку, стоявшего на краю тренировочной зоны.

— Да? — Шон тотчас пожалел, что в его голосе прозвучалораздражение. Паренек с большими глазами, возможно, поклонник, желающий получитьавтограф знаменитого Шона Магуайера. — Чем могу помочь?

— Не разменяете мне доллар?

Отлично. Шон порылся в кармане, но нашел только тридцатьпять центов. Монетки, легкие, почти невесомые, лежали у него на ладони.

Он наклонился и поднял мяч с мокрого газона. Ученик, занятиес которым было назначено на четыре, не пришел, наверное, из-за погоды, так чтоШон проводил время, тренируясь сам. Для чего, он и сам не знал.

— А зачем тебе мелочь?

— Купить колу в автомате. — Мальчик слегка заерзал, потом,очевидно, вспомнив материнские наставления, добавил: — Пожалуйста, мистер.

— Можешь звать меня Шоном.

— Правда?

— Я же сказал. Я могу разменять деньги в здании клуба. — Шонобернулся и посмотрел на длинный, невысокий особняк. Здесь он работал. Онзавершил свою блистательную карьеру профессионального игрока в гольф там же,где и начал — в Эхо-Ридже.

Поскольку мальчик шел рядом с ним, Шон спросил:

— А тебя как зовут?

— Рассел Кларк.

Пожав друг другу руки, они продолжили свой путь.

— Ой, хотите узнать свой псевдоним порнозвезды?

— Мой — что?

— Ну, псевдоним. Как бы вас звали, будь вы порнозвездой. Ониникогда не используют настоящие имена.

Мальчишке было от силы лет десять. Откуда ему знатьпорнозвездах?

— Ты задаешь этот вопрос всем незнакомым людям или толькомне? — Рассел пожал плечами, и Шон согласился: — Ладно, давай. Очень любопытноузнать.

— Скажите мне название улицы, на которой вы живете.

— Риджтоп авеню. — Очередная безликая квартира. У Шонаникогда не было жилья, в которое он вложил бы душу.

— Теперь скажите, как звали ваше первое домашнее животное.

— Когда мне было примерно столько, сколько тебе, у меня былаовчарка по имени Дюк.

Мальчишка расхохотался.

— Тогда ваш псевдоним — Дюк Риджтоп.

«Замечательно, — подумал Шон. — Просто замечательно. Может,пусть этот Дюк и оплачивает мои счета? »

— Угадайте мой псевдоним. Спорим, ни за что не угадаете!

— Сдаюсь. И как?

— Пеппер Мак-Редмонд. Круто, да?

— Лишь бы тебе нравилось.

В клубе Дерек разменял монету, и Рассел бросился к автоматус напитками. Дети — странный народ, размышлял Шон. Ему никогда их не понять.Покачав головой, он вытащил из своего ящика чек с недельной зарплатой и, невзглянув на сумму, сунул его в карман куртки. Шон знал, что должен бытьпризнателен клубу за твердый доход, однако в свое время он больше давал на чайкэдди после одного раунда. В свое время.

Шон взглянул на часы. Тренировки закончились, но через тричаса ему придется возвращаться в клуб. Вечерами он работал в баре, наливая«манхеттены» и «космополитены» местным адвокатам и пенсионерам с морщинистымилицами. Ехать домой не имело смысла. Мора, его девушка, допоздна работала вгоспитале, а рано утром должна была ехать в Портленд на семинар. Шон удивился,ощутив прилив чувств — оказалось, он скучает по ней. В последние дни Шон самудивлялся тому, что испытывал к Моро.